Начинаются дни золотые
Воровской неприглядной судьбы,
Крикнул: «Кони мои вороные,
Черны вороны, кони мои!»

Вот подъехал я быстро и смело,
Ловко выпрыгнул я из саней,
Нежно обнял я девичье тело,
И на сердце мне стало милей.

И всю ночь я не спал до рассвета,
Целовал ее в грудь и в уста,
Долгожданного ждал я ответа,
Вороные все ждали меня.

И чтоб замуж скорее отдали,
Много денег я отдал отцу,
А как только ответа дождался,
Вороные умчали к венцу.

И чтоб жизнь ее сделать как в сказке,
Темной ночью я в банк проскользнул,
Набрал денег мешок под завязку,
А с деньгами опять ускользнул.

Так мы прожили с нею три года,
Но ведь счастью бывает конец,
Нас постигла беда и невзгоды,
И всему был виною отец.

Как-то в карты он раз проигрался,
Денег не было, нечем платить.
Попросить у меня постеснялся
И решил на меня заявить.

Разлучили с женой молодою,
Посадили в Бутырку-тюрьму.
И большим меня судом судили,
Я был сослан в глухую тайгу.

Так три года я там проскитался,
Сил уж не было больше страдать,
Как-то раз удалось ухитриться –
Обмануть часовых и удрать.

Прибегаю в родной городишко,
Вот уж дом, вот конюшня моя,
А как только к конюшне пробрался –
Вороные узнали меня.

И заржали мои вороные,
Я их гладил рукою в ответ.
Вспоминаю те ночки былые,
А хозяйки давно уже нет.

А хозяйка сидела в остроге,
Проклиная злодейку-судьбу.
И она там невинно страдала
За мою за большую вину.

Прошел месяц, и вот в воскресенье
Под конвоем ее повели.
Я стоял и дрожал от волненья,
Рядом кони стояли мои.

И рванулися черные кони,
Сколько было у них только сил,
Двух конвойных они задавили,
Я ее на лету подхватил.

Мы летели, а пули свистели,
Но догнать нас они не могли,
Потому что как вихорь летели
Черногривые кони мои.

А как только погоня утихла,
В поцелуях мы оба сплелись,
Снег копытами кони взрывали
И все дальше, все дальше неслись.

Мы ушли от проклятой погони,
Перестань, моя детка, рыдать,
Нас не выдали черные кони,
Вороных им теперь не догнать.

В нашу гавань заходили корабли. Вып. 4. М., Стрекоза, 2001.


ВАРИАНТ

Начинаются дни золотые

Начинаются дни золотые
Воровской непродажной любви…
Крикну: кони мои вороные!
Черны вороны – кони мои!

Устелю свои сани коврами,
В гривы алые ленты вплету, -
Пролечу, прозвеню бубенцами
И тебя подхвачу на лету!

Почему не сверкнет, как бывало,
В твоих глазках былого огня?
Почему твоя радость завяла? –
Расскажи, не пугайся меня.

Знаю я все степные дороги…
Перестань, моя детка, рыдать –
Нас не выдадут черные кони,
Вороных уж теперь не догнать!

«Вот однажды, в один вечерочек,
Вот я чем огорчила его?..
Он взглянул, и лицо побледнело,
И ушел, не сказав ничего.

И с тех пор его больше не вижу,
Говорят, он гуляет с другой…
И с тех пор моя радость завяла,
И с тех пор я живу сиротой».

В нашу гавань заходили корабли. Вып. 2. М., Стрекоза, 2000.