Что же, робята, вы невесело сидите,
Вы невесело сидите, ничего не говорите?
Кто из вас, робята, в каменной Москве бывал,
В каменной Москве бывал, про визиря кто слыхал,
Про того ли про визиря, про турецкую войну?
Мы под городом стояли, много горя принимали,
Много горя принимали, стену каменну пробивали.
Мы стенушки не пробили — только турка рассердили.
Наперед идет визирь, генералам всем грозил:
«В каменну Москву взойду, всю ногами растопчу!»
Генералы отвечали на визиревы слова.
«Не бывать тебе, собаке, в нашей каменной Москве!
Князь Румянцев-генерал всеё силу утверждал,
А Суворов поскакал к донским казакам:
«Ой вы ой еси, ребята, вы донские казаки,
Вы донские, гребенские, запорожски молодцы!
Уж вы пейте-ка безденежно зеленое вино,
Вы берите без расчету золотой нашей казны,
Сослужите таку службу, какую я велю,
И какую я велю, какую прикажу:
Не можно ли вам, робята, караулы турски скрасть?» —
«Не велика, сударь, страсть — караулы турски скрасть!»
Тихо ночью подъезжали, караулы турски скрали,
Мелки пушки заряжали, мы и турков в полон брали.