РЕАБИЛИТАЦИЯ ЖЕРТВ КАТЫНСКОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ

("Новая Польша", №4(85), 2007, стр. 54-59)


Под этим названием прошла 13 марта 2007 г. в Москве пресс-конференция международного общества "Мемориал", посвященная тому, что Главная военная прокуратура РФ отказывается рассмотреть заявления "Мемориала" о признании расстрелянных польских граждан жертвами политических репрессий. В пресс- конференции приняли участие Наталья Лебедева - историк, автор монографии о Катыни, составитель сборника "катынских" документов, изданного в России и в Польше; Диана Сорк - адвокат, консультант общества "Мемориал"; Арсений Рогинский - председатель правления Международного общества "Мемориал"; Александр Гурьянов - руководитель Польской комиссии общества "Мемориал".

Собирательный термин "Катынское преступление" означает бессудный расстрел советскими властями в апреле-мае 1940 г. 22 тысяч польских военнопленных и заключенных тюрем Западной Белоруссии и Западной Украины. Захоронения расстрелянных польских офицеров были впервые обнаружены в 1943 г. в Катыни под Смоленском. На протяжении последующих 47 лет Катынь оставалась единственным достоверно известным местом захоронения жертв этой "операции".

Советский Союз признал вину в совершении катынского расстрела только в 1990 г., а в 1992 г. Россия обнародовала документы, подтверждающие ответственность руководства СССР за казнь польских граждан по политическим мотивам.

В наши дни Плавная военная прокуратура РФ отказывается рассмотреть заявления "Мемориала" о признании конкретных расстрелянных польских граждан жертвами политических репрессий, а Хамовнический районный суд г. Москвы отказывается принять к производству заявления "Мемориала", оспаривающие незаконные действия Военной прокуратуры. "Мемориал" обжалует определения Хамовнического районного суда в Мосгорсуде.

Хронологию событий, связанных с Катынским преступлением, а также информацию о действиях "Мемориала", направленных на реабилитацию жертв этого расстрела, см. в приложениях и на сайте "Мемориала" www.memo.ru (в разделе "День за днем"). (Публикуем оба приложения с небольшими сокращениями. - Ред. "НП")

РЕАБИЛИТАЦИЯ ЖЕРТВ КАТЫНСКОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ

Термин "Катынское преступление" - собирательный. Он означает осуществленную советскими властями бессудную казнь в апреле - мае 1940 г. около 22 тысяч польских граждан, содержавшихся в разных лагерях и тюрьмах НКВД СССР:

- 14.552 (по некоторым данным 15.131) польских офицеров и полицейских, взятых в плен Красной Армией в сентябре 1939 г. и содержавшихся в трех спецлагерях НКВД для военнопленных:

• Козельском - 4421 расстрелянных и захороненных в Катыни под Смоленском,

• Осташковском - 6311 расстрелянных в Калинине и захороненных в Медном,

• Старобельском - 3820 расстрелянных и захороненных в Харькове;

- 7305 арестованных, содержавшихся в тюрьмах западных областей Украинской ы Белорусской ССР, расстрелянных, по-видимому, в Киеве, Харькове, Херсоне и Минске, возможно и в других не установленных местах на территории БССР и УССР.

Катынь, являвшаяся лишь одним из целого ряда мест расстрела, стала символом казни всех вышеперечисленных групп польских граждан, так как именно в Катыни в 1943 г. были впервые обнаружены захоронения расстрелянных польских офицеров. На протяжении последующих 47 лет Катынь оставалась единственным достоверно известным местом захоронения жертв этой "операции".

Все эти годы руководство Советского Союза скрывало правду о катынском преступлении и, наперекор очевидным для всего мира свидетельствам, выдвигало сфабрикованную органами НКВД - НКГБ СССР и "проштампованную" официальной советской комиссией под руководством академика Н.Н. Бурденко версию виновности нацистской Германии. Лишь в апреле 1990 г. Советский Союз официально признал, что польские граждане были расстреляны НКВД СССР, а президент СССР Михаил Горбачев передал президенту Польши Войцеху Ярузельскому архивные документы, содержащие поименные списки более 14,5 тыс. казненных военнопленных.

В том же году по распоряжению президента СССР Главная военная прокуратура (ГВП) начала следствие по делу "о судьбе польских офицеров, содержавшихся в Козельском, Старобельском и Осташковском лагерях". В 1990-1994 гг. следственная группа ГВП добилась важных результатов:

• были установлены свидетели и соучастники преступления, допрошены те из них, кто еще был жив;

• выяснен механизм подготовки и проведения этой "операции";

• окончательно установлены места захоронения расстрелянных узников Старобельского и Осташковского лагерей военнопленных - 6 квартал лесопарковой зоны на окраине Харькова и район села Медное Калининской (ныне Тверской) области;

• раскрыт механизм фальсификации доказательств, использованных в качестве основы лживой советской официальной версии преступления.

Важнейшим шагом стало обнародование в октябре 1992 г. документов, изобличающих руководство СССР в совершении "Катынского преступления", - решения Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 г. о расстреле польских узников, адресованной Сталину "постановочной" записки наркома внутренних дел Берии к этому решению (с собственноручными подписями Сталина, Ворошилова, Молотова и Микояна, а также отметками о голосовании "за" Калинина и Кагановича) и других документов "особого пакета № 1" из Президентского архива. Впервые были получены документальные доказательства того, что жертвы "Катынского преступления" были казнены по политическим мотивам - как "закоренелые, неисправимые враги советской власти". Также впервые стало известно, что были расстреляны не только военнопленные, но и заключенные тюрем западных областей УССР и БССР.

О ходе и результатах расследования "Катынского репа" Главной военной прокуратурой после 1994 г. ничего не известно. В марте 2005 г. Главный военный прокурор РФ А.Н. Савенков на своей пресс-конференции публично заявил о прекращении "Катынского дела" еще в сентябре 2004 г. и объявил государственной тайной персональный состав виновных. А.Н. Савенков сообщил, что постановление о прекращении уголовного дела и (некоторые) документы, встречающиеся в 36 томах уголовного дела, имеют гриф "секретно" и "совершенно секретно", а в 80 томах встречаются документы с грифами "для служебного пользования". На этом основании доступ к 116 томам закрыт. В 67 томах никаких грифов нет, и только с этими делами было позволено ознакомиться польской стороне.

15 марта 2005 г. "Мемориал" сделал запрос в ГВП по поводу состоявшейся пресс-конференции Главного военного прокурора и получил ответ, что "действия ряда конкретных высокопоставленных должностных лиц СССР квалифицированы по п. "б" ст. 193-17 УК РСФСР (1926 г.) как превышение власти, имевшее тяжелые последствия при наличии особо отягчающих обстоятельств".

4 апреля 2005 г. правление Международного общества "Мемориал" выступило с заявлением "О расследовании "Катынского преступления" в России", настаивая на недопустимости прекращения расследования столь формальным образом, требуя дать бессудным расстрелам польских граждан правовую квалификацию по существу, предать гласности имена всех участников преступления, полностью установить имена всех жертв, включая расстрелянных узников тюрем Западной Белоруссии, реабилитировать все жертвы этого злодеяния.

Через несколько месяцев из сообщений польских газет стало известно, что, отвечая на поступившие заявления родственников, ГВП РФ с ноября 2005 г. отказывается признавать узников, расстрелянных органами НКВД СССР в ходе "Катынского преступления", жертвами политических репрессий и реабилитировать - ссылаясь на то, что в ходе расследования Главной военной прокуратурой "не было установлено, на основании какой статьи Уголовного кодекса (...) были привлечены к уголовной ответственности указанные лица".

С 25 мая по 2 октября 2006 г. "Мемориал" направил Главному военному прокурору (А.Н. Савенкову и затем сменившему его на этом посту С.Н. Фридинскому) заявления о реабилитации как жертв политических репрессий:

• семи польских офицеров, расстрелянных и захороненных в Катыни (Леопольда Лоека, Болеслава Подсендковского, Антония Павлюця, Владислава Козелл-Поклевского, Зигмунта Суловского, Винцентия Гурского и Станислава Карнковского),

• а также четырех польских полицейских, расстрелянных в Калинине и захороненных в Медном (Леона Томбака, Яна Борковского, Романа Валевского и Гжегожа Косьцюка).

За помощью в реабилитации перечисленных 11 лиц в общество "Мемориал" обратились их родственники.

12 июля 2006 г. "Мемориал" направил Генеральному прокурору РФ Ю.Я. Чайке письмо с обжалованием поступивших к этому времени отказов ГВП реабилитировать Л. Лоека, Б. Подсендковского, Л. Томбака, Я. Борковского и Р. Валевского. Вместо Генерального прокурора на нашу жалобу ответила все та же ГВП, которая своим письмом от 31 августа 2006 г. отказалась рассмотреть по существу вопрос о реабилитации перечисленных лиц, так как в их отношении "отсутствуют уголовные дела, иные сведения, на основании которых к ним применялись меры государственного принуждения" и, к тому же, "в ходе следствия останки названных граждан среди обнаруженных, эксгумированных и исследованных трупов польских военнопленных, содержавшихся в лагерях НКВД СССР, не идентифицированы".

2 октября 2006 г. "Мемориал" по собственной инициативе (а не на основании писем родственников) направил в ГВП заявления о реабилитации еще двух польских офицеров, расстрелянных и захороненных в Катыни (Богдана Баньковского и Станислава Гарлинского), а также трех польских полицейских, расстрелянных в Калинине и захороненных в Медном (Мартина Свидерского, Люциана Райхерта и Вацлава Слаболепши). В случае этих пяти лиц имеются дополнительные документальные свидетельства того, что они являются жертвами "Катынского преступления", ибо персональные данные двух первых из них были установлены не только в результате немецкой эксгумации весной 1943 г., но и в результате советской эксгумации в Катыни в январе 1944 г. (в рамках расследования "комиссией Бурденко"), а персональные данные трех других установлены в результате эксгумации в Медном, проведенной в августе 1991 г. следственной группой ГВП СССР.

Заявления "Мемориала" от 2 октября 2006 г. о реабилитации пяти последних лиц, а также упомянутых выше З. Суловского, В. Гурского и С.К арнковского содержали просьбу - в случае отказа в реабилитации составить заключения об отсутствии оснований для реабилитации и направить их в суд, как это предусмотрено законом РФ о реабилитации жертв политических репрессий.

9 и 17 октября 2006 г. такая же просьба отправлена "Мемориалом" и в отношении восьми расстрелянных польских граждан, отказы в реабилитации которых были получены ранее.

6 февраля 2007 г. "Мемориал" подал в Хамовнический районный суд г. Москвы десять заявлений, оспаривающих действия ГВП, которая 7 ноября 2006 г. десятью письмами отказала в составлении и направлении в суд заключений об отсутствии оснований для реабилитации 16 вышеперечисленных польских граждан. Общество "Мемориал" просило Хамовнический суд признать решение ГВП незаконным и обязать ГВП выполнить закон о реабилитации жертв политических репрессий, а именно: либо выдать справки о реабилитации лиц, по поводу которых обращался "Мемориал", либо передать в суд дела о реабилитации этих лиц с заключениями ГВП об отказе в реабилитации.

К сожалению, федеральные судьи И.В. Тюленев, Т.Ю. Павлюкова и И.В. Кананович 15, 16 и 19 февраля 2007 г. вынесли определения об отказе в принятии заявлений "Мемориала" к рассмотрению. Позиция названных судей сводится к тому, что "Мемориал", будучи общественной организацией, хоть и имеет право обращаться с заявлениями о реабилитации тех или иных репрессированных лиц, но не имеет права оспаривать в суде решения государственных органов об отказе в реабилитации этих лиц.

Мы считаем, что отказы ГВП направить в суд заключения об отсутствии оснований для реабилитации лиц, по поводу которых обращалось общество "Мемориал", а также отказы Хамовнического районного суда рассмотреть наши заявления, оспаривающие незаконные действия ГВП, нарушают наше конституционное право на правосудие, закрепленное в ст. 46 Конституции РФ.

Общество "Мемориал" намерено использовать все доступные правовые пути, чтобы добиться реабилитации жертв "Катынского преступления" как репрессированных по политическим мотивам.


Историческая справка:

К ВОПРОСУ О РЕАБИЛИТАЦИИ ЖЕРТВ КАТЫНСКОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ

Предыстория "Катынского преступления"

23 августа 1939 года СССР и Германия заключили договор о ненападении. Этот договор, вошедший в историю под названием "пакт Риббентропа-Молотова", включал секретный протокол о разграничении сфер интересов, согласно которому, в частности, Советскому Союзу отходила восточная половина территории довоенного польского государства.

Через 9 дней после заключения пакта, 1 сентября 1939 г., нацистская Германия напала на Польшу, что стало началом Второй мировой войны. Еще через две с небольшим недели, 17 сентября 1939 г., в Польшу вторглась и Красная армия - без объявления войны Советским Союзом, невзирая на действовавший договор о ненападении между СССР и Польшей, в разгар отчаянных попыток Войска Польского остановить стремительное продвижение немецкой армии в глубь страны. Советская пропаганда объявила акцию Красной армии "освободительным походом в Западную Украину и Западную Белоруссию".

Наступление Красной армии стало для поляков полной неожиданностью. Некоторые не исключали даже, что ввод советских войск может быть направлен против германской агрессии. Понимая обреченность Польши в войне на два фронта, польский главнокомандующий издал приказ не вступать в бой с советскими войсками, допуская возможность сопротивления только при попытках разоружения польских частей. В действительности сопротивление Красной армии оказали лишь немногие польские части. До конца сентября 1939 г. Красной армией были взяты в плен 240-250 тысяч польских солдат и офицеров, а также пограничников, служащих полиции, жандармерии, тюремной стражи и других ведомств. Не имея возможности содержать столь огромную массу пленных, после разоружения половину из них (но только рядовых и унтер-офицеров) сразу распустили по домам, а остальных Красная армия передала в десяток специально созданных лагерей военнопленных НКВД СССР.

Но и лагеря НКВД оказались перегруженными. Поэтому в октябре-ноябре 1939 г. из лагерей отправили большинство рядовых и унтер-офицеров: жителей территорий, захваченных Советским Союзом, распустили по домам, а жителей территорий, оккупированных немцами, по договоренности об обмене пленными передали Германии (Германия же взамен передала Советскому Союзу захваченных в плен немецкими войсками польских военнослужащих-украинцев и белорусов, жителей территорий, отошедших к СССР). В советском плену остались около 25 тысяч польских рядовых и унтер-офицеров. Кроме них не подлежали роспуску по домам и передаче Германии армейские офицеры (около 8,5 тысячи человек), которых сосредоточили в двух лагерях военнопленных - Старобельском в Ворошиловградской (ныне Луганской) области и Козельском в Смоленской (ныне Калужской) области, а также пограничники, полицейские, жандармы, служащие тюремной стражи и т.п. (около 6,5 тысячи человек), которых собрали в Осташковском лагере военнопленных в Калининской (ныне Тверской) области.

5 марта 1940 года было принято решение Политбюро ЦК ВКП(б) о расстреле "находящихся в лагерях для военнопленных 14.700 польских офицеров, чиновников, помещиков, полицейских, разведчиков, жандармов, осадников и тюремщиков", а также 11.000 арестованных и содержавшихся в тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии "членов различных контрреволюционных шпионских и диверсионных организаций, бывших помещиков, фабрикантов, бывших польских офицеров, чиновников и перебежчиков". Формальной и текстуальной основой для решения Политбюро от 5 марта 1940 г. явилась записка народного комиссара внутренних дел СССР Берии в ЦК ВКП(б) Сталину, в которой расстрел перечисленных категорий польских пленных и заключенных предлагался "исходя из того, что все они являются закоренелыми, неисправимыми врагами советской власти". На этой записке имеются собственноручные подписи членов Политбюро Сталина, Ворошилова, Молотова и Микояна, а также отметки о голосовании "за" Калинина и Кагановича.

Расстрел

Казнь польских военнопленных и заключенных, перечисленных в решении Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 г., была осуществлена в апреле и мае того же года.

Все узники Козельского, Осташковского и Старобельского лагерей военнопленных (кроме 395 человек) были отправлены этапами примерно по 100 человек в распоряжение управлений НКВД по Смоленской, Калининской и Харьковской области, которые осуществляли расстрелы по мере прибытия каждого этапа.

Параллельно осуществлялись расстрелы заключенных тюрем западных областей Украины и Белоруссии. 395 военнопленных, не включенных в расстрельные предписания, отправили в Юхновский лагерь военнопленных в Смоленской области. Затем они были переведены в Грязовецкий лагерь военнопленных в Вологодской области, из которого в конце августа 1941 г. были переданы на формирование польской армии в СССР.

Последующие события

22 июня 1941 г. Германия напала на СССР. Вскоре, 30 июля 1941 г., было заключено советско-польское соглашение о признании недействительными советско-германских договоров 1939 г., касающихся "территориальных перемен в Польше", восстановлении дипломатических отношений между СССР и Польшей, образовании на территории СССР польской армии для участия в войне против Германии и об освобождении всех польских граждан, находившихся в СССР в заключении в качестве военнопленных, арестованных или осужденных, а также содержавшихся на спецпоселении.

За этим договором последовал указ Президиума Верховного Совета СССР от 12 августа 1941 о предоставлении амнистии польским гражданам, находившимся в заключении или на спецпоселении (к тому времени их было около 390 тысяч), и затем советско-польское военное соглашение от 14 августа 1941 г. об организации польской армии на территории СССР. Армию планировалось сформировать из амнистированных польских граждан, прежде всего из бывших военнопленных, ее командующим был назначен генерал Владислав Андерс.

Осенью 1941 - весной 1942 гг. польские официальные представители неоднократно обращались к советским властям с запросами о судьбе более 8 тысяч пленных офицеров, не прибывших к местам формирования армии Андерса. Советские представители отвечали, что сведений о них нет. 3 декабря 1941 г., на личной встрече в Кремле с польским премьер-министром генералом Владиславом Сикорским, Сталин предположил, что эти офицеры, возможно, сбежали в Манчжурию.

(К концу лета 1942 г. армия Андерса была эвакуирована из СССР в Иран, в дальнейшем она приняла участие в операциях союзников по освобождению от гитлеровцев Италии).

13 апреля 1943 г. германское радио официально сообщило об обнаружении в Катыни под Смоленском захоронений польских офицеров, расстрелянных советскими властями. 15 апреля 1943 г. последовало официальное опровержение Совинформбюро, согласно которому польские военнопленные летом 1941 г. были заняты на строительных работах западнее Смоленска, попали в руки немцев и были ими расстреляны.

С конца марта по начало июня 1943 г. германская сторона при участии технической комиссии Польского Красного Креста [и международной комиссии экспертов-медиков. - Ред.] провела эксгумацию в Катыни. Были извлечены останки 4243 польских офицеров, установлены персональные данные 2730 из них по обнаруженным личным документам. Трупы были перезахоронены в братские могилы рядом с первоначальными захоронениями, а результаты эксгумации в июне того же года опубликованы в Берлине в книге "Amtliches Material zum Massenmord von Katyn".

25 сентября 1943 г. Красная армия освободила Смоленск от немцев. Только 12 января 1944 г. была создана советская "Специальная комиссия по установлению и расследованию обстоятельств расстрела немецко-фашистскими захватчиками в Катынском лесу военнопленных польских офицеров", председателем которой назначили академика Н.Н Бурденко. Однако уже с начала октября 1943 г. работники НКВД-НКГБ СССР готовили фальсифицированные "доказательства" ответственности германских властей за расстрел польских офицеров. Согласно официальному сообщению, советская эксгумация в Катыни была проведена с 16 по 26 января 1944 г. по указанию "комиссии Бурденко". Из вторичных могил (оставшихся после немецкой эксгумации) были извлечены останки 1380 человек, по найденным документам комиссия установила личные данные 22 человек. 26 января 1944 г. в газете "Известия" было опубликовано официальное сообщение "комиссии Бурденко" с заключением, что военнопленные поляки, находившиеся летом 1941 г. в трех лагерях западнее Смоленска и оставшиеся там после вторжения германских войск в Смоленск, были расстреляны немцами осенью 1941 года.

Для закрепления этой версии СССР попытался использовать Международный военный трибунал (МВТ), судивший в 1945-1946 гг. в Нюрнберге главных нацистских военных преступников. Однако, заслушав 1-3 июля 1946 г. показания свидетелей защиты (представленных немецкими адвокатами) и обвинения (представленных советской стороной), ввиду очевидной неубедительности советской версии МВТ принял решение не включать катынский расстрел в свой приговор в качестве одного из преступлений нацистской Германии.

В декабре 1952 г. было опубликовано заключение заседавшей с 1951 г. специальной комиссии Палаты представителей Конгресса США под председательством Р. Мэддена, основанное на показаниях свидетелей и изучении документов, - о том, что "НКВД СССР совершил массовые убийства польских офицеров и представителей интеллигенции в Катынском лесу, в России, близ Смоленска".

3 марта 1959 г. председатель КГБ при Совете Министров СССР А. Шелепин направил первому секретарю ЦК КПСС Н.С. Хрущеву совершенно секретную записку, подтверждавшую, что 14.552 пленных офицеров, жандармов, полицейских "и т.п. лиц бывшей буржуазной Польши", а также 7305 заключенных тюрем Западной Украины и Западной Белоруссии были расстреляны в 1940 г. на основании решения Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 г. (в том числе 4421 человек - в Катынском лесу). В записке предлагалось уничтожить все учетные дела на расстрелянных лиц.

Между тем, на протяжении всех послевоенных лет, вплоть до 1980-х, МИД СССР многократно предпринимал официальные демарши с утверждением об установленной ответственности гитлеровцев за расстрел польских военнослужащих, захороненных в Катынском лесу.

Советский Союз признал вину только через полвека после уничтожения пленных польских офицеров - 13 апреля 1990 г. было опубликовано официальное заявление ТАСС о "непосредственной ответственности за злодеяния в катынском лесу Берии, Меркулова и их подручных", что квалифицировалось как "одно из тяжких преступлений сталинизма". Тогда же президент СССР М.С. Горбачев передал президенту Польши В. Ярузельсюму списки расстрелянных польских военнопленных (формально это были списки-предписания на отправку этапов из Козельского и Осташковского лагерей в распоряжение УНКВД по Смоленской и Калининской области, а также список учетных дел убывших военнопленных Старобельского лагеря) и некоторые другие документы НКВД.

В том же году прокуратура Харьковской области возбудила уголовные дела: 22 марта - по факту обнаружения захоронений в лесопарковой зоне Харькова, а 20 августа - в отношении Берии, Меркулова, Сопруненко (бывшего в 1939-1943 гг. начальником Управления НКВД СССР по делам о военнопленных), Бережкова (начальника Старобельского лагеря военнопленных НКВД СССР) и других сотрудников НКВД. 6 июня 1990 г. прокуратурой Калининской области было возбуждено еще одно дело - о судьбе польских военнопленных, содержавшихся в Осташковском лагере и бесследно исчезнувших в мае 1940 года. Эти дела были переданы в Главную военную прокуратуру (ГВП) СССР и 27 сентября 1990 г. приняты ею к производству под №159. ГВП образовала следственную группу во главе с А.В. Третецким.

В 1991 г. следственной группой ГВП и польскими специалистами были проведены частичные эксгумации:

• с 25 июля по 7 августа в 6 квартале лесопарковой зоны г. Харькова были извлечены останки не менее 167 человек, по найденным документам и опознавательным знакам установлены персональные данные 7 человек;

• с 15 по 29 августа на территории дачного поселка УКГБ по Тверской области в 2 км от поселка Медное, в присутствии представителей общества "Мемориал" извлечены останки 243 человек, по найденным документам установлены личные данные 19 человек;

• 20-21 ноября в Катынском лесу извлечены останки еще 13 человек.

Основным результатом эксгумаций 1991 г. стало окончательное установление в процессуальном порядке мест захоронений расстрелянных польских узников Старобельского и Осташковского лагерей военнопленных.

Через год, 14 октября 1992 г., впервые были обнародованы и переданы Польше документы, изобличающие руководство СССР в совершении "Катынского преступления" - вышеупомянутые решение Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 г. о расстреле польских узников, "постановочная" записка Берии к этому решению, адресованная Сталину (с собственноручными подписями Сталина, Ворошилова, Молотова и Микояна, а также отметками о голосовании "за" Калинина и Кагановича), записка А. Шелепина Н.С. Хрущеву от 3 марта 1959 г. и другие документы "особого пакета № 1" из Президентского архива. Впервые были получены документальные доказательства того, что жертвы "Катынского преступления" были казнены по политическим мотивам - как "закоренелые, неисправимые враги советской власти". Также впервые стало известно, что были расстреляны не только военнопленные, но и заключенные тюрем западных областей УССР и БССР. Решение Политбюро от 5 марта 1940 г. предписывало расстрелять 14700 военнопленных и 11 тысяч заключенных. Из записки Шелепина Хрущеву следует, что военнопленных примерно столько и расстреляли, а заключенных было расстреляно лишь 7305 человек. Причина "недовыполнения" неизвестна.

5 мая 1994 г. зам. начальника Службы безопасности Украины генерал А. Хомич передал заместителю генпрокурора Польши С. Снежко поименный алфавитный список 3435 заключенных тюрем западных областей УССР с указанием номеров предписаний, вторые, как известно с 1990 г., означали отправку на расстрел. Список сразу же был опубликован в Польше, и стал условно именоваться "украинским списком".

"Белорусский список" до сих пор неизвестен. Если "шелепинское" число расстрелянных заключенных верно, и если обнародованный "украинский список" полон, то в "белорусском списке" должны значиться 7305-3435=3870 человек. Таким образом, к настоящему времени нам известны персональные данные 17.987 жертв Катынского преступления, а 3870 жертв (заключенные тюрем западных областей БССР) остаются безымянными. Места захоронения достоверно известны только для 14.552 расстрелянных военнопленных.

13 июня 1994 г. руководитель следственной группы ГВП А.Ю. Яблоков (сменивший А.В. Третецкого) вынес постановление о прекращении уголовного дела на основании ст.5 п.8 УПК РСФСР (за смертью виновных), причем в постановлении Сталин, члены Политбюро Молотов, Ворошилов, Микоян, Калинин и Каганович, Берия с другими руководителями и сотрудниками НКВД, а также исполнители расстрелов признаны виновными в совершении преступлений, предусмотренных п. "а", "б", "в" статьи 6 устава Международного военного трибунала в Нюрнберге (преступления против мира, человечества, военные преступления), и в геноциде польских граждан. Именно такая квалификация катынского дела уже была дана советской стороной в 1945-1946 гг. при внесении этого дела на рассмотрение МВТ (который затем отказался от включения катынского дела в приговор против нацистов).

Руководство ГВП и Генпрокуратуры РФ через три дня отменило постановление Яблокова и поручило дальнейшее расследование другому прокурору.

В 2000 г. были открыты польско-украинский и польско-российские мемориальные комплексы на местах захоронений расстрелянных военнопленных: 17 июня в Харькове, 28 июля в Катыни и 2 сентября в Медном.

21 сентября 2004 г. Главная военная прокуратура РФ прекратила уголовное дело №159 на основании п.4 ч.1 ст.24 УПК РФ за смертью виновных. Виновными признаны "ряд конкретных высокопоставленных должностных лиц СССР", чьи действия квалифицированы по п. "б" ст.193-17 УК РСФСР (превышение власти лица начальствующего состава РККА, имевшее тяжелые последствия при наличии особо отягчающих обстоятельств).

Через полгода, 11 марта 2005 г., Главный военный прокурор А.Н. Савенков на своей пресс-конференции публично заявил о прекращении "Катынского дела" и объявил государственной тайной персональный состав виновных. А.Н. Савенков сообщил, что постановление о прекращении уголовного дела и (некоторые) документы, встречающиеся в 36 томах уголовного дела, имеют гриф "секретно" и "совершенно секретно", а в 80 томах встречаются документы с грифами "для служебного пользования". На этом основании доступ к 116 томам закрыт. В 67 томах никаких грифов нет. Осенью 2005 г. с этими 67 томами были ознакомлены (без права копирования) польские прокуроры.