Не белы то снежки во чистом полечке,
Снежки забелелися,
Забелелися только во чистом-то поле
Шатры полотняны.
Они все-то белы батюшки, белы шатрики,
А один-то из них побелее всех,
Побелее всех батюшка белой шатер,
Да он на отшибе стоял,
На отшибе-то стоял батюшка белой шатер,
Да он против солнышка,
Спротив солнышка стоял, батюшка белой шатер.
На вешней проталинке,
На вешней проталинке стоял батюшка белой шатер,
Да он на мелкой травоньке.
Что никто-то к нему, к батюшке белому-то шатру,
Никто не пришатнется,
Пришатнулись-то к нему, белу шатрику, мурзы крымские,
Мурзы крымские, белогородские.
Послезали они, мурзы крымские, со добрых коней
И попривязали их все по коновязям.
Всходили они, мурзы крымские,
Во батюшку белой шатер.
Выезжает к ним из Царяграда Росланбек-мурза
И слазит со добра коня,
Никому не приказывает и ни к чему его не привязывает.
Он восходит во белой шатер.
Сажают его на шелков ковер, наливают и подают ему
Чару зелена вина.
И всех он своих подчиненных бояр-князей перездравствовал:
«Здравствуйте, все мои князья-боярушки!
Послушайте от меня нынче новые новости:
Услышал я, что земля Русская
Взяла наши три города».