ЕГО ГЛАВНАЯ КНИГА
(“Новая Польша», 2005, №3)
http://novpol.ru/index.php?id=407
Наконец-то издана книга, заполняющая пробел, связанный с почти полным отсутствием исследований катынского преступления в свете права, в частности международного права. Книгу «Катынское преступление в свете права» (Варшава—Пелплин, «Бернардинум», 2004) написал польский католический священник, профессор (не юрист) Здислав Пешковский — сам бывший узник Козельского лагеря, чудом избежавший (вместе с горсткой офицеров) гибели в Катыни, — в соавторстве с Гжегожем Ендрееком — правоведом, но... специалистом по римскому и гражданскому праву. Зато читается книга с интересом, без академической скуки. В одном из своих интервью о. Здислав назвал эту работу своей главной книгой (из числа научных).
О нем самом можно писать книги, друзья называют его «кричащей совестью» польского народа. Жизненные пути, пережитые трагедии (в т.ч. гибель от пуль энкавэдистов в 1940 г. сослуживцев и товарищей по плену) привели его к служению Богу, людям, правде и родине. Общение с кардиналами Стефаном Вышинским и Каролем Войтылой сделало его служение еще более плодотворным. Он — автор более ста научных статей и десятка с лишним книг, воспитатель молодежи, капеллан объединения «Катынские семьи» и т.д. — всего не перечислишь. «Пепел Катыни» стучит в его сердце. Став священником, он первую свою литургию посвятил памяти погибших в Катыни польских офицеров, а значительную часть своей жизни посвятил выяснению правды об этом чудовищном преступлении сталинизма.
Своевременность и значение этого исследования особенно выявились в связи с печально известным (я бы сказал постыдным) заявлением Главной военной прокуратуры России, которое еще больше увеличивает нагромождения лжи, скопившиеся со сталинских и более новых времен. Напомню, что ГВП России после 14 (!) лет волокиты со следствием отрапортовала: катынское преступление* — это обыкновенные убийства, а не военное преступление и не преступление против человечества, а значит, следствие подлежит прекращению за давностью. Вот до чего дорасследовалисъ. Любой грамотный юрист скажет, что это дело ГВП шила белыми нитками. Говорят «гора родила мышь», но в этом случае она родила ложь. Хотя чему тут удивляться, если сам генеральный прокурор России В.Устинов недавно предложил брать заложников и внес соответствующую законодательную инициативу...
Работая над этой книгой, свящ. Пешковский как бы предвидел такой поворот событий, когда политика опять разойдется с совестью и правдой. Поэтому он и его соавтор подробно разбирают международные правовые нормы, которые позволяют назвать уничтожение польских офицеров в 1940 г. военным преступлением и преступлением против человечества (геноцидом), не подлежащим прекращению за давностью.
Нет в этом труде ничего антирусского — более того, авторы решительно отметают какую-либо общую ответственность русского народа, который вместе с другими народами СССР стал первой жертвой преступной сталинской диктатуры. О недопустимости коллективной ответственности постоянно напоминает в своих статьях известный деятель польской культуры — писатель и публицист проф. Ежи Помяновский; более того, он предлагает создать такие правовые условия, которые позволили бы искоренить это проклятие нашего времени и один из главных источников и ложных обоснований терроризма.
Во вступительном слове к книге «Катынское преступление в свете права» бывший президент Польши в изгнании Рышард Качоровский напоминает: еще в 1952 г. Конгресс США создал специальную комиссию по расследованию массового убийства польских офицеров в Катынском лесу под Смоленском. В предложениях этой комиссии было и следующее: создать специальный международный трибунал при ООН, так как расследование катынской расправы указывает наличие преступления против человечества (такова оценка американских юристов, сделанная еще в 1952 г.). «К сожалению, — пишет Р.Качоровский, — приходится признать, что до сей поры не создан международный трибунал, который бы осудил преступления против человечества, совершенные большевистским тоталитаризмом».
Авторы не без основания видят в таком положении дел опасность для нашего с вами будущего: неосужденные преступления — это мины замедленного действия. Немало известных историков считают, что массовое истребление мирного населения и другие кровавые ужасы II Мировой войны стали возможны, потому что не были должным образом осуждены военные преступления и преступления против человечества, совершенные в I Мировую войну.
Авторы методично, шаг за шагом развенчивают аргументы противников разрешения катынского дела на основе права. Например, прекращение следствия за истечением срока давности здесь вообще недопустимо — согласно ст.1 Конвенции ООН 1968 года о неприменении срока давности к преступлениям военным и против человечества, несмотря на дату их совершения. Поэтому всякие ссылки на правило «Lex retro non agit» в этом случае необоснованны и незаконны. Кроме того, соответствующие статьи, касающиеся неприменения срока давности к подобного рода преступлениям, есть как в российском, так и в польском уголовных законодательствах.
Утверждение авторов, на первый взгляд парадоксальное, о том, что Нюрнбергский трибунал в 1946 г. обладал должной юрисдикцией, чтобы осудить виновных в катынском преступлении, отнюдь не фантастично, если внимательно прочитать положение о статусе этого трибунала. Так, в ст.6 указано, что трибунал будет судить и карать тех, кто, «действуя в интересах государств Оси в Европе», лично или как члены организации совершили преступления против мира, военные или против человечества. Нет сомнения, что и нападение СССР на воевавшую с Германией Польшу, совершенное 17 сентября 1939 г., и уничтожение более 10% офицерского состава польской армии в Катыни и других местах (офицеров, которые могли бы войти в костяк Сопротивления) — лежали в интересах гитлеровской Германии (даже если Сталин при этом преследовал свои интересы, явные и тайные). Если вспомнить неоднократные совещания Гестапо и НКВД в Закопане (1939-1940), то и в вопросе катынских расстрелов не исключена координация действий. (Напомню, что в это же время немцы проводили уничтожение польской научной элиты — например, профессоров краковского Ягеллонского университета). Сейчас в России не любят вспоминать период заигрываний Сталина с Гитлером, который длился до 22 июня 1941 года, когда на мирно спящий советский народ и его вооруженные силы посыпались бомбы и снаряды «искреннего друга» и союзника Сталина. Не любят вспоминать миллионы жертв «неожиданного» нападения, которых можно было избежать...
Интересно и то, что нюрнбергское право действует независимо от времени и места совершения преступления. Словом, была бы только воля высоких сторон (идеи такие были) — можно было бы созвать и Нюрнберг II.
Вполне реально и актуально было бы изучение этой проблемы комиссией международного права при ООН. Глубокое и всестороннее освещение авторами книги объективной и субъективной сторон катынского преступления помогло бы работе такой комиссии и следствию.
Читая о субъективной стороне этого преступления, нельзя не согласиться с тем, что основная причина расстрела польских офицеров лежит в самой сути марксистско-ленинской (добавим: и сталинской) концепции государства и права. Согласно этой преступной теории, буржуазный аппарат принуждения (армия, полиция, бюрократия) должен быть уничтожен. Думаю, что даже если Сталиным и руководило чувство личной мести (за 1920 год), то прикрыл он его марксистско-ленинской теорией, как он это делал во многих других своих преступлениях. Даже грабя банки на Кавказе до революции, он прикрывался этой теорией и ленинским лозунгом «грабь награбленное».
Вышеизложенное подтверждается показаниями бывшего начальника Калининского НКВД, который из уст сталинского палача Кабулова слышал буквально следующее: «Есть решение высокой инстанции в отношении представителей карательных органов бывшей Польской Республики». Говоря о польских пленных офицерах, нельзя забывать, что среди них было много ученых, учителей, врачей (цвет польской интеллигенции), призванных из запаса в армию. Всех подвели под одну черту. Это по-коммунистически...
Целая глава книги посвящена теме компенсаций за нанесенный ущерб и за рабский труд высланных в Сибирь и другие районы СССР поляков (в том числе и членов семей убитых польских офицеров). Правовой основой для компенсаций могла бы стать IV Гаагская конвенция 1907 года. В пример приводится здесь решение вопроса о компенсациях, добровольно принятое ФРГ. Это было бы лучшим вариантом решения и лучшим фундаментом примирения на будущее. В вопросах компенсаций важную роль может сыграть Европейский суд по правам человека в Страсбурге.
Не рассчитавшись с прошлым, продолжаешь оставаться его рабом. Может быть, поэтому, как пишет российский политолог Ирина Кобринская, «Россия топчется на месте, сопротивляясь неизбежному будущему и неустанно жалея о прошлом... завидуя устраивающейся новой жизни соседей. Ненавидит их и любит одновременно. Так, как любит и ненавидит сама себя» («Жечпосполита», 2005, 28 янв.). Такое положение на руку демагогам типа Тулеева, которые вместе с некоторыми высокопоставленными чиновниками призывают россиян не испытывать чувства вины перед поляками. Хорошо сказал Лешек Колаковский о том, что осознание народом чувства вины говорит о состоянии его духовного здоровья. Сейчас Тулеев обещает подсчитать, сколько погибло русских в 1920 году. Я бы ему еще посоветовал подсчитать, сколько вернувшихся из польского плена было расстреляно во время сталинского террора с обвинением «польский шпион» и сколько отправлено в ГУЛАГ. Работая в комиссии по реабилитации в 1989 г., я сам пересматривал такие дела. Помню, некоторые из подследственных заявляли, что в польском плену им жилось лучше, чем в родной стране. Это до какого состояния нужно довести человека, чтобы он такое сказал! Советую А.Тулееву поглубже заняться историей — впрочем, он прекрасно помнит слова Сталина, что у нас пленных нет, а есть изменники Родине. Такова правда с пленными, товарищ Тулеев.
В заключение напомню, чего добивается бывший пленный Козельского лагеря свящ. Здислав Пешковский: правды о Катыни; памяти, законности, прощения. Вот тот краеугольный камень, на котором можно строить примирение и дружбу.