С. Филимонов - Газета «Крымский вестник» периода Гражданской войны (2005)

С.Б. Филимонов, доктор исторических наук, профессор Таврического национального университета им. В. И. Вернадского

Журнал "Историческое наследие Крыма", №9, 2005

Газеты нередко называют летописями нового и новейшего времени. И это определение во многом справедливо. Действительно, и в летописях (они существовали на Руси в ХI—XVII веках), и в газетах (они появились в России в ХVIII веке) современники (поначалу летописцы, а затем журналисты) скрупулезно и систематически фиксировали важнейшие (с их точки зрения) события в жизни общества и природы.

В Крыму в 1920 году накануне прихода красных выходило около 30 газет: «Великая Россия», «Время», «Голос жизни», «Заря России», «Крымская мысль», «Крымский вестник», «Русская правда», «Русский терем», «Русское дело», «Святая Русь», «Таврические губернские ведомости», «Таврический голос», «Царь-колокол», «Юг», «Южные ведомости», «Южный курьер», «Ялтинский вечер»… [1]. Газеты эти являются ценным, но пока еще очень слабо изученным источником по истории Крыма периода Гражданской войны. Дело в том, что все они по причине своей антибольшевистской направленности в годы советской власти были «репрессированы»: множество попросту уничтожено, а уцелевшие — заключены в спецхраны архивов, музеев и библиотек. Лишь недавно немногие сохранившиеся газеты были «выпущены на волю» и стали доступны исследователям.

Передо мною — одна из старейших и популярнейших в Крыму газет — «Крымский вестник». Эта ежедневная политическая, общественная, литературная и научная газета издавалась в Севастополе в 1888—1920 годах. Повышенное внимание к вопросам культурной жизни делает «Крымский вестник» незаменимым источником при изучении истории интеллигенции, науки, культуры и просвещения в Крыму.

Изученные мною номера «Крымского вестника» за 1917—1920 годы (к сожалению, даже в крупнейших библиотеках и архивах Крыма и Москвы отсутствует полный комплект газеты) свидетельствуют о том, что в кровавое время революции и Гражданской войны научная и культурная жизнь в Крыму не только не замирала, но даже активизировалась благодаря притоку на полуостров могучих интеллектуальных сил, бежавших от большевиков из России и Украины. Продолжали функционировать начальные и средние учебные заведения. Создавались высшие — Таврический (в Симферополе) и Боспорский (в Керчи) университеты [2], Севастопольский юридический институт [3]. Энергично действовали старые научные организации — Таврическая ученая архивная комиссия, Крымское общество естествоиспытателей и любителей природы. Образовывались новые — религиозно-философские общества, Общество философских, исторических и социальных знаний. Работали театры, музеи, библиотеки. Проводились научные съезды и конференции. Издавались книги, журналы, газеты...

Большой интерес представляет выявленная мною информация по истории Таврического университета. Так, 3 (16) октября 1919 года в «Крымском вестнике» была напечатана заметка «Годовщина Таврического университета»: «1 октября (по старому стилю. — С.Ф.) состоялось празднование годовщины Таврического университета. Торжество открылось в 1 час дня в Дворянском театре (ныне Крымский академический русский драматический театр им. М. Горького. — С.Ф.) вступительной речью директора университета проф. Гельвига, после чего генерал А.И. Деникин был избран почетным членом (хочу подчеркнуть, что с тех пор этого звания его никто не лишал. — С.Ф.). С отчетной речью выступил проф. Деревицкий, с академической речью проф. Гензель. Представители студентов гг. Костяков и Маршал вручили ректору адрес. С приветствиями выступали представители общественных организаций. Получено телеграфное приветствие от бывшего председателя краевого правительства С.С. Крыма. Собрание закончилось пением студенческой песни “Gaudeamus”. В 6 час. вечера состоялось шествие профессоров со студентами по городу. Вечером был устроен большой концерт в городском клубе».

10 (23) ноября 1919 года в заметке «В Таврическом университете» сообщалось: «Работа в Таврическом университете идет полным ходом. Все профессора уже съехались и читают лекции. Университет пополнился новыми преподавателями, между прочим на юридическом факультете начал чтение лекций известный философ профессор С. Булгаков» [4].

21 мая (3 июня) 1920 года «Крымский вестник» публикует заметку «Ученые-беженцы»: «На территории Крыма скопилось много ученых-беженцев. Среди них немало людей с крупными европейскими именами. С 1 мая все они лишены содержания, и некоторые из них уже принуждены продавать бублики, спички и т. п. Чтобы спасти их всех от голода, ректор Таврического университета [Р.И. Гельвиг] поднял вопрос о причислении всех их к Таврическому университету. На днях этот вопрос получит благоприятное разрешение».

22 июля (4 августа) 1920 года в газете появилась заметка «Богатства Крыма»: «Несмотря на крайне тяжелые условия современной жизни, группа ученых, сгруппировавшаяся вокруг Таврического университета, задумала издание чрезвычайно интересного сборника-энциклопедии, посвященного описанию всех природных богатств Крыма. Особые главы будут посвящены углю, белой нефти и каждому из других ископаемых. Главная редакция этого весьма ценного сборника поручена академику Вернадскому, в состав редакции входят многие профессора Таврического университета. Значительная часть отделов книги уже готова. Так, нам передают, что совершенно готов отдел геологии под редакцией профессора Байкова и отдел энтомологии под редакцией С.А. Мокржецкого».

22 сентября (5 октября) 1920 года в «Крымском вестнике» был напечатан некролог первого ректора университета Р.И. Гельвига, написанный профессором медицины А.Е. Щербаком: «Неожиданное тяжкое горе стряслось над Таврическим университетом. 19 сентября от необычно тяжелой формы сыпного тифа скончался в возрасте около 40 лет, в расцвете сил и служения русской науке и просвещению, ректор университета профессор Роман Иванович Гельвиг. Роман Иванович — анатом по специальности — был человек с весьма широким общим образованием и кругозором, искренно преданный и любящий науку, обладающий колоссальной, редкой энергией, неутомимый труженик и талантливый администратор. В дни всеобщей разрухи, при самых неблагоприятных внешних условиях Р. И. неустанно трудился — и трудился успешно — над созданием Таврического университета, которому посвящал все свои силы и богатые способности, забывая о личной своей жизни.

И самая преждевременная смерть постигла Р. И. отчасти благодаря тому, что он так мало заботился о себе, раз дело шло о благе университета. В одну из своих очень частых деловых поездок Р. И. схватил тиф: недавно для решения важных для университета вопросов он приезжал в Севастополь. Здесь появились уже первые признаки болезни, но, несмотря на недомогание и повышенную температуру, он продолжал утомительные хлопоты и, вопреки уговорам, больным уехал на лошадях в Симферополь, а через несколько дней его не стало… Большое несчастье для университета и русского просвещения смерть Р. И., но дело его не погибнет, если правительство и общество, понимая цену культуры и просвещения для созидания новой России, энергичными и твердыми мерами поддержат молодой университет и дадут ему возможность стать одним из лучших русских университетов, о чем так мечтал покойный. Не будем же опускать рук после постигшего нас тяжкого удара судьбы, а будем работать и работать для университета. Люди, знакомые с психическим складом Р. И., думаю, все согласятся с тем, что и сам Р. И. признал бы такую работу и такую твердую волю наилучшим способом почтить его память. Профессор А. Щербак».

Неделю спустя, 30 сентября (13 октября) 1920 года, в заметке «Выборы ректора» сообщалось об избрании ректором университета академика В.И. Вернадского: «Собрание совета профессоров Таврического университета избрало ректором университета большинством 37 против 9 акад. Вернадского». (В должности ректора В.И. Вернадский пробыл менее 3-х месяцев; в январе 1921 года его сменил профессор А.А. Байков, которого лично еще с дореволюционной поры знал М.В. Фрунзе. — С.Ф.).

9 (22) октября 1920 года, незадолго до прихода в Крым красных, в «Крымском вестнике» появилась заметка «Голодающие ученые»: «В наше время это стало обычным явлением. Там, по ту сторону фронта (то есть в Советской России. — С.Ф.) голодает цвет нашей культуры и науки. Здесь на небольшом клочке России собралась группа ученых, избежавших горькой участи своих собратьев, но и здесь, в Крыму, положение нашей профессуры оставляет желать много лучшего. В последнем заседании совета Таврический университет постановил обратиться к правительству [Врангеля] с запиской, в которой указывает, что “… профессора, преподаватели и служащие университета доведены до той крайней степени нищеты, при которой уже начинается массовое вымирание определенной общественной группы или настанет неизбежная необходимость отказа от научной работы”».

17 (30) октября 1920 года: «Освобождение студентов. По приказу Главнокомандующего все студенты-медики 3-го курса, имеющие зачет семи семестров и состоящие в войсковых частях в качестве фельдшеров, освобождаются от военной службы для прохождения 4-го курса в Таврическом университете». (Хочу подчеркнуть, что этот приказ был издан П.Н. Врангелем в чрезвычайно трудное для него время, за две недели до прихода в Крым красных. — С.Ф.).

В «Крымском вестнике» содержится также информация о проходивших в Севастополе вечерах писателя А.Т. Аверченко (15, 19, 20, 23 февраля 1919 года; здесь и далее даты выхода газеты приводятся только по новому стилю), концертах А.Н. Вертинского (7 октября 1919 года, 20 марта 1920 года) и Л.В. Собинова (7, 14, 24 сентября 1920 года) [5], спектаклях артистов МХАТ, в числе которых были В.И. Качалов и О.Л. Книппер (31 августа, 6, 7 сентября 1919 года), публичных лекциях поэта и художника М.А. Волошина «Бунтарская стихия русской истории и ея провидец» (о В.И. Сурикове), «Скрытый смысл войны», «Апокалипсис города (судьба Э. Верхарна)» (12, 14, 15 января 1919 года), члена Учредительного собрания Г.К. Покровского «Суд и правосудие большевистско-советской власти» (17 января 1919 года), бывшего члена Государственной Думы В.М. Пуришневича «Россия вчера, сегодня, завтра» (21 января 1919 года).

Из литературы известно, что в годы Гражданской войны в Крыму проживал «король фельетона» В.М. Дорошевич. Так, Михаил Кольцов в статье о В.М. Дорошевиче писал: «Врачи предписывают ему Крым. Он переезжает туда. Но находит здесь не отдых и исцеление, а холодную, тоскливую тюрьму. Опять болезнь, полная изоляция, бедность, опять настойчивые зазывания крымских газетчиков и опять в ответ решительный отказ дать хотя бы строчку…» [6].

Вторит ему и автор вступительной статьи к изданному в 1986 году сборнику рассказов и очерков В.М. Дорошевича: «В разгар гражданской войны, со справкой врача Петроградской трудовой коммуны, в которой говорилось о том, что Влас Дорошевич нуждается в безотлагательном лечении на юге, писатель оказался на белогвардейском юге. Отказываясь сотрудничать в белой печати, Дорошевич выступает с лекциями о Великой французской революции, невероятно бедствует» [7].

Подтверждает ли вышеприведенную информацию «Крымский вестник»? Подтверждает, но лишь частично. Да, действительно, 7 февраля 1919 года газета информировала о прибытии в Севастополь «известного писателя и журналиста» В.М. Дорошевича. Да, действительно, 23 августа 1919 года в заметке «Лекции В.М. Дорошевича» сообщалось: «Известный писатель и знаменитый “король фельетона” В.М. Дорошевич свыше 15-ти лет занят изучением Великой французской революции и связанного с нею периода французской истории. В.М. Дорошевич решил поделиться с широкими слоями публики своими знаниями; он предпринимает лекционное турне по Крыму, Украине и Кавказу. На днях состоится первая лекция В.М. в Симферополе на тему “Французская революция. Наполеон”». О лекциях В.М. Дорошевича газета сообщала также 28 августа, 2 сентября 1919 года, 18 и 21 января 1920 года.

Но вот утверждения советских литературоведов об отказе В.М. Дорошевича от сотрудничества с антибольшевистской печатью после ознакомления с «Крымским вестником» стали вызывать большие сомнения. Дело в том, что в октябре—декабре 1919 года на страницах «Крымского вестника» был напечатан ряд талантливо написанных фельетонов, подписанных псевдонимом «Москвич»: «После болезни» (2 октября), «Милые соседи» (4 октября), «Последний поезд» (18 октября), «Разговор двух дам» (19 октября), «Героиня дня» (22 октября), «Трудолюбивая страна: Из записной книжки иностранца» (24 октября), «Великое переселение народов» (26 октября), «Трамвай должен ходить!» (2 ноября), «Из альбома» (7 ноября), «Единственная тема» (15 ноября), «Из альбома» (21 ноября), «Путешествие из Севастополя в Симферополь: Быль ХХ века» (4 декабря). Зная, что «Москвич» был одним из псевдонимов В.М. Дорошевича [8], можно с достаточным на то основанием предположить, что перед нами — часть его литературного наследия, остававшаяся до сих пор неизвестной.

А вот заметка «Поэты в Крыму», напечатанная 18 сентября 1920 года. Она настолько колоритна, что заслуживает быть воспроизведенной полностью: «Из Коктебеля сообщают о тяжелом положении поэтов, застрявших в Крыму. Наши поэты — совесть народа, — не имевшие возможности за три года напечатать ни строчки своих произведений, вынуждены приспосабливаться к жизни, занимаясь иногда совершенно несвойственным им делом. Сравнительно лучше других вышел из этого затруднительного положения М.А. Волошин. Он не только поэт, но еще и художник, и последняя отрасль искусства служит ему сейчас предметом заработка. Волошин рисует сейчас по заказу Американской миссии и живет на вырученную от этого сумму, дополняя ее квартирной платой живущих в его доме лиц. В.В. Вересаев переводит древних поэтов, складывая переводы в ящик стола до того времени, когда можно будет их напечатать. П.С. Соловьева [Allegro] летом вынуждена была вышивать шапочки, продажей которых и поддерживала существование. Сейчас же ведет совместно с Н.И. и Е.М. Монасеиными несложное, но для них тяжелое хозяйство. И.Г. Эренбург — просто безработный и питается акридами и диким медом. Хуже всех было положение выехавшего сейчас в Батум О.Э. Мандельштама, менее всех приспособленного к реальной жизни и обносившегося, и оголодавшего до последней степени. Неужто при таком положении вещей можно серьезно думать, что возрождение страны возможно? Дело армии освободить территорию, но кто же будет насаждать культуру в освобожденной территории? Ведь это же трагедия!»

О том, насколько энергичной была научная и культурная жизнь в Крыму в годы Гражданской войны, убедительно свидетельствует один из последних номеров «Крымского вестника», датированный 3 ноября 1920 года. (Напомню читателям, что 15 ноября 1920 года в Севастополь вошли части Красной Армии. — С.Ф.).

«Симферополь. Состоялось заседание Таврической ученой архивной комиссии в память столетия пребывания Пушкина в Крыму» [9].

«Бахчисарай. По инициативе смотрителя Ханского дворца в Бахчисарае чиновника Плаксина и при участии губернского инженера Садовского восстанавливается находящийся в саду дворца монумент в память 300-летия Дома Романовых. Памятник этот был разобран севастопольскими матросами еще в марте 1917 года. В настоящее время закончена установка двуглавого орла и бронзовых украшений по сторонам монумента. Около памятника ежедневно толпы народа, по-разному трактующие совершающийся факт».

«10-летие смерти Льва Толстого. В [Севастопольскую] городскую управу поступило следующее заявление от Таврической губернской земской управы. 7 (20) ноября исполняется 10 лет со дня смерти Л.Н. Толстого. Земская управа полагает, что эта юбилейная дата не должна пройти ничем не отмеченной в жизни начальных школ и что ею следовало бы воспользоваться в целях большего ознакомления учащихся с жизнью и творчеством Л.Н. Толстого. Губернская земская управа считает необходимым, чтобы материал, прорабатываемый в классах в этот день, был связан с указанным событием путем подбора соответствующих статей, бесед и т. д. Управа считает весьма желательным сверх сего устройство для учащихся особого “дня памяти Л.Н. Толстого” на следующий день в воскресенье 8 ноября».

«Обращение к ученым всего мира. Как нам передают, на предстоящем съезде ученых Таврии предполагается выработать воззвание к ученым всего мира от имени русских ученых, собравшихся в Крыму. В воззвании будет обращено внимание на катастрофическое положение русской культуры, давшей миру величайших представителей во многих областях науки и искусства и ныне погибающих в огне гражданской войны, вызванной и раздуваемой большевиками. С другой стороны, будет указано на необходимость поддержки тех немногих светильников культуры, которые теплятся на юге России и нуждаются в братской помощи цивилизованного мира».

Увы, замыслам этим осуществиться не было суждено. Несколько дней спустя после публикации вышеприведенных заметок Крым стал красным в прямом (от крови) и переносном значении этого слова… В числе расстрелянных красными в 1920—1921 годах были не только тысячи офицеров врангелевской армии, чиновники крымских антибольшевистских правительств, дворяне, священнослужители, но и представители интеллигенции, в том числе издатели, редакторы и журналисты (в частности, Ф.Н. Андриевский, А. Хаджи, Н.П. Чоглаков) [10].

Дальнейшее тщательное изучение крымских антибольшевистских газет времен Гражданской войны, несомненно, существенно обогатит историю отечественной интеллигенции, науки и культуры [11].

Список использованной литературы

1. Наиболее полный их перечень см.: Зарубин В.Г., Зарубин А.Г. Периодические издания Крыма (март 1917—ноябрь 1920 г.) // Крымский Архив. — Симферополь, 2001. — №7. — С. 267—288;

Филимонов С.Б. К вопросу о составе содержания периодических изданий Крыма 1917—1920 годов // Крымский Архив. — Симферополь, 2002. — №8. — С. 257—259.

2. В заметке «Керченский университет», помещенной в «Крымском вестнике» 2 (15) июля 1920 года, сообщалось об открытии университета: «Начальником гражданского управления вчера утвержден доклад об открытии на основании правил 1 июля 1914 года керченского Боспорского университета».

3. В заметке «Севастопольский высший юридический институт», напечатанной в «Крымском вестнике» 15 (28) октября 1919 года, сообщалось: «Кафедра церковного права будет предложена проживающему в настоящее время в Крыму проф. [С.Н.] Булгакову». Этот замысел не был реализован.

4. О том, что С.Н. Булгаков приступил к преподавательской деятельности в Таврическом университете с осени 1919 года (он возглавлял кафедру истории экономических и социальных учений и читал лекции по кафедре богословия), подтверждают и другие источники (см.: Филимонов С.Б. Следственное дело отца Сергия Булгакова (1922 г.) // Крымский Архив. — 1999. — № 5. — С. 162). Эта информация позволяет исправить допущенную в справочнике о профессорах Таврического национального университета неточность, где сказано, что С.Н. Булгаков работал в университете в 1918—1921 гг. (см.: Профессора Таврического национального университета им. В.И. Вернадского, 1918—2000. — К., 2000. — С. 28).

5. А вот что сообщалось в некрологе «Ю.Л. Собинов»: «Убитый в бою сын Л.В. Собинова отличался исключительными музыкальными способностями, обещавшими покойному блестящую артистическую карьеру. Ему было всего 22 года. Другой сын Л.В. также сражается на фронте. Л.В. Собинов, проживающий в Балаклаве, узнал о смерти сына лишь на днях. Предполагавшиеся на будущей неделе выступления Л.В. в зале Морского собрания откладываются» (Крымский вестник. — 1920. — 30 октября).

6. Дорошевич В.М. Рассказы и очерки. — М., 1966. — С. 478.

7. Дорошевич В.М. Рассказы и очерки / Сост., автор вступ. ст. А.П. Карелин. — М., 1986. — С. 24.

8. См.: Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и общественных деятелей. — М., 1960. — Т. 4. — С. 170.

9. Подробно об этом заседании см.: Филимонов С.Б. Крымчане — Пушкину в 1899 и 1920 годах // Пушкин и Крым: Материалы IX Междунар. науч. конф.: В 2 кн. — Симферополь, 2000. — Кн. 2. — С. 120—132.

10. О красном терроре в Крыму см.: Мельгунов С.П. Красный террор в России, 1918—1923 гг. — Симферополь, 1991; Купченко В.П. Красный террор в Феодосии // Известия Крымского республиканского краеведческого музея. — Симферополь, 1994. — № 6. — С. 58—61; Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей: Из истории гражданской войны в Крыму. — Симферополь, 1997. — С. 323—333; Ишин А.В. Красный террор в Крыму в 1920 — 1921 гг. и его последствия // Культура народов Причерноморья. — Симферополь, 1997. — № 7. — С. 112—113; Протоиерей Николай Доненко. Наследники Царства. — [Т. 1—2]. — Симферополь, 2000—2004; Филимонов С.Б. Тайны судебно-следственных дел. Документальные очерки о жертвах политических репрессий в Крыму в 1920—1940-е годы / К 80-летию окончания Гражданской войны в Крыму. — Симферополь, 2000; Он же. Тайны крымских застенков. Документальные очерки о жертвах политических репрессий в Крыму в 1920—1940-е годы. — Изд. 2-е, доп. — Симферополь, 2003.

11. Об этом свидетельствуют, в частности, следующие труды: Филимонов С.Б. Религиозно-философские общества в Крыму: Новые материалы о С.Н. Булгакове // Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского. Серия: Философия. Социология. — Симферополь, 2002. — Т. 15 (54). — № 2. — С. 13—31; Он же. Отец и сын Вернадские в Крыму в годы Гражданской войны: Новые материалы // Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского. Специальный выпуск, посвященный 140-летию со дня рождения В.И. Вернадского. — Симферополь, 2004. — Т. 17 (56). — № 1. — С. 32—41.