Журавли улетели, журавли улетели,
Опустели, замолкли родные края.
Лишь оставила стая среди бурь и метелей
Одного с перебитым крылом журавля.
Был когда-то и я по-ребячьи крылатым,
Все стремился подняться в лазурную высь.
А теперь я лежу в этой белой палате,
Так безвременно рано окончив свой путь.
Вот команда слышна, слышны окрики, стоны,
Это в бой поднимался усталый отряд.
У большого окна моя жесткая койка,
А вдали догорает багряный закат.
Журавли улетели, журавли улетели,
Опустели, замолкли родные края.
Лишь оставила стая среди бурь и метелей
Одного с перебитым крылом журавля.
Две последние строки повторяются
С фонограммы Елены Дрожжиной, CD «В нашу гавань заходили корабли»
№ 5, «Восток», 2001.
Возможно, это фронтовой вариант. Другие варианты явно блатные.
Журавли улетели, журавли улетели.
Опустели, замолкли, затихли поля.
Лишь оставила стая среди бурь и метелей
Одного с перебитым крылом журавля.
Затихают в тумане бесконечные дали,
Умолкает навеки угрюмый простор.
Скрип больного крыла, словно скрежет кандальный,
А в глазах тот незримый печальный укор.
Где-то рядом командуют, где-то стреляют,
Словно в бой угоняют усталых солдат.
У большого окна моя жесткая койка,
За окном догорает багрянцем закат.
Ну и что ж, ну и пусть, и какое мне дело,
Что последний закат за окном догорит.
Журавли улетели, журавли улетели,
Только я с перебитым крылом позабыт...
Сиреневый туман: Песенник / Сост. А. Денисенко. Новосибирск, "Мангазея",
2001