На Варшавском, на главном вокзале
Станционный смотритель прошел,
А на лавке под серой шинелью
Пригорюнясь, сидел офицер.
Перед ним, опустясь на колени,
Стоит дева - младая краса.
В ее взоре - тоска и смущенье,
По плечам распустилась коса.
- Ах, зачем я тебя полюбила,
Ах, зачем я любила тебя.
Из-за тебя я позорная стала,
Из-за тебя позабыла отца.
- Верю-верю тебе, дорогая,
Что по-прежнему любишь меня,
Но я должен служить под начальством
И расстаться, Марьяна, с тобой...
Увезут нас на поле сражений
И заставят окопы копать,
А потом раздадут по винтовке
И прикажут народ убивать.
Ох, зачем нас берут во солдаты,
Угоняют на Дальний Восток.
Неужели мы в том виноваты, -
Грудью вышли на лишний вершок?
Вот уж поезд к перрону подходит,
Из вагонов народ уж идет.
Офицер тут Марьяну покинул
И поспешно вскочил в эшелон.
Не успел еще поезд отъехать, -
Ее тело несут на руках,
На перроне народ взволновался,
И начальник бежит сам не свой:
Его дочь от любви и измены
Под колеса легла головой.
А в вагоне ему все не спится,
То и дело подходит к окну.
И на утро в том самом вагоне
Его труп офицерский нашли.
...Так скончалась их жизнь молодая
Из-за этой несчастной любви!
В нашу гавань заходили корабли: Песни. М.: Омега; Денис Альфа, 1995. С. 124-125.
Эта трагикомическая песенка смешала разные эпохи - русско-японскую войну 1904-1905 гг. ("угоняют на Дальний Восток" и Первую мировую (отъезд на фронт с Варшавского вокзала). "Убивать народ" могли отправить с любой этой войны (соответственно, в ходе революции 1905-1907 гг. и 1917 г.). Варшавский вокзал
в Петербурге действительно был главным вокзалом империи, так как с него уходили поезда в европейские столицы. По варшавской линии ходили лучшие вагоны, по ней же курировал императорский поезд. Строфа:
Ох, зачем нас берут во солдаты,
Угоняют на Дальний Восток.
Неужели мы в том виноваты, -
Грудью вышли на лишний вершок?
- это начало популярной солдатской песни времен русско-японской войны
1904-1905 гг. "Ах, зачем нас забрили в солдаты".
ВАРИАНТЫ (2)
1. Как на главном Иркутском вокзале...
Как на главном Иркутском вокзале
Станционный смотритель смотрел,
А на лавке под серой шинелью
Молодой новобранец сидел.
Перед ним, опустив на колени,
Эта дева в слезах вся была,
У ней вид такой грозно печальный,
По плечам растрепалась коса.
- Ты останься, останься, мой милый,
На кого покидаешь меня?
- Но я должен послушать начальство
И покинуть навеки тебя!
Паровозы гудки подавали,
Пассажиры в вагоны спешат.
Новобранец бросает красотку
И скорее спешит в свой вагон.
Не успел еще поезд отъехать,
Не успел еще мост перейти,
Как народ толпою собрался -
Новобранца уж мертвым нашли.
Текст записан т. Элиасовым Л.Е. со слов т. Гальцовой А., с Б. Уро, Баргузинского аймака, БМАССР, 1937 г.
Гуревич А.В., Элиасов Л.Е. Старый фольклор Прибайкалья. Т. 1. Улан-Удэ, 1939. С. 305. Раздел «Солдатские песни», №178.
2. Как на Харьковском южном вокзале...
Как на Харьковском южном вокзале
Станционный гудок прогудел.
А на лавке под серой шинелью
Призадумавшись, сидел офицер.
Перед ним, опустясь на колени,
Стоит дева, как роза-краса.
Её вид, такой грустный, унылый,
По плечам расстилалась коса.
- Милый, милый, куда уезжаешь?
Ты, наверно, не любишь меня.
Ты, наверно, другую полюбишь?
Ах, какая несчастная я.
Ты останься, мой милый, со мною,
Я прошу, не губи ты меня.
Лучше лягу живой я в могилу,
Но другого любить я не могла.
Загудели гудки паровозов,
Станционный бежит, сам не свой.
Его дочь от любви, от измены
Под курьерский легла головой.
Не успел ещё поезд отъехать,
Не успел он моста перейти,
Мужики по перрону толпою
Неостывшее тело несли.
1990 г., с. Оськино Хохольского р-на Воронежской обл., исп. Пальчикова М.М. 1938 г.р., зап Маркова Н.
Городской романс и авторская песня: Песни, интервью, исследования / [Науч. ред. и сост. Т.Ф. Пухова, муз. ред. и коммент. А.А. Петриной]. Воронеж: Воронежский гос. университет, 2002. №12. С. 11.