ВОСКУТИЛСЯ
ЖЕ, ВОЗМУТИЛСЯ ЖЕ ДА СЛАВНЫЙ ТИХИЙ ДОН
(Уход Некрасова на Кубань)
Всего вне некрасовской среды записано по крайней мере 15 вариантов: 7 на Дону,
6 в Оренбургском крае, 1 у уральцев, 1 неизвестного происхождения. Антинекрасовских
версий нет. В одном оренбургском варианте Некрасов называется «вор-Игнашка», однако
с вежливым уточнением: «по прозванью вор-Игнашка, Некрасов сын». Слово «вор» здесь
– средство «легализации» песни: в таком виде она могла свободно исполняться. В
другом похожем оренбургском варианте Некрасов назван «раздушечкой». В разных вариантах
песни Дон возмутил либо Долгорукий своими репрессиями, либо Некрасов в ответ на
репрессии Долгорукова. Иногда вместо Кубани казаки уходят на Дунай.
1. Воскутился же, возмутился же да славный тихий Дон
Воскутился же, возмутился же да славный тихий Дон,
Он с вершинушки воскучается да вплоть до устьица,
До славного-де города до Черкасского.
Воскутил его, возмутил его Долгоруков-князь.
Перевозил с Москвы указушки скорописные, все облыжные,
Как старых-то старинушек – казнить-вешати,
Молодых ребят – во солдаты брать.
Еще жон ихих и детей ихих на фабричный двор.
Еще тут наши казаченьки испугалися,
Повесили головушки до могучих плеч,
Потупили очи ясны во сыру землю,
Как один из них казаченька не задумался,
По прозванью вор-Игнашка, Некрасов сын.
Закричал он громким голосом:
- Кому из нас, казаченьки, за Кубань-реку?
Накидалося, наметалося тысяч до сорок.
Переправушку имели трое суточек,
На четвертые суточки переправился.
- Спасибо тебе, батюшка, славный, тихий Дон.
Не спасибо тебе, матушка-государыня.
Не умела ты владеть крылом правым, Катеринушка,
Войском Донским.
Коллекция С. М. Пономарева. Архив Географического общества
СССР, ф. 12, оп. 2, тетр. 7, текст № 15 (Институт русской литературы). Записана
С. М. Пономаревым от оренбургских казаков в 1880 г. Им же записан вариант в Оренбургском
крае на казачьей линии в середине 1880-х гг. – ф. 12, оп. 2, тетр. № 4, текст
№ 27.
Тумилевич Ф. В. Неопубликованные песни об Игнате Некрасове // Народная устная
поэзия Дона (Материалы научной конференции по народному творчеству донского казачества
18-23 октября 1961 г.). Ростов-на-Дону, 1963
Мотив: «Не спасибо тебе, матушка-государыня. Не умела ты владеть крылом правым,
Катеринушка, Войском Донским», - оренбургский, встречается в 4 оренбургских
вариантах и ни в одном донском. Внесен, вероятно, оренбургскими и уральскими казаками
в конце XVIII века после подавления Пугачевского восстания и адресован Екатерине
II, разгромившей остатки вольности казачества («наша матушка-государыня» - официальный
титул Екатерины II, данный вельможами). В некрасовской истории под «Катеринушкой»
первоначально имелась в виду Екатерина I, но потом в песнях некрасовского цикла
«Катеринушкой» могли называть императрицу вообще.
2. Ой, возмутился да наш батюшка Дон, возмутился
Ой, возмутился да наш батюшка Дон, возмутился,
Да он от самой было вершинушки до самой устюжи,
До самой устюжи, да до острова было Черкасского.
Возмутил же батюшку тихий Дон Иванович, братцы,
А он донскй казак Игнатьюшка Некрасов,
А он, братцы, Игнатьюшка, да сын Некрасов.
Ой да, он собрал-то вот казаков сорок тысячей,
Окромя малого, окромя старого, толичка одних служивых,
Собирал он донцов, братцы, во единый круг,
Ой да, во единый-то, было круг, да на единый луг.
Ой, со вечерней-то зари они, казаки, собиралися,
А на утренней зорюшке они, братцы, во поход пошли
Да переправимшись они, донцы, через Дон батюшку
Ой да, во поход-то они пошли да на Кубань речку.
Как во чистом степу они, братцы, становилися,
Становилися они, братцы, во казачий-то круг,
Ой, по среди-то круга казачьего стоит, стоит знамя,
Ой да, стоит знамя, она, братцы, развивается,
Позади-то стоит, а он вот, раздвижной стул,
А на ем-то сидит, а он да молодой атаманушка,
Молодой атаманушка Игнатушка, а он сын, братцы,
Ой да, а он сын, братцы, Некрасов – донской казак.
Перед ним-то стоят они все да полковнички,
А за ними-то стоят, они, удалые сотники.
Тут писал-то писал он, братцы, Игнатьюшка,
Ой, он писал письма да все скорописныя,
Он писал, братцы, письма шельме царю беламу,
Царю беламу, князю не верному, шельме Долгорукову:
- Ай спасибо тебе, царь белай, что поил нас, что кормил,
Ой да, берег нас, дюже жаловал войско донское,
Ты в одном-то, царь белай, нас дюже не жаловал:
Ты послал на тихий Дон шельму посыльщика,
Ой да, все посыльщика шельму князя Долгорукова.
Ой да, он прибег-то на Дон, да разорять нас стал,
Нашу братию донских казаков без вины казнил-вешал.
Ой, малолеточков наших он во солдаты брал,
А малых детушек наших, а он в тихий Дон бросал,
Стариков-то наших, а он батогами бил.
Уж мы бросили свое житье-бытье, свои именьицы*,
Да оставили тебе, царь, Дон со всеми притоками.
Ой, пошли мы все казаки на Кубань-реку.
Записана в 1959 от казачки старообрядки хутора Упразднокагальницкого
Е. М. Кукановой, 1889 г. р.
Тумилевич Ф. В. Неопубликованные песни об Игнате Некрасове // Народная устная
поэзия Дона (Материалы научной конференции по народному творчеству донского казачества
18-23 октября 1961 г.). Ростов-на-Дону, 1963
* «Имение, именьице» в XVIII в. обозначали «имущество».
Вторая часть этого варианта - картина войска в степи и писание письма Некрасова
царю - бытовала и как самостоятельный сюжет - см. "Ой
да, как во поле, поле, ой да, широком"