Стихи для детей: Сергей Михалков

Сергей МИХАЛКОВ

По крутой тропинке горной
Шёл домой барашек чёрный
И на мостике горбатом
Повстречался с белым братом.

И сказал барашек белый:
«Братец, вот какое дело:
Здесь вдвоём нельзя пройти -
Ты стоишь мне на пути».

Чёрный брат ответил: «Ме-е,
Ты в своём, баран, уме-е?
Пусть мои отсохнут ноги,
Не сойду с твоей дороги!»

Помотал один рогами,
Уперся другой ногами...
Как рогами ни крути,
А вдвоём нельзя пройти.

Сверху солнышко печёт,
А внизу река течёт.
В этой речке утром рано
Утонули два барана.

Мурзилка, 1988, №3.

Три паренька по переулку
Играя будто бы в футбол,
Туда-сюда гоняли булку
И забивали ею гол.
Шёл мимо незнакомый дядя,
Остановился и вздохнул,
И, на ребят почти не глядя,
К той булке руку протянул.
Потом, насупившись сердито,
Он долго пыль с неё сдувал
И вдруг спокойно и открыто
При всех её поцеловал.
- Вы кто такой? – спросили дети,
Забыв на время про футбол.
- Я – пекарь! – человек ответил
И с булкой медленно ушёл.
И это слово пахло хлебом
И той особой теплотой,
Которой налиты под небом
Моря пшеницы золотой.

Мурзилка, 1980, №3.

У меня есть внучка -
Внучка «Почемучка».

Что ни слово, то вопрос:
- Почему собака – пёс?
- Для чего у кошки хвост?
- Сколько ночью в небе звёзд?
Отчего течёт река?
Что такое облака?

Надо дать на всё ответ,
Я для внучки – умный дед.

А у деда самого
Столько разных «Отчего?»,
Столько разных «Почему?»,
Что не снилось никому!

Мурзилка, 1991, №11.

По старинной детской песенке*

Как-то летом, на лужайке,
Очень умный Майский жук
Основал для насекомых
Академию наук.

Академия открыта!
От зари и до зари
Насекомые лесные
Изучают буквари:

А – АКУЛА, Б – БЕРЁЗА,
В – ВОРОНА, Г – ГРОЗА…
- Шмель и Муха, не жужжите,
Успокойся, Стрекоза!

Ж – ЖУРАВЛЬ или ЖАБА,
З – ЗАБОР или ЗМЕЯ…
- Не смеши Клопа, Комарик,
Пересядь от Муравья!

Повторяйте, не сбивайтесь:
Д – ДОРОГА, Е – ЕНОТ…
Повернись к доске, Кузнечик!
Сел ты задом наперёд!

И – ИГОЛКА, К – КРАПИВА,
Л – ЛИЧИНКА, ЛИПА, ЛУГ…
- Ты кому расставил сети?
Убирайся, злой паук.

М – МЕДВЕДЬ, МЫШОНОК, МОРЕ.
Н – НАЛИМ, а О – ОЛЕНЬ…
- В академию не ходят
Те, кому учиться лень!

П – ПЕТРУШКА,
Р – РОМАШКА,
С – СУЧОК или СМОРЧОК…
- Таракан, не корчи рожи!
Не подсказывай, Сверчок!

Т – ТРАВИНКА, У – УЛИТКА,
Ф – ФИАЛКА, Х – ХОРЁК…
- После первой перемены
Мы продолжим наш урок!

Учат азбуку букашки,
Чтобы грамотными стать,
Потому что это мало –
Только ползать и летать!

Мурзилка, 1994, №5.

* Переделка популярного дореволюционного стихотворения Константина Львова "Господин учитель Жук" (1886 или 1887)

В новом лифте ехал Саша
На тринадцатый этаж.
Вместе с ним на том же лифте
Ехал синий Карандаш.

Поднимается кабина
На тринадцатый этаж,
А на стенке той кабины
Что-то пишет Карандаш.

Пообедал дома Саша,
Вызвал лифт — спускаться вниз.
Лифт в пути остановился
И над шахтою повис.

Мальчик Саша в новом лифте
Оказался взаперти —
Лифт стоит, и он не хочет
Дальше мальчика везти.

Нажимал на кнопки Саша,
«Помогите-e!» — голосил,
Проходящих мимо лифта
Вызвать мастера просил.

Наконец лифтёр явился
(Он обедать уходил),
Из кабины, как из плена,
Сашу он освободил.

Но теперь, как только Саша
В лифт пытается войти,
Тот ни вверх, ни вниз не хочет
Одного его везти.

К сожаленью, есть немало
Всяких Шуриков и Саш,
У которых не по делу
Пишет синий Карандаш!

Мурзилка, 1984, №1.

Живёт на свете Людоед,
Разбойник и злодей,
Он вместо каши и котлет
Привык на завтрак и обед
Есть маленьких детей.

Но и детей он ест не всех,
Совсем не всех подряд,
А выбирает только тех,
Которые шалят...

Но ты не бойся, мой малыш,
Ни днём, ни в час ночной,
Когда ты спишь, когда шалишь -
Я рядом. Ты со мной!

Мурзилка, 1991, №11.

Женя празднует рожденье –
Юбиляру восемь лет!
Подарили гости Жене
Пушку, танк и пистолет.

И, совсем как настоящий,
Как бывает у солдат, -
Чёрный, новенький, блестящий,
С круглым диском автомат.

Гости кушали ватрушки,
Женя в комнате играл –
Он военные игрушки
По частичкам, разбирал.

- Что же ты наделал, Женя?!
Всё сломал? Какой кошмар!..
- У меня разоруженье! -
Громко крикнул юбиляр.

Весёлые картинки, 1987, №11.

Сражался в танковых частях
Бесстрашный папа мой,
И, дважды раненный, с войны
Вернулся он домой.

У папы было пять друзей,
С кем он входил в Берлин.
Погибли пятеро в боях,
Остался он один.

И я родился у него
Тринадцать лет назад.
— Ты, Петя, сын фронтовика! —
Мне люди говорят.

У папы дома, на столе,
Шкатулка есть одна,
И в той шкатулке у него
Хранятся ордена.

И орден Славы там лежит,
И «Красная Звезда».
Но почему-то папа мой
Их носит не всегда.

Весною, только раз в году,
Такой бывает день,
Когда я папе говорю:
— Ты ордена надень!

И папа слушает меня,
Шкатулку он берёт
И боевые ордена
Оттуда достаёт.

И вот из дома мы вдвоём
Шагаем через сквер —
Шестого класса ученик,
А рядом бывший фронтовик,
Советский офицер.

И на душе у нас двоих
Спокойно и светло:
Наш День Победы...
Месяц май. Девятое число.

Мурзилка, 1982, №5.

В той удивительной Стране,
Где я увидел свет,
Как многим, исполнялось мне
И пять, и десять лет.

В Стране Фантазий и Проказ
И озорных Затей
Когда-то каждый был из нас
Одним из тех детей.

Все те, кто рос тогда со мной
И набирал года,
Однажды с этою Страной
Простился навсегда.

Держава детства далеко
Осталась позади.
«Хочу назад!» - сказать легко.
Попробуй! Попади!

А я могу! Но свой секрет
Я не открою вам,
Как я уже десятки лет
Живу и тут, и там.

Мне стоит лишь собрать багаж!
А долго ли собрать
Бумагу, ручку, карандаш
И общую тетрадь?

И вот уже я в той Стране,
Где я увидел свет,
И, как ни странно, снова мне
И пять, и десять лет.

Мурзилка, 1988, №3.

Говорят: Под Новый год
Что ни пожелается –
Всё всегда произойдёт,
Всё всегда сбывается.

Могут даже у ребят
Сбыться все желания,
Нужно только, говорят,
Приложить старания.

Не лениться, не зевать
И иметь терпение,
И ученье не считать
За своё мучение.

Говорят: Под Новый год
Что ни пожелается –
Всё всегда произойдёт,
Всё всегда сбывается.

Как же нам не загадать
Скромное желание –
На «отлично» выполнять
Школьные задания.

Чтобы так ученики
Стали заниматься,
Чтобы двойка в дневники
Не смогла пробраться!

Мурзилка, 1988, №12.

Таня пальчик наколола —
Видно, дед недосмотрел.
Не пошла девчушка в школу,
Так мизинчик заболел.
Он болит и нарывает —
Просто хуже не бывает!
Ставят на руку компресс,
Ставят с мазью, ставят без...
А мизинчик всё болит.
Таня тут ему велит:
«Слушай, пальчик, мой приказ,
Исполняй его сейчас:

ТЫ У КОШКИ — БОЛИ!
У СОБАКИ — БОЛИ!
У МЕДВЕДЯ — БОЛИ!
И У ВОЛКА — БОЛИ!
А У ТАНИ ЕРМОЛАЕВОЙ - НЕ БОЛИ!!!»

Таня этот свой приказ
Повторила десять раз,
Слово в слово повторила,
Пальчик свой уговорила:
Боль, которая была,
Отпустила и ушла.
И теперь медведь в лесу
Держит лапу на весу -
Это Мишку очень злит...
А у Тани Ермолаевой
Пальчик больше не болит!

Мурзилка, 1983, №9.

Я откровенно признаюсь,
Что в темноте я спать боюсь.

Мне так и хочется вскочить
И поскорее свет включить,
Когда вокруг меня темно
И занавешено окно.

Я чувства этого боюсь,
Но силой воли с ним борюсь -
Я говорю себе: "Лежи!
Глаза закрытыми держи!"

И я лежу, лежу, лежу,
Глаза закрытыми держу
И засыпаю наконец.
Ну, разве я не молодец!

А можно было бы начать
С того, чтоб свет не исключать
И, чтобы не было темно,
Не занавешено окно.
И до утра при свете спать…

Но так же можно трусом стать!

Мурзилка, 1982, №2.

Живёт у нас под крышей
Непризнанный артист,
И целый день мы слышим
Художественный свист.

Ещё в полях туманы,
Ещё роса блестит,
А он, проснувшись рано,
Уже вовсю свистит.

Свистит не славы ради,
Не ради всяких благ,
А просто в небо глядя,
От сердца! Просто так!

Выводит он рулады
По нескольку минут...
Не требуя награды
За свой талант и труд.

Мурзилка, 1988, №3.

Нам с утра работы много -
Строим мост через родник.
- Эй, прохожий, дай дорогу,
Проезжает грузовик!

Здесь удобный выход в море,
Здесь построен будет флот.
Закрепляет парус Боря.
А матрос погоды ждёт.

Каждый год с погодой вешней
Все гостей крылатых ждут.
Только вынесли скворечню -
А скворцы уж тут как тут!

Коля чертит, Вася клеит,
С каждым часом ближе цель.
Даже чайка не сумеет
В облаках догнать модель!

Хорошо, что есть на свете
Камень, глина и песок!
Хорошо, что есть на свете
Клещи, гвозди, молоток!

Нитки есть, и есть лопата -
Можно шить и можно рыть!
Уважайте труд, ребята!
Приучайтесь труд любить!

Весёлые картинки, 1981, №11.

На пустой лесной тропинке
Толстый Жук лежал на спинке,
Кверху ножки он держал
И беспомощно жужжал.

Рядом, выйдя на тропинку,
Муравей схватил былинку
И взглянул издалека
На жужжащего Жука.

Мимо Бабочка летела –
На Жука не поглядела.
Дождевой большой Червяк
Не помог Жуку никак.

Не хотела Гусеница
По пути остановиться.
Все спешили кто куда,
Нет им дела — с кем беда!

Только вдруг,
Над тропинкой сделав круг,
Приземлился майский Жук.
Он помог жуку-собрату,
Как простой солдат солдату.

Толстый Жук на ножки встал,
Звать на помощь перестал,
Отряхнулся, развернулся
И опять перевернулся.
Он лежит и встать не может,
Кто теперь ему поможет?

Мурзилка, 1986, №3.

С горы на лыжах я летел
У класса на виду -
Я доказать друзьям хотел,
Что я не упаду.

Но впереди росла сосна.
Кто мог предугадать,
Что помешает мне она
Другим пример подать?!

Врачи сказали: Перелом!
Друзья сказали: Поделом!
Куда его несло?
- Ну что ж! - отцу сказала мать. -
Он мог бы голову сломать!
Считай, что повезло!

И только девочка одна
Молчала в стороне.
Была взволнована она,
Как показалось мне...

Мурзилка, 1991, №11.

Шёл Медведь домой, в берлогу,
Подвернул в овраге ногу,
Лёг на землю под сосной,
Тихо стонет: - Ой…ой…ой!

Плёлся Волк через болото,
Слышит, стонет где-то кто-то,
Повернул на этот стон.
- Сам Топтыгин! Точно! Он!

- Миша! Друг мой дорогой!
Что случилось? Что с ногой?

- Шёл домой в свою берлогу,
Повредил, как видишь, ногу!
- Что же делать? Я не прочь
Чем-нибудь тебе помочь!

- Дома ждёт тебя Волчиха, -
Отвечал Топтыгин тихо. –
Ты иди! Уж я свой путь
Дохромаю как-нибудь!

Скрылся Волк за перелеском,
Третий лишний вслед глядел –
Это я, дрожа от страха,
Там на дереве сидел.

Мурзилка, 1994, №4.

Родился Лягушонок
За городом, в пруду.
Он рос у папы с мамой
Всё время на виду.

И громче всех он квакал,
И прыгал далеко,
Но было папе с мамой
С ребёнком нелегко.

Была строга с ним мама,
Был папа тоже строг,
Но всё ж его упрямства
Никто сломить не мог.

Он как-то оказался
Один на берегу,
И про себя решил он:
— Возьму и убегу!

Пусть взрослые лягушки
Сидят себе в пруду.
Когда я нагуляюсь,
Тогда домой приду!

И, квакнув: — До свиданья! -
Всё дальше — прыг да прыг! -
Широкой автострады
Он к вечеру достиг.

По гладкому асфальту
Неслись машины в ряд,
Они жучков и мошек
Давили всех подряд.

На это Лягушонок
Не в силах был смотреть -
Ведь мог он точно так же
Бесславно умереть!

И он назад запрыгал -
Всё дальше — скок да скок!
И как же показался
Обратный путь далёк.

Устали прыгать лапки,
Он выбился из сил,
Он мысленно у мамы
Прощения просил.

И только на рассвете
Вернулся он домой,
Озябший, похудавший,
Уставший и хромой.

Его спросили сухо:
— Ты где-то пропадал? —
Такой спокойной встречи
Малыш не ожидал.

Он думал, папа с мамой
Начнут его ласкать,
Не будут без присмотра
Из дома выпускать.

Они же равнодушно
Смотрели на него,
Как будто и не ждали
Ребёнка своего.

Но это был наглядный
Родительский урок.
Опасная прогулка
Пошла упрямцу впрок.

Мурзилка, 1986, №2.

Был у меня красивый пёс,
И получилось так,
Что как-то я его повёз
На выставку собак.

Я столько сил в него вложил,
Не зря его учил,
И пёс мне честно отслужил:
Награду получил.

Теперь мне сил моих не жаль,
Он долг исполнил свой,
И я ношу его медаль
С собачьей головой.

Мурзилка, 1991, №11.

у папы Финтифлюшкина
У мамы Финтифлюшкиной,
У сына Финтифлюшкиных
(Ему девятый год!) —
Не драма, не комедия,
А личная трагедия:
Семейную фамилию
Малыш не признаёт.
Конечно, Финтифлюшкины
Совсем не то, что Пушкины...
Но всё же Финтифлюшкины -
Рабочий русский род:
Он был прославлен предками -
Кондитерами редкими,
Их чудо-финтифлюшками,
Что сами лезли в рот.
Но Феде Финтифлюшкину
Нет дела до того,
Поскольку друг за дружкокою
Все дети «Финтифлюшкою»
Теперь зовут его.
Как жить с такой фамилией
И как её терпеть?
Вот хорошо бы личную,
Совсем, совсем обычную,
Серьёзную, приличную
Фамилию иметь!
Бывают же фамилии
Без разных глупых слов:
Ну, скажем, просто Сидоров!
А лучше — Иванов!
Но так уже положено,
Что там, где есть семья,
Там папина фамилия
И мамина фамилия —
Семейная фамилия,
А стало быть, твоя!
И Феде Финтифлюшкину
Я свой совет даю:
Носи, малыш,
с достоинством
Фамилию свою!
А если ты научишься
Работать и мечтать,
Великим Финтифлюшкиным
Ты в жизни можешь стать!

Мурзилка, 1984, №2.

Дорожный старый чемодан –
Слуга неутомимый,
Объездил я немало стран,
Летал на Тихий океан,
Через него и мимо.

Я в самых разных городах
Менял в пути отели –
На иностранных языках
Наклейки на моих боках
Заманчиво пестрели.

Я потерял свой прежний вид –
Был поцарапан и побит:
Меня в бока толкали,
Меня нигде не берегли,
Когда везли и волокли,
Грузили и таскали.
Где б ни был я за рубежом,
Испытывая муки,
Я назывался «багажом»,
Попав в чужие руки.

Открыться как-то я не смог
В таможне, на границе,
И мне тогда сломал замок
Чиновник краснолицый.

Носильщик, что меня грузил
В автобусной толкучке,
Рванул меня что было сил,
И я теперь без ручки.

Дорожный старый чемодан,
Я – отслуживший ветеран,
Отправлен в кладовую.
И здесь мне снятся иногда
Аэродромы…поезда…
И еду…И плыву я…

Мурзилка, 197? (1978?), №12.

На одной лесной опушке
Жили-были круглый год:
Две старушки,
Две кукушки
И глухой безухий кот.

Две старушки вышивали,
Две кукушки куковали,
Кот сибирский без ушей
Полевых ловил мышей.

Спали ночью две старушки
На одной большой подушке,
Рано утром просыпались –
Начинали вышивать.

Спали ночью две кукушки
У берёзы на макушке,
Рано утром просыпались –
Начинали куковать.
Кот сибирский без ушей
День и ночь ловил мышей.

Что

старушки вышивали?

Что

кукушки куковали?

Почему

ловил мышей

Кот сибирский без ушей?

Оказалось, что старушки
Вышивали безделушки,
Что кукушки куковали,
Как старушки вышивали,
Кот сибирский без ушей
Потому ловил мышей,
Что кукушек
От лягушек
Он, глухой, не отличал,
А к обеду
От старушек
Ничего не получал.

Жили в доме на опушке
Очень жадные старушки.

Мурзилка, 1980, №1.