«Не шуми ты, мать-дубровушка,
Не шуми, зеленая.
Не мешай-ка ты доброму молодцу
Думу думати.
Как заутра мне, доброму молодцу,
Рано на допрос итить.
Как стоять, стоять доброму молодцу,
Стоять перед тучею,
Перед тучею, перед грозною было, -
Перед самим царем».
Он стоит, стоит, добрый молодец,
Сам он да не трохнется,
А черны его, братцы, кудерки
Они не ворохнутся.
Стали они его пытать-ломать,
Стали расспрашивать:
- Ой же, с кем, да добрый молодец,
С кем пил-гулял?
Ой же, с кем, добрый молодец,
С кем да разбой держал? –
Ой да, соходилися они, соезжалися,
Да с Тиха Дона,
Ой, да соходилися они, соезжалися,
Ой донские козаки.
Разбивали они, донские козаки,
Козну монастырскую.
Как снимали они, донские козаки,
С икон рубашечки.
Как дуванили они дуванушки, козаки,
А мне паю не дали.
Только дали мне, доброму молодцу,
Шубочку-трухмяночку.
А у шубочки да трухмяночки
Да две полочки.
Как и левая-то ведь всё полочка
Стоит пятьсот рублёв,
А и правая-то ведь всё полочка,
Стоит всею тысячу,
Как и всей-то, ведь, шубочки,
Ей цены нету.

Каждая строфа поется по два раза