С.К. Простнев

ОСВОБОЖДЕНИЕ ВОТКИНСКОГО ЗАВОДА АРМИЕЙ КОЛЧАКА

Гражданская война на Востоке России: Материалы Всероссийской научной конференции (г. Пермь, 25—26 ноября 2008 г.) / Пермский государственный архив новейшей истории. Пермь, 2008. - доклад опубликован без заглавия и данных об авторе.


В череде военных операций Восточного фронта освобождение Воткинского завода Русской армией адмирала Колчака малоизвестный исторический факт, который не имеет описания в военно-исторической литературе. Если успех белых частей в «Пермской катастрофе» и объяснялся РККА перевесом численности их войск и неспособностью командования 3-й армии эффективно сопротивляться, то причина оставления за два дня огромного агропромышленного района, с широкой сетью речных, железных и грунтовых дорог была просто необъяснима. Потери в живой силе, пленными и захваченные трофеи были ужасающими. Бесшабашный рейд — бросок сибирских стрелков по тылам сильнейшего укрепрайона поставил под угрозу оставление большевиками всего нижнего Прикамья с быстрым выходом Сибирской армии на московское направление.

Сдача Воткинска по своим масштабам несла моральное действие, более раскалывала Восточный фронт и лишала возможности согласованных действий 2-й и 3-й армий, грозила их окружением. На горизонте истории впервые замаячила реальная угроза существования советского режима в России. Успех был действительно ошеломляющим, а отступление 2-й армии не было подготовлено по всем правилам военной науки, как это трактовал официоз. Беспорядочное бегство деморализованных частей с отчаянным прорывом по тылам большевиков частей Боевой колонны Казагранди, грозило отказом от активных боевых действий всех частей советских войск. При всем этом, незапланированная операция развивалась с быстротой, неожиданной даже для штабов корпусов белых.

Оборона Красной армии весной 1919 г. была типичной для всех фронтов Гражданской войны и охватывала период с начала марта до конца апреля. Известно, что подготовленные и эшелонированные на большую глубину оборонительные рубежи РККА, с отсеченными позициями, играли большую роль в повышении устойчивости и сопротивления. Проникновение противника, как и во всех предыдущих войнах, в район внутреннего оборонительного обвода означало его быстрое падение. Кроме Самарского, Вятского, Симбирского, Казанского, Оренбургского, Уральского, Глазовского и других мелких укрепрайонов Восточного фронта, в советской военной истории отсутствует Сарапульский укрепрайон (Ур). Именно он являлся крупнейшим по охватываемой территории и мощным по обороне, но первым и единственным пропустившим без боя части противника. Указанный Ур охватывал частью Вятскую (Сарапульский, Елабужский уезды), Пермскую (Оханский, Осинский уезды), и Уфимскую (Бирский, Мензелинский уезды) губернии¹.

На общей панораме событий к началу апреля 1919 г., фронт приобрел изогнутую линию к северу и северо-востоку от Воткинска, упираясь и огибая периметр первой линии Ура, проходившей от д.д. Быги и Мишкино на с. Б. Кивара, загибаясь по течению р. Палым, д.д. Кислицина, Теребиловка, Степаново и, пересекая Каму переходил на д. Паньково Осинского уезда Пермской губернии и далее по реке Пизь пересекал Казбурскую ж. д. Кроме рогаток колючей проволоки, установленной в несколько рядов, были вырыты две непрерывных линии окопов. Второй и естественной линией обороны в восточном направлении являлся высокий и укрепленный правый берег Камы. В приказах и распоряжениях по заводу не раз отмечалось о привлечении к строительным и вспомогательным работам в районах Ура свободных от работы на заводе людей.

Поручик конной разведки 1-го Воткинского заводского полка В.М. Наумов вспоминал: «Перейдя Каму и идя вслед отступающему врагу, мы видели, как красные укрепили берега реки, а от уцелевших жителей узнали, что красные согнали на работы по укреплению своих сооружений стариков, женщин и даже детей из окрестных деревень, которые и рыли окопы по всей линии фронта вдоль Камы. Я знал, какие опустошения произвело красное владычество в Воткинске и Ижевске"².

На 5 апреля 1919 г. на 140 км. фронте против Боевой колонны Правительственных войск действовали: 1-й и 2-й Красноуфимские полки (по 9 рот, 1080–1100 штыков при 18–20 пулеметах), 8-й Уральский полк (7 рот, до 1000 штыков при 10–12 пулеметах), 17-й Уральский полк (9 рот, 850 штыков при 18 пулеметах), 30-й стрелковый полк (8 рот, 1350 штыков при 20 пулеметах), 251-й Полтавский полк (9 рот, 800 штыков при 18–20 пулеметах и 50 сабель), 57-й Шуйский полк (две роты, всего 200–250 штыков при 6–8 пулеметах). Из Воткинского завода выступили и частью прибыли на фронт в район д.д. Тойкино — Полозово 28-й и 29-й полки (в боях не участвовали).

Всего силы противника, действующие против Колонны, определялись свыше 6000 штыков, до 350 сабель при 108–110 пулеметах, 6 трехдюймовых и 1 тяжелом орудий. 8-й Кавказский и части 2-го Бирского полков были сменены 251 полком и отправлены в Ижевский завод, откуда отправились в центральные губернии для подавления восстаний.

Кроме частей Колонны в указанном районе в резерве находились части 3-го Сибирского армейского корпуса (генерал — майор Смолин) в составе 4-й Сибирской (он же), 7-й Тобольской (полковник Черкасов), части 3-й Иркутской — 11-й Нижнеудинский (капитан Боярсков) и 15-й Воткинской (полковник Юрьев) стрелковых дивизий 4-х полкового состава, с приданными им частями.

Характерной особенностью падения красного Воткинска явилась помощь и участие в военной операции не только местных жителей, но и переход на сторону неприятеля командование штаба 7-й Ярославской дивизии (начальник Романов), расквартированной в поселке. По прибытию в январе в Воткинск, она имела задачу прочно оборонять северный, северо-западный и часть восточного района Сарапульского УРа. В конце марта Г.Ф. Романов навел агентурную связь через воткинского лесника Григория Быстрова со штабом 16-го Ишимского полка. В городе стояла караульная рота ВЧК, расквартированная по домам в районе Конанка, в составе 300 штыков и 70 шашек. Ильинская церковь (сегодня 18 школа), стоящая на западном берегу пруда, была приспособлена под конюшню с казармой. Инженерный батальон, занимался демонтажем оборудования завода.

6-го апреля в районе села Б. Кивара, разгорелись ожесточенные бои. Против частей 1-й бригады 30-й дивизии красных действовали: 11-й Нижнеудинский и 15-й Курганский стрелковые полки. В район с. Черновское и д. Лягушино прибыл 27-й Верхотурский полк с четырьмя 76-и мм. орудиями. Петроградско — Уфимский и Володарский советские кавполки блокировали с. Шаркан³.

На рассвете 7-го апреля две роты 16-го Ишимского полка, пройдя с проводником глухими лесными дорогами через д. Чужегово, окружили усиленную роту красноармейцев, в 140 штыков, расквартированную в д. Мишкино. Немедленно были расстреляны восемь красноармейцев — коммунистов с командиром роты.

«Наш 250-й полк 28-й дивизии тов. Северихина был оставлен для гарнизонной службы и побатальонно разбросан по фронту, — писал в объяснительной записке к ВЧК уцелевший боец Чураков. — Сам батальон располагался в Кельчино, а нашу 5 роту отправили в Мишкино. В Благовещенье утром рота целиком попала в плен к белым. Я, Чураков, когда белые нас погнали в Воткинск, сразу попросился оправиться и со мной остался один конвоир. Когда отогнали всю колонну пленных, я ударил белогвардейца в грудь кулаком, и он упал в снег. Схватив винтовку, я бросился бежать на Лиственку, а затем в Артимоны и на Ижевск"⁴.

Дойдя до моста через р. Шарканка, командир полка капитан Метелев приказал подошедшему 1 батальону, под началом капитана Кожина, двигаться в направлении Воткинска по дороге. Сам, со стрелками 3-го батальона и проводником, продолжил движение вдоль реки, впадающей в заводской пруд и через несколько часов вышел на высокий Шарканский мыс. На мысу и вдоль берега пруда белыми были оборудованы пулеметные точки, которые и сыграли ключевую роль в освобождении города. Тем временем, свободно втягиваясь в город, стрелки 1-го батальона рассыпаясь по улицам, открыли беспорядочную стрельбу в воздух, что послужило началом к выступлению батальона Метелева.

Спустившись на лед пруда и развернувшись в цепь, полурота отважных ишимцев повела демонстративное наступление на завод, с целью выяснить расположение противника. Услышав стрельбу и движение по льду белых, чекисты были собраны по тревоге и брошены наперерез, но были остановлены на середине пруда губительным пулеметным огнем с его берегов. По воспоминаниям краеведа Э.И. Гаевского, их отступление прервал стоящий на противоположном мысу пулемет. В самом городе хаос перерос в панику.

«7-го апреля 1919 г. в доме бывшей мужской гимназии проходило собрание молодежи — вспоминал очевидец. Неожиданно со стороны современной ул. Кирова раздались выстрелы. Никто ничего не понимал. Имевшие оружие взялись за него. В это время белогвардейцы с ул. Кирова повернули к почте. Залпы из восьми винтовок из окон гимназии остановили их движение. Началась перестрелка, но силы неравные. Лаптев и Медянцев решают задержать белых, что бы дать возможность отойти другим. Коля последним оставляет дом, но путь отступления уже был отрезан. На ходу, перезаряжая винтовку, он бежит через огород почты, но она уже захвачена. Через 3 — 4 дома выше почты криком «Стой!» Колю с товарищем окрикнул колчаковец. Не обращая внимания, товарищи продолжают двигаться дальше. Раздается выстрел и Коля падает, сраженный белогвардейской разрывной пулей. Примерно в 10 метрах от него был убит выстрелом и его товарищ. Так смертью героя погиб первый секретарь Р.К.С.М. им. 3-го Интернационала Воткинска"⁵.

Ища спасение, уцелевшие красноармейцы кинулись к Свято-Преображенской церкви, где их также остановил пулемет, установленный на колокольне и привезенный за три дня до освобождения города в гробу местным жителем. Итогом ледяного побоища и пулеметной дуэли, стали около 300 борцов «за правое дело», а растаявший через неделю лед поглотил всех. 8-го апреля колокольным звоном и крестным ходом местные жители встречали своих освободителей.

Количество павших в боях под Воткинском белых определялось: 4 офицера и 58 стрелков⁶.

Раненые офицеры: Николай Литуев, прапорщик Александр Иванович Южанинов, подпоручик Петр Спиридонович Попов, прапорщик Петр Мусинин, подпоручик Василий Багинский, подпоручик Дмитрий Кузнецов, поручик Василий Захарович Морозов, младший офицер Александр Трофимов, поручик Александр Залесов, поручик Николай Кириллов, прапорщик Сахаров, поручик Гусев, поручик Александр Миллер (умер от тяжелых ран)⁷.

Днем, поднимая снежную пыль, через город на Ижевский тракт проследовал Конно-егерский дивизион ротмистра Манжетного. Перерезая пути отступления противника и сковывая его силы, егеря загнали в узкое лесное дефиле, между Сарапульским трактом и Камой, расстроенные части двух красноармейских полков. Утром 7-го апреля, на основании приказа № 54 от 5-го апреля 248-й Володарский полк находился в д. Черепановка. 252-й Святогорский полк переходил в армейский резерв в д. Луговая. Известие о взятии завода вынудило части полков двигаться в его направлении. При подходе к д. Гавриловка и ж. д. вокзалу, полки попали под огонь белых. Дальнейшее их отступление проходило уже в направлении с. Галево и вдоль берега Камы Перевозинской волости.

«Здесь скопились многочисленные воинские части — вспоминал красноармеец Алексеев. Измученные беспрерывными сражениями почти без сна и отдыха, мы, кавалеристы, отходили самыми последними. От Паздеров по берегам Камы растянулись наши части с обозами и артиллерией. На рассвете противник открыл жестокий пулеметный огонь. Белогвардейцы заняли дорогу, закрывая отход нашим частям. В Паздерах остались обозы, три орудия, полковой перевязочный пункт, много лошадей и войскового имущества. Остались там и измученные непрерывными боями спящие красноармейцы из разных частей. Эту Паздеринскую трагедию я никогда не забуду. На всю жизнь она останется у меня в памяти. Когда мы сгруппировали все строевые и нестроевые части и выбили противника, то увидели страшную картину; повсюду на улицах, дворах валялись трупы красноармейцев, расстрелянных или заколотых штыками. Одна женщина со слезами на глазах рассказывала, что у нее на квартире находился наш полевой перевязочный пункт, которым заведовал фельдшер Вяткин. Озверевшие колчаковцы ворвались в дом, схватили его, выволокли на улицу и расстреляли. Присутствующая при расправе беспартийная сестра милосердия Морозова, потрясенная гибелью Вяткина, вдруг заявила, что она тоже коммунистка. Её тут же во дворе и расстреляли. Так беспартийная девушка умерла коммунисткой"⁸.

О масштабах роковой эпопеи для советских войск, проходящей вдоль высоких берегов Камы, рассказывала жительница д. Соколица Чайковского района Н.М. Костырева: „По воспоминаниям моей матери, ранней весной, когда ещё не сошел лед с Камы, один сумасшедший парень с убитых валенки снимал и к нам на чердак прятал. Очень, очень много тогда народу потонуло. Мертвых просто на лед вывозили, а он ломался, и убитые шли ко дну“.

9-го апреля советскими войсками был оставлен уездный Сарапул со штабом 2-й армии. Газета Боевой Колонны Подполковника Казагранди „Наша газета“ 14 апреля 1919 г. под заголовком «Сарапул» сообщала: «Сарапул взят после 4-х часового боя. Захвачено 2500 пленных, около 2000 винтовок, 50 стволов от пулеметов, 16 вагонов хлеба, 2 госпиталя, 70000 шт. кожи…». В это время штаб Боевой колонны Полковника Н.Н. Казагранди, переместился из г. Оса в Воткинск и до середины апреля находился в доме бывшего горного начальника (музей-усадьба П.И. Чайковского). К маю 1919 г., отказавшись от активных действий и отходя за Вятку, РККА теряла весь Сарапуло—Воткинский район.

__________________________

¹ ГАПО. Ф. Р-358 оп.1 д.55 л.11
² В. Наумов «Мои воспоминания». С-Франциско. 1973. C. 20
³ П. Паздников «Борьба за Пермь». Пермь. 1988. С. 210.
⁴ Воткинский Муз. Ист. и Культ.
⁵ Письмо В.И. Полушкину от А. Лаптева 22.
⁶ 1958 г., 6РГВА Ф. 39636 оп.1. д. 52.
⁷ «Наша газета» (Газета Боевой Колонны Подполковника Казагранди). 5.4.1919 г.
⁸ А. Алексеев «Страницы из Гражданской войны». Уд. книжное изд. Ижевск. 1959, с. 34. Личные архивы автора.