МАМЕ

Евгений Клячкин

Как все помнится - так и было,
хотя лучше б то было во сне:
ты не поровну хлеб делила,
отдавая большее мне.

И выхватывает коптилка
или памяти тонкий луч
с кожей смерзшиеся ботинки
и алмазный иней в углу.

В свете пляшущем тени пляшут:
мальчик, женщина... (В горле ком.
Осторожно, никто не плачет.)
Мальчик мучается с чулком.

Ну конечно - ни к черту память!
Вон же валенка уголок.
Но до ужаса не отлипает
насмерть вросший в ступню чулок.

"Ты согреешься - он оттает.
Ну не бойся так, не дрожи.
Вон конфетка тебе осталась".
- А твоя где? - "А я уже".

Ту конфету, батончик, мама,
я теперь бы... Ах, нет, не то.
И лежит поверх одеяла
ватой стеганное пальто.

Все подробности, все детали -
четко так, что сойти с ума.
Как под вспышкою моментальной:
лица белы - в глазницах - тьма...

...Пискаревских костей ступени...
У которой - перед тобой
опуститься мне на колени?
"У любой, сынок... у любой".

1974 - 27 января 1984


Из того же ряда, что "Возвращение", спустя десять лет. Здесь просто воспроизведено то, что в жизни было на самом деле. Почему я жив, почему она - нет? Тем более, что этажом выше, на чердаке жили Курочкины, где все было наоборот, где пайку ребенка съедала мать, а ребенок умер. Я не обвиняю. Надо быть великим человеком, человеком великого мужества, чтобы пойти на такое. И те, кто думает, что какая мать поступит иначе, очень ошибаются. По-разному поступит каждая мать.

1989

Клячкин Е. И. Осенний романс: Стихи. Песни. Проза. Ноты / Сост. А. и М. Левитаны, Р. Шипов. – М.: Локид-Пресс, 2003. – (Соло XX века)