Эдуардо де Гусман
АНАРХИСТСКАЯ КОММУНА В САН-КОРНЕЛИО

(«Автоном», №19, январь 2003)

Главный редактор независимой мадридской ежедневной газеты Ла Тьерра опубликовал в № 343 от 27 января 1932 г. репортаж о своих переживаниях в среде революционных рабочих Испании. Поскольку этот репортаж написан не сторонником анархизма, а независимым буржуазным журналистом, можно предположить, что в нем не содержится преувеличения в пользу революционеров.


Восстание

Восстание в Фигольсе вспыхнуло в воскресенье ночью. Прието спокойно спал, но был разбужен группой рабочих. Это были шахтеры из того же самого городка. Но с ними вместе были и некоторые люди из окрестностей, которые решили участвовать в восстании. Несколько человек обратились к будущему лидеру: «Настал момент совершить в Фигольсе социальную революцию. Мы хотим, чтобы ты встал во главе».

Прието был известен своими отвагой и смелостью. Большинство горняков уже было на улице. Вскоре подошли и остальные. Прието вышел к ним. Это были суровые люди, в глазах которых горел огонь неколебимой решимости.

Короткое собрание. Все единодушны. Первые отблески зари застают несколько групп решительно настроенных людей, начинающих социальную революцию в горной цепи Сан-Корнелио.

Надо разоружить граждан, представляющих опасность для нового общественного строя. Люди разделяются на небольшие группы. Скрытными путями патрули отправляются к тем, у кого намерены отобрать оружие. Это не злоумышленники, а решительные люди, которые хотят бороться за победу анархистского коммунизма.


Господин директор

Никто не сопротивлялся. Гражданская гвардия увидела собственное бессилие и отступила в свои казармы. Гражданские ополчения сдали оружие. Вооруженные рабочие стали полными хозяевами положение. Впервые в истории Испании в одной из общин победил либертарный коммунизм.

Теперь рабочие решили пойти к директору шахты. У господина директора было хорошее оружие. Он был человеком несгибаемым, нетерпимым и властолюбивым. Рабочие, принужденные годами терпеть его режим, не могли сказать о нем ничего хорошего. Иногда он даже сам помогал гвардии арестовывать тех или иных горняков.

Высокомерный и гордый, когда он был абсолютным господином, директор опасался теперь мести. Он думал, что с ним теперь рассчитаются и его ждет неминуемая смерть. Когда рабочие во главе с Прието подошли к его дому и потребовали от него сдать оружие, директор спросил:

— Вы оставите мне жизнь? — Да.

— Мне трудно в это поверить. Вы даете честное слово, что не убьете меня?

— Даем вам наше честное слово, что у вас даже волос с головы не упадет.

Все еще не вполне успокоившись, директор открывает дверь. Революционеры входят в дом. Там много ценностей и человек, которого они ненавидят. Но чистота идей у этих грубых людей выше, чем их гнев. Они не трогают директора. Они забирают с собой только оружие, которое находят в доме, и уходят прочь. Из их уст не вырывается ни единого оскорбления, их глаза не излучают ненависти и презрения. Теперь, после того, как они победили и стали хозяевами положения, они обращаются со своими врагами так, как всегда хотели бы, чтобы обращались с ними. Хотя они убеждены, что к ним не проявят никакой человечности в том случае, если дела обернутся не в их пользу, они поступают человечно.


Организация

Революция на марше. Там, на равнине, последовали примеру, поданному в горах. В данный момент ничего не угрожает победившему анархистскому коммунизму. Бежавшие в свои казармы жандармы не представляют из себя угрозы; буржуазия — директор, священник, судья тех. персонал и т. д. — пользуются полной свободой, но у них нет оружия, чтобы бороться против рабочих. Кому это не нравится, тот волен уйти, и ему никто не помешает. Казарма получает подкрепление, но революционеры могут в любой момент обстрелять и разрушить ее с высот. Наиболее страстные предпочли бы так и сделать немедленно, особенно когда они вспоминают о прежних боях. Но более рассудительные сдерживают их. Необходимо предотвратить братоубийственное кровопролитие.

Организация охватывает три сферы: военную, экономическую и административную, или политическую. Первую проблему решают с помощью создания добровольной милиции, чтобы мочь защищаться в случае необходимости. Вторую — путем назначения комитета, который занимается регулированием производства и потребления. Третью — путем выборов вольной коммуны.

На шахтах необходимо продолжать работы. Рабочие добровольно продолжают работать на благо общины. Так, благодаря добровольной работе всех, производство продолжается. Потребление регулируется общинным управлением. Денежная система отменена с самого начала. Полностью. Прието просил всех не требовать больше, чем им необходимо. И то, что произошло, служит обнадеживающим симптомом для всех, верящих в возможность анархистского общественного строя: рабочие последовали его совету. Никто не потребляет больше обычного, Это видно хотя бы из того, что в течение 5 дней общинное управление выделило на 1 тысячу жителей изделия стоимостью всего 3500 песет.

Управление политическими делами обеспечили с помощью проведения всеобщих выборов с тем, чтобы определить лиц, которые должны образовать вольную коммуну. Выборы были в среду; на основе всеобщего избирательного права были выбраны главный делегат и 8 других делегатов.

После того, как все это было урегулировано, в сердце Каталонии могла начать действовать вольная коммуна.


Прието

Прието — душа движения. С воскресенья и до среды он не ел, не спал и даже ни минуты не отдыхал. Ему 43 года, он среднего роста и слегка прихрамывает. Мятежник, у которого преследования и тюрьмы не смогли вырвать из сердца надежду. Однако перенесенные страдания преждевременно состарили его. Вероятно, он не слишком интеллигентен, и уж во всяком случае — не философ революции. Это рабочий, освещенный изнутри великой верой. Он создан из того же материала, что и апостолы. Как галилейский рыбак Петр, распространявший по миру революционные идеи Иисуса. Как Бакунин, неутомимый в борьбе против несправедливости и клеветы.

За его плечами — целый ряд преследований, арестов, высылок и истязаний. Последние истязания ему пришлось перенести совсем недавно, когда в прошлом году он был арестован и содержался в заключении на корабле «Лопес Антонио».

И этот человек не испытывает ненависти и какого-либо желания мстить теперь, когда он стал хозяином положения. Он проповедует мир и уважение ко всему живому. Когда группа шахтеров упражнялась в стрельбе и в качестве мишени избрала себе дерево, Прието сказал им: «Не стреляйте в дерево; оно тоже живое и чувствует. Цельтесь, если хотите, в камни, но не в это дерево, потому что вы не имеете права лишать его права на жизнь». Шахтеры послушались его. Они поставил несколько камней и стали целиться в них.


Планы

Дни проходят спокойно, и все почти как всегда. Но новостей из долины нет. Прието отправляется в Барселону — в большой революционный город, где любой духовный порыв встречает великодушное эхо. Шахтеры спокойно ожидают его возвращение. А пока они подбадривают друг друга и строят планы. У некоторых этих планов очень много. Шахта очень производительна. Того, что в ней можно добыть, более чем достаточно, чтобы поддерживать общину, и еще много останется.

С этим излишком можно многое создать на общую пользу. В первую очередь, школы, где дети смогут овладеть культурой, которую им не смогли дать их родители. Затем большую библиотеку, которой смогут пользоваться все, чтобы продолжить свое образование. Затем больницы, бани и т.д.

Фантазия людей бьет через край. А пока шахтеры мечтают, в общине царит полный покой. Никаких споров, никаких столкновений. Рабочие заботятся о поддержании порядка. Никто не может пожаловаться на учиненную несправедливость. Предпринята попытка анархистской коммуны, и рабочие особенно заинтересованы в том, чтобы все устроилось как можно лучше.


Падение

Но реальность непримиримо разбивает все планы и надежды. И выглядит она так, что, за исключением нескольких окрестных деревень, социальная революция в Испании не наступила. И власти готовят гражданскую гвардию и солдат, пушки и пулеметы, чтобы подавить революцию.

В пятницу утром возвращается Прието, грустный и отчаявшийся. В городе движение не нашло отклика. Борьба захлебнулась. Войска продвигаются и очень скоро будут в Фигольсе.

В Сан-Корнелио, высокогорной части Фигольса, где окопались шахтеры, имеется множество тонн динамита и 400 винтовок и ружей. Продуктов питания хватит на много дней, и если понадобится, шахтеры дорого продадут свою жизнь. Но все усилия и борьба лишены смысла. Это будет только бесполезное кровопролитие. Время для социальной революции еще не пришло. Какое-то количество рабочих и солдат отдадут свои жизни, но это никому ничего не даст.

Принимается решение не оказывать сопротивления. Солдаты уже внизу и разбили лагерь у казармы жандармерии. Наиболее замешанным приходится поторапливаться с бегством. В пятницу ночью происходит сдача, без каких- либо боев или столкновений, без единого выстрела.

Прието и многие другие товарищи укрываются в горах. Все задумчивы, грустны и разочарованы, Но они спокойны: они не оставили позади себя убитых и ненависть. Трудный, бесконечный путь по горам. 17-часовой непрерывный марш посреди жгучего холода. А потом на повозках и поезде — к границе... Утром в субботу правительственные части без единого выстрела занимают группу домов Сан-Корнелио. Революционное приключение, начавшееся 6 дней назад, окончено.

Так шахтеры Фигольса в течение 5 дней жили при революционном режиме и впервые осуществили анархистский коммунизм.