#Я26мж

БЫЛ МАЙСКИЙ ДЕНЬ...

Был майский день,
Чирик-чик-чик,
Цвела сирень,
Чирик-чик-чик.
Мне захотелось по бульвару прогуляться.

Вдруг вижу я,
Чирик-чик-чик,
Стоит одна,
Чирик-чик-чик,
И свежим воздухом не может надышаться.

Я подошел,
Чирик-чик-чик,
И я спросил,
Чирик-чик-чик:
- Нельзя ль мне с вами по бульвару прогуляться?

И вдруг в ответ,
Чирик-чик-чик,
Я слышу: - Нет! –
Чирик-чик-чик, -
И не мешайте мне другого дожидаться.

Гляжу, в кустах,
Чирик-чик-чик, -
О божий страх,
Чирик-чик-чик! –
Стоит огромная мохнатая детина.

Башка как пень,
Чирик-чик-чик,
В плечах сажень,
Чирик-чик-чик,
В руках огромная еловая дубина.

Я побежал,
Чирик-чик-чик,
А он догнал,
Чирик-чик-чик,
И по головушке дубинушкой погладил.

Рубашку снял,
Чирик-чик-чик,
Штаны отнял,
Чирик-чик-чик,
И в чем маманя родила домой отправил.

В нашу гавань заходили корабли. Пермь: Книга, 1996.


См. также песни с аналогичным сюжетом - "Времени шесть часов, дело к вечеру", "Это было в парке над рекой", "Я с вечеринки шел домой".


ВАРИАНТЫ (2)

1. Трель соловьиная

Была весна, любви полна,
И на деревьях распустились все листочки.
Гляжу: она стоит одна
И нервно комкает сопливенький платочек.

А соловей среди ветвей
Над головою нежной трелью заливался.
Он всех, нахал, околдовал,
И, как и я, любви он тоже дожидался.

Я подошел и речь завел:
Мол, разрешите, дама, с вами прогуляться.
Она в ответ: «Конечно, нет!
И не мешайте соловьем мне наслаждаться».

Когда вдруг — ах! гляжу — в кустах
Стоит огромный, преогромнейший детина,
Стоит как пень. В плечах — сажень,
В руках огромная еловая дубина.

Я поднял крик, но в тот же миг
Меня дубиной он с размаху ошарашил.
Костюм содрал, а сам сбежал,
Оставив в том, в чем родила меня мамаша.

А соловей среди ветвей
Над головой все так же трелью заливался.
Какой нахал! Он все видал
И, видно, тоже надо мною посмеялся.

К чему скрывать? Я лег в кровать,
Лежал и плакал, как ребенок после порки.
С тех пор, друзья, трель соловья
Надежней действует, чем порция касторки.

Песни нашего двора / Авт.-сост. Н. В. Белов. Минск: Современный литератор, 2003. (Золотая коллекция).


Близкий вариант:

Была весна, любви полна…

Была весна, любви полна,
И на деревьях распустились все листочки.
Гляжу: она! Стоит одна
И нервно комкает надушенный платочек.

А соловей среди ветвей
Над головою нежной трелью заливался.
Он всех, нахал, околдовал
И, как и я, любви он тоже дожидался.

Я подошел и речь завел:
Мол, разрешите, дама, с вами прогуляться.
Она в ответ: «Конечно, нет!
И не мешайте соловьем мне наслаждаться».

Когда вдруг — ах! Гляжу: в кустах
Стоит матерый преогромнейший детина.
Стоит как пень. В плечах — сажень,
В руках здоровая еловая дубина.

Я поднял крик, но в тот же миг
Меня дубиной он с размаху ошарашил.
Костюм содрал, а сам сбежал,
Оставив в том, в чем родила меня мамаша.

А соловей среди ветвей
Над головой всё так же трелью заливался.
Какой нахал! Он всё видал
И, значит, тоже надо мною потешался!

К чему скрывать? Я лег в кровать,
Лежал и плакал, как ребенок после порки.
С тех пор, друзья, трель соловья
Надежней действует, чем порция касторки.

А я не уберу чемоданчик! Песни студенческие, школьные, дворовые / Сост. Марина Баранова. М.: Эксмо, 2006.


2. Была весна...

Была весна,
Весна-красна,
Я вышел за город немного прогуляться.
Смотрю - она
Стоит одна
И потихоньку начинает улыбаться.

Я подошел
И речь завел:
— Вы разрешите с вами, дама, прогуляться?
Она в ответ
Сказала: - Нет!
И не мешайте мне другого дожидаться!

А соловей
Среди ветвей,
Мерзавец, трелью он так чудно заливался.
Всех чаровал,
- какой нахал! -
Как будто он и не любил, и не влюблялся.

Она ушла
И в лес пошла,
В кустах стояла там огромная детина.
Стоял, как пень,
В плечах сажень,
В руках огромная еловая дубина.

Я поднял крик,
Но в этот миг
Дубинкой он меня по черепу погладил.
Костюм содрал,
Ботинки снял,
В чем мама родила, меня оставил.

А соловей
Среди ветвей,
Мерзавец, трелью он так чудно заливался.
Всех чаровал -
Какой нахал! -
Как будто тоже под дубинку он попался.

Пришел домой
Я сам не свой
И разрыдался, как ребенок после порки.
С тех пор, друзья,
Трель соловья
Так действует, как порция касторки!

А соловей
Среди ветвей,
- Мерзавец! - трелью чудно заливался...

Как на Дерибасовской... Песни дворов и улиц. Книга первая / Сост. Б. Хмельницкий и Ю. Яесс, ред. В. Кавторин. СПб.: Пенаты, 1996. С. 174-177.


В сборнике: Блатная песня. М., ЭКСМО-Пресс, 2002, - аналогичный вариант с добавлением трех финальных строк:

Всех чаровал,
Какой нахал!
Как будто тоже он касторки нализался.