МАЛЬЧИК ИЗ ГЕРАСИМОВКИ
(«Тюменский курьер», №109-110 (2186-2187), 4 августа 2007)
Захватив власть, большевики отказались от такого важного общественного института, как религия. Веру в Бога, в святых, в загробную жизнь заменили идеей коммунизма и мировой революции.
Священников расстреляли, храмы разграбили, церковные праздники запретили.
15 мая 1932 года Союз воинствующих безбожников, насчитывающий почти сто тысяч первичных ячеек, объявил, что через пять лет религия в СССР будет окончательно уничтожена.
Одновременно с уничтожением традиционных религиозных конфессий революционные романтики занимались разработкой новых способов управления коллективной психикой. Когда в сентябре 1932 года секретарь Уральского обкома ВКП(б) Кабаков рассказал Сталину об убийстве в Тавдинском районе 14-летнего Павлика Морозова, вождь решил, что этот мальчик со звонким именем и запоминающейся фамилией станет первым святым мучеником новой религии.
Трагедия в верховьях реки Тавды совпала с празднованием 40-летия литературного труда Алексея Максимовича Горького, чье раннее богоискательство и богостроительство использовались для утверждения классового идолопоклонничества.
В статье «Вперед и выше, комсомолия!» Горький писал: «Память о нем (Павлике Морозове — Авт.) не должна исчезнуть. Этот маленький герой заслужил монумента, и я уверен, что монумент будет поставлен».
Главный памятник погибшему подростку был открыт 19 декабря 1948 года в Москве, в детском парке бывшего Краснопресненского района, где когда-то был создан первый пионерский отряд.
Клоны этого памятника появились и в других местах.
В начале 90-х новые революционеры, по примеру своих предшественников, осквернивших мощи святых православных угодников, свергли с постаментов памятники советскому великомученику Павлику Морозову.
Место его гибели — село Герасимовку Тавдинского района Свердловской области, что недалеко от Тюмени, — исключили из перечня памятников истории и культуры федерального значения.
Ниспровергатели памятников Павлику Морозову бездоказательно обвинили его в доносительстве на своего отца. Они не знали о хранившемся в Тюменском управлении КГБ архивном секретном деле «Махновцы». Так в переписке местного сектора ОГПУ называли участников банды братьев Пуртовых, которая оперировала в бассейне реки Тавды с 1921 года. Отец Павлика — Трофим Морозов, избранный в 1930 году председателем Герасимовского сельского совета, продавал за деньги и продукты «справки о бедняцком положении» не только раскулаченным односельчанам, но и скрывающимся в окрестных лесах и болотах бандитам. Эти «справки» чекисты находили в местах базирования банды Пуртовых.
При таких вещественных доказательствах не было необходимости в доносе Павлика на отца. Как не было и самого суда, на котором сын якобы «открыто заявил, что отец, сам бедняк, бедняков не поддерживал, а, будучи председателем сельсовета, стоял горой за кулака». Судьбу Трофима Морозова решило заседание тройки» при Полномочном представительстве ОГПУ по Уралу от 20 февраля 1932 года. Указано: «Занимался фабрикацией подложных документов, которыми снабжал членов к/р повстанческой группы и лиц, скрывающихся от репрессирования Советской власти». Постановление «тройки»: «Заключить в исправительный трудлагерь сроком на десять лет».
Какова же роль Павлика в этой истории? Председатель сельсовета Морозов был неграмотным, и «справки о бедняцком положении» на вырванных из школьных тетрадок листках заполнял его сын. Он лишь подтвердил райуполномоченному ОГПУ признание своего отца. Но лишившиеся побочных доходов 76-летний дед Сергей и 19-летний дядя Данила не понимали юридической разницы между доносом и свидетельскими показаниями. 3 сентября 1932 года они подкараулили в лесу Павлика и его 9-летнего брата Федю, ударили ножом одного, потом другого... Бабка Аксинья застирала кровяные пятна на одежде детоубийц. Их судили — судебное дело в двух томах тоже сохранилось. А братьев похоронили на краю Герасимовки. Бронзовый памятник Павлику установили в центре села у школы и правления колхоза его имени.
Сейчас этого колхоза нет. Но осталась школа, и дети не дали свергнуть памятник своему сверстнику, которого не считают ни предателем, ни изгоем. Для них Павлик — святой.
Они верят, что если записку с желанием спрятать в один из пустотелых металлических столбов решетки у могилы братьев Морозовых, то это желание обязательно исполнится. И еще герасимовские школьники рассказали мне, что ежегодно, 3 сентября, ночью бронзовый Павлик сходит с пьедестала и проходит через все село и дальше по узенькой лесной тропинке, по которой когда-то с тяжелыми мешками клюквы возвращался с маленьким Федей, не ведая об опасности.
Время рождает новых героев и новых святых. Но и прежних мучеников эпохи не надо гнать из нашей истории, свергать их памятники. Потому что память невозможно ни спрятать, ни запретить, ни убить.