 |
Фима Жиганец
НА ДЕРИБАСОВСКОЙ ЗАКРЫЛАСЯ ПИВНАЯ... ИСТОРИЯ ПЕСНИ
Блог "Зона Фимы Жиганца", 14 октября 2008.
В необъятном море уличных, босяцких, блатных песен особое место занимает песня одесская. Нет, наверное, человека, который не слышал таких названий, как «С одесского кичмана», «Как-то по прошпекту с Манькой я гулял», «Шарабан», «Когда я был мальчишкой, носил я брюки клеш», «На Дерибасовской открылася пивная»... Стоп-стоп! Вот именно с этой последней и начинается история, которую мы хотели бы сегодня поведать.
Что-что, а начало этой песенки известно многим:
На Дерибасовской открылася пивная,
Там собиралася компания блатная,
Там были девочки - Маруся, Роза, Рая
И гвоздь Одессы - Степка-Шмаровоз...
Знаете ли вы, что старые арестанты и уголовники до сих пор поют несколько иначе? Писатель Андрей Синявский (Абрам Терц) в очерке «Отечество. Блатная песня» приводит классическое начало: «На Багартьяновской открылася пивная...». Так же начинал песню в ранних концертах и Аркадий Северный. При этом объяснял: «Во время скитаний по свету мне пришлось слышать много вариантов этой популярной одесской песни. И что это за Багартьяновская улица? Бесполезно искать её в современной Одессе. Она растворилась в потоке новых названий...».
От себя добавим: бесполезно искать такую улицу и в старой Одессе. А вот в Ростове Богатяновскую найти легко, тем более что там стоит знаменитая Богатяновская тюрьма - следственный изолятор № 1. И старые «сидельцы» прекрасно знают, о какой конкретно пивной идет речь в песне. Например, Михаил Танич, бывший арестант ростовского СИЗО, стихотворение «Прогулочный дворик» предваряет эпиграфом «На Богатяновском открылася пивная» и пишет:
Был хлеб богатяновский горек,
совсем уж не хлеб, а припек,
но пайку в прогулочный дворик
таскал я с собою, как срок.
И мы по квадрату ходили,
а там, за колючей стеной,
сигналили автомобили
вблизи знаменитой пивной...
В мемуарах «Играла музыка в саду» он подтверждает то же самое, но уже прозой: «И вот я все же учусь в школе-новостройке номер 30, в знаменитом Богатяновском переулке. В том самом, где согласно песне «открылася пивная, там были девочки Маруся, Роза, Рая...» И до тюрьмы подать рукой. Тюрьма тоже была знаменитой…».
Да-да, именно у Богатяновского централа, на перекрещении Сенной (ныне Горького) и Богатяновского переулка (ныне Кировский) находилась знаменитая пивнушка! Некоторые старожилы, впрочем, называют другое место: в сквере на пересечении нынешней улицы Суворова и Кировского. Здесь до революции находился Покровский храм, который был разрушен в 1930 году. Тогда в ходе антирелигиозной большевистской кампании многие культовые учреждения закрывались, и на их месте открывались пивные. Вот этот процесс якобы и отразила песня.
Покровский храм до разрушения
Покровский храм - новодел
Правда, доподлинно известно, что в первое время после разрушения храма ростовские власти не решались возводить что-либо на его месте. Но вскоре здесь устанавливают сначала часы на столбе, затем неподалёку появляется фонтан, а позже - Кировский сквер, где в 1939 году возникает памятник Сергею Мироновичу Кирову (с издевательским «Чорт побери, как хочется жить!»). К слову: в сентябре 2007 года Старо-Покровский храм восстановлен на прежнем месте. Разумеется, не исключено, что существовала здесь и пивная, но не на месте храма, а где-то ближе к Богатяновскому переулку. Впрочем, всякого рода пивных на Богатяновке было, как мусора. И о какой именно идёт речь в блатном фольклоре, сегодня уже трудно сказать.
О ростовском происхождении песни писал в автобиографическом романе «Блатной» и Михаил Дёмин, бывший вор в законе: «В каждом крупном городе страны имеется блатной район - своё «дно»... Средоточием ростовского преступного мира является - с незапамятных времён - нахичеванское предместье, а также Богатьяновская улица. Улица это знаменитая! Издавна и прочно угнездились тут проститутки, мошенники, спекулянты. Тут находится подпольная биржа, чёрный рынок. И мало ли что ещё находится на экзотической этой улице! О ней сложено немало экзотических частушек и песен. «На Богатьяновской открылася пивная, - сообщается в одной из таких песен, - где собиралася компания блатная. Где были девочки Маруся, Рита, Рая. И с ними Костя, Костя-шмаровоз»...
Михаил Дёмин (псевдоним; собственное имя - Георгий Евгеньевич ТРИФОНОВ, 1926-1984)
Но, может спросить читатель, как же так получилось, что ростовчане не сберегли песню и в ней не осталось ни малейшего намека на «папу»? Действительно, стыдно, граждане... Но насчет ростовских следов - тут уж прошу пардона! Так, Абрам Терц в очерке о блатной песне приводит классический куплет:
Держась за ручки, как за тухес своей Раи,
Наш Костя ехал по Садовой на трамвае.
За ним гналися тридцать мЕнтов, три агента,
А с ними был ищейка - рыжий пёс.
Разумеется, речь идёт именно о Ростове, на что указывает Садовая улица, и именно о старом Ростове, когда Садовая еще не была перекрещена в Энгельса и по ней ходили трамваи - №1 и №6. Один из них с Таганрогского (Буденновский) сворачивал на Большую Садовую и шел до железнодорожного вокзала. Самый урожайный маршрут для карманников!
Ещё один штрих, показывающий, что песня родилась не в Одессе, а в Ростове. Помните куплет:
Две полудевочки, один роскошный мальчик,
Который ездил побираться в город Нальчик...
Понятно, что из Ростова ездить в Нальчик легко и удобно, поскольку Нальчик под боком, на Кавказе, столица Кабардино-Балкарии. Из Одессы же отправляться на побирушки в Нальчик - проделывать длинный, неудобный кружной путь, за семь верст киселя хлебать.
Далее. Дерибасовская - не та улица, где могло происходить действие песни. Это - улица фешенебельных кафе и ресторанов, а не босяцких пивнушек. А Богатяновская - традиционно босяцкий район, собиравший всякое отребье. Газета «Приазовский край» еще в 1905 году сообщала: «Группа жителей Богатянского поселения обратилась к полицмейстеру с коллективным заявлением о беспорядках, происходящих в последнее время на Богатянском спуске. Хулиганы среди бела дня нападают на прохожих, грабят и избивают их». Не изменилось положение дел и при Советской власти. Тот же Демин вспоминал: «Блатные компании собираются здесь во множестве! Для этой цели существует - помимо пивных - немало укромных мест; всякого рода ночлежки, потайные притоны и ямы...».
Заодно уж - о времени возникновения песни. Поскольку Богатяновский переулок был переименован в Кировский уже после убийства Кирова, можно с уверенностью сказать, что песня родилась в конце 20-х - самом начале 30-х годов, то есть ещё до убийства Кирова 1 декабря 1934 года.
А теперь, когда мы пригвоздили коварных одесситов к позорному столбу, хочется добавить еще одну интересную подробность. В песне идет речь о некоем «шмаровозе» (то есть сутенере, от уголовного «шмара» - женщина, проститутка), которого называют Костей, Степкой и некоторыми другими именами. Если восстанавливать историческую справедливость до конца, следует заметить, что прототипом песенного «шмаровоза» был реальный Васька-шмаровоз с Богатяновки, как утверждали в своё время ростовские старожилы.
Всякий раз, слушая Аркадия Северного, я недовольно морщусь при словах «На Дерибасовской открылася пивная...». Это уже рефлекс. Не успокаивает даже то, что сами ростовчане не совсем чисты: мелодию песни они в свое время стащили у южноамериканцев. Она поется на мотив аргентинского танго композитора Анхеля Виллольдо (Angel Villoldo) , которое названо не совсем поэтически - «El Choclo», что значит - «початок». Виллольдо написал своё кукурузное танго в 1903 году, и оно начало триумфальный марш по планете. В Париже «El Choclo» появляется в 1907 году, в 1911 впервые записано на пластинку, в России оно известно по меньшей мере с 1915-го, благодаря поэме Владимира Маяковского «Война и мир». Поэт не упоминает песни ни словом, не говорит о её исполнении: он приводит в двух местах факсимиле нот с издевательской расшифровкой под нотным станом - «ТРА..РА..РА..РА..РА..» и так далее. То есть танго идёт как бы музыкальным фоном к тексту.
Анхель Виллольдо
Ну, подумаешь, стянули мелодию. А Луи Амстронг что, не стянул? Его знаменитый «Kiss of fire» - тот же самый «початок», только вид сбоку - с другими словами!
Кстати, о словах. Автор канонического текста «Пивной» (равно как и одесской его переделки) нам, к сожалению неизвестен. Зато можно довольно определённо отыскать, так сказать, «источник вдохновения», который сподобил таинственного сочинителя на создание блатного шедевра. Это, скорее всего, танго «В далёкой солнечной и знойной Аргентине», которое является по мотиву лёгкой переделкой творения Анхеля Виллольдо.
Содержание «знойной Аргентины» сводится к любви, измене и расправе во время исполнения страстного танца - то есть сюжетно очень близко к «пивной трагедии»:
В далёкой солнечной и знойной Аргентине,
Где солнце южное сверкает, как опал,
Где в людях страсть пылает, как огонь в камине,
Ты никогда в подобных странах не бывал.
В огромном городе, я помню, как в тумане,
С своей прекрасною партнёршею Марго
В одном большом американском ресторане
Мы танцевали аргентинское танго.
Ах, сколько счастья дать Марго мне обещала,
Вся извиваясь, как гремучая змея,
Ко мне в порывах страсти прижимаясь,
А я шептал: «Марго, Марго, Марго моя!».
Но нет, не долго мне пришлось с ней наслаждаться...
Сюда повадился ходить один брюнет:
Тайком с Марго стал взглядами встречаться,
Он был богат и хорошо одет…
И мы расстались, но я мучался ужасно,
Не пил, не ел и по ночам совсем не спал.
И вот в один из вечеров прекрасных
Я попадаю на один шикарный бал.
И там среди мужчин, и долларов, и франков
Увидел я свою прекрасную Марго.
Я попросил её изысканно-галантно
Протанцевать со мной последнее танго.
И вот Марго со мной, как прежде, танцевала.
И муки ада я в тот вечер испытал!
Сверкнул кинжал - Марго к ногам моим упала...
Вот чем закончился большой шикарный бал.
Иронические параллели совершенно очевидны. Смущает лишь одно: изменённая мелодия, диктующая другой стихотворный размер текста. Почему, взяв за образец фабулу «знойного» танго, свой вариант ростовский автор переложил на музыку Виллольдо?
Кстати, ради справедливости надобно отметить, что существует ещё одна «одесская» вариация танго «El Choclo», которая называется «История каховского раввина». В ней повествуется, как дочь раввина из Каховки сбежала из отцовского дома:
Зачем, скажите, вам чужая Аргентина?
Вот вам история каховского раввина,
Что жил в уютной, скромной обстановке
В уездном тихом городе Каховке.
Была у нашего раввина дочка Энта,
Такая гибкая, как шелковая лента,
Такая чистая, как мытая посуда,
Такая умная, как целый том Талмуда…
Но революция дошла и до Каховки,
Переворот свершился в энтиной головке:
Приехал новый председатель Губпромтреста,
И под собою не находит Энта места.
Иван Иванович плечистый, чернобровый,
Такой красивый и на вид почти здоровый,
И галифе, и френч шикарно новый,
И сапоги из настоящего «шевро»!
И вот раввин наш не находит дома Энты,
А на столе лежит послание в конверте,
А в том послании всего четыре слова:
«Прощай, уехала. Гражданка Иванова».
Зачем, товарищи, чужая Аргентина?
Я рассказал вам всю историю раввина,
Который дочь свою отправил прямо к бесу,
А сам на пароходе укатил в Одессу.
Там сбрил он бороду и стал одесским франтом,
Интересуется валютой и брильянтом,
Уже не ходит по субботам в синагогу –
Танцует только Аргентинское танго.
Хотя некоторые исследователи допускают, что песня эта написана в период НЭПа, у меня есть большие сомнения. Хотя бы потому, что этому нет ни малейшего подтверждения ни в мемуарной литературе, ни в других письменных источниках (скажем, в записях фольклористов). Но даже если «Раввин» и создан в 20-е годы прошлого века, к «Пивной» он уж точно отношения не имеет.
Самое печальное во всей этой истории то, что канонический текст «Богатяновской пивной», к сожалению, так и остался неизвестным. Неужели никто не воссоздаст, не воскресит его из небытия? Вслед за Станиславским восклицаю: «Не верю!» Не хочу верить... Но пока приходится довольствоваться псевдоодесской версией. Вот её наиболее полный вариант:
На Дерибасовской открылася пивная,
Там собиралася компания блатная,
Там были девочки - Маруся, Роза, Рая,
И гвоздь Одессы - Костя-шмаровоз.
Три полудевочки, один роскошный мальчик,
Который ездил побираться в город Нальчик
И возвращался на машине марки Форда,
И шил костюмы элегантней, чем у лорда.
Походкой ровною под коммивояжёра
Являлся каждый вечер фраер из надзора* .
Махнув оркестру повелительно рукою,
Он говорил: «Одно свиное отбивное!»
Но вот вошла в пивную Роза-молдаванка,
Она была собой прелестна, как вакханка,
И с ней вошёл её всегдавишний попутчик
И спутник жизни Костя-шмаровоз.
Зашёл в пивную он с воздушным поцелуем
И предложил красотке Розе: «Потанцуем!
И фраерам всем, здесь сидящим, растолкуем,
Что есть у нас салонное танго».
Держась за тухес**, как за ручку от трамвая,
Он повторял: «О моя Роза дорогая,
Я вас прошу, нет - я вас просто умоляю! -
Сплясать со мной прощальное танго».
Но тут Арончик пригласил её на танец,
Он был для нас почти что иностранец,
Он пригласил её галантерейно очень
И посмотрел на Шмаровоза между прочим.
Красотка Роза танцевать-таки с ним не хотела -
Она до этого достаточно вспотела.
Но улыбнулася в ответ красотка Роза -
И раскраснелась морда Кости-шмаровоза.
Арону он сказал в изысканной манере:
«Я б вам советовал пришвартоваться к Вере,
Чтоб я в дальнейшем не обидел Вашу маму
И не испачкал кровью белую панаму».
Услышал реплику маркёр известный Моня,
Об чей хребет сломали кий в кафе «Фанкони»***,
Побочный сын мадам Олешкер тёти Песи -
Известной бандерши в красавице Одессе.
Он подошёл к нему походкой пеликана,
Достал визитку из жилетного кармана
И так сказал, как говорят поэты:
«Я б Вам советовал беречь свои портреты».
Но наш Арончик был натурой очень пылкой:
Ударил Моню он по кумполу бутылкой,
Официанту засадил он в тухес вилкой -
И началось салонное танго!
На Аргентину это было непохоже -
Вдвоём с приятелем мы получили тоже,
И из пивной двоих нас выкинули разом:
С огромной шишкою и с фонарём под глазом.
И вот когда мы все лежали на панели,
Арончик всё ж таки дополз до Розанели,
И он шепнул ей, весь от страсти пламенея:
«Ах, Роза, или вы не будете моею?!
Я увезу тебя в тот город Тум-Батуми,
Ты будешь кушать там кишмиш с рахат-лукуми,
И, как цыплёнка, с шиком я тебя одену,
Захочешь спать - я сам тебя раздену!
Я, как собака, буду бЕречть твоё тело,
Шоб даже кошка на тебя смотреть не смела.
А чтоб к не липла ни одна к тебе зараза,
Я буду в баню в год водить тебя два раза.
Я всё отдам тебе, все прелести за это,
А то ты ходишь, извините, без браслета,
Без комбинэ, без фильдекоксовых чулочек
И как я только что заметил, без порточек».
Вот так накрылася фартовая пивная,
Где собиралася компания блатная,
Сгорели девочки - Маруся, Роза, Рая
И с ними вместе - Костя-шмаровоз.
Прим.:
* Более поздняя вставка. Фраер из надзора - сотрудник милиции, который осуществляет наблюдение за бывшими осуждёнными, освободившимися из мест лишения свободы с обязательным надзором за ними. В 20-е годы подобной практики не было. В некоторых вариантах вместо фраера из надзора - «сам король моншёра».
** Тухес, тохес - зад.
*** Любопытно наблюдение Александра Розенбойма в эссе «Ужасно шумно в доме Шнеерсона...» (журнал «Вестник» от 28 августа 2001 г.). Он приводит информацию в разделе происшествий одной из одесских газет 1913 года: «В бильярдной кафе Робина произошел скандал между студентом Адс-мом и неким Б-м. Во время ссоры первый ударил второго по лицу, а Б - м, желая отомстить неприятелю, пытался ударить его кием по голове». Впрочем, вряд ли этот аргумент можно считать весомым для подтверждения «истинности» одесского происхождения песни. Удары кием по голове - нередкое дело в бильярдных и до сих пор. Даже в пособиях по обучению бильярду встречаем такое предупреждение: «Не бейте кием о край стола или по голове противника». Криминальные сводки по всему миру пестрят подобными случаями. Так, в прошлом году в бильярдной санатория «Солнечный» (Кисловодск) пьяный руководитель этого учреждения проломил голову кием милиционеру - сотруднику ОБЭП. В июле 2008 года пьяная посетительница рязанского развлекательного центра сломала бильярдный кий о голову охранника. В Солигорске кий сломали о голову парня, который попытался вступиться за девушку. В Арабских Эмиратах наша туристка, ласково заговорив с немецким мальчиком на его родном языке, в ответ получила кием по лбу. В Техасе человек погиб от удара кием по голове… Так что маркёр Моня со своим хребтом отдыхает…