 |
Александр Петрушин
СЕКРЕТНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ ТУЗЕМНОГО МИНИСТРА
«Тюменский курьер», 29 октября 2005, №149-150 (1862-1863).
6 июля 1918 года Сибирь объявила о государственной самостоятельности. В структуре Временного Сибирского правительства было образовано министерство туземных дел. Его возглавил Михаил Шатилов.
Михаил Бонифатьевич родился в 1882-м в с. Смоленское Бийского уезда Алтайской губернии. Из мещан. Директор Томского краеведческого музея. Член партии социалистов-революционеров (эсеров) с 1917 по 1924 годы. Женат. На иждивении двое детей. Имуществом не владеет. Арестовывался органами ВЧК-ОГПУ в 1920, 1921, 1931, 1933 годах.
Судя по материалам архивных следственных дел, Шатилов совершил с 1923 по 1926 годы три экспедиции в верховья реки Вах. Наиболее известны результаты исследования хозяйственно-бытовых особенностей жизни ваховских остяков в 1926 году — отчет об этой экспедиции напечатан в 2000-м тюменским издательством Юрия Мандрики. Но интерес политика и ученого Шатилова к бассейну реки Вах был вызван не только научно-познавательными целями.
«Советский Зубатов»
Экспедиционная активность бывшего министра туземных дел Шатилова совпала с назначением заместителем начальника Новониколаевского (Новосибирского) губернского отдела ГПУ Георгия Андреевича Молчанова — будущего комиссара государственной безопасности 2-го ранга (соответствовало званию генерал-полковника), начальника секретно-политического отдела ОГПУ-НКВД.
Молчанова называли «советским Зубатовым»: возглавив в 1931-м советский политический сыск, он за пять лет воплотил в жизнь мечту начальника Московского охранного отделения департамента царской полиции Сергея Васильевича Зубатова — поставил почти все взрослое население страны на оперативный учет.
Причины восхождения Молчанова на вершину сыска непонятны. Их пытались выяснить на февральско-мартовском пленуме ЦК ВКП(б) 1937 года.
Из недавно рассекреченной стенограммы вечернего заседания 2 марта.
Голос с места: «Как он (Молчанов) вообще попал на эту работу?».
Ягода (бывший нарком внутренних дел СССР): «Молчанов — старый чекист, работал в Западной Сибири».
Эйхе (секретарь Западно-Сибирского крайкома): «Его из Западной Сибири выгнали».
Ягода: «Да, там было какое-то дело, которое не имело для него никаких последствий».
Эйхе: «Вы поищите в делах и найдете».
В делах нашлось, что после захвата 14 ноября 1919 года красными войсками Омска в руки сибирских чекистов попали архивы правительственных, дипломатических, военных, разведывательных и контрразведывательных органов противника. На основании этих документов были объявлены в розыск 5750 активных белогвардейцев, карателей и агентов колчаковской контрразведки. Сибчека и губернские ЧК-отделы ГПУ организовали учет всех находившихся в Сибири белых офицеров и чиновников временных антибольшевистских правительств, ввели их обязательную регистрацию.
От заключенного в очередной раз в чекистскую тюрьму Шатилова Молчанов узнает о вывезенных колчаковцами в августе 1919-го из Тобольска и спрятанных в верховьях Ваха ценностях сибирского белого движения. Шатилову же об этом кладе рассказал Григорий Александрович Пирожников, бывший (с 1903 по 1917) исправник Сургутского уезда Тобольской губернии, а после упразднения этой должности — уполномоченный министерства снабжения и продовольствия.
Переживая за семью, Пирожников отказался от предложения начальника Сургутской уездной милиции Волкова бежать с оставленным им на сохранение золотом в почти безлюдный, но хорошо обоим известный по совместной службе бассейн Ваха, на юго-восточную окраину уезда.
Считалось, что сургутские чекисты в ноябре 1920 года ликвидировали «большого урядника», как называли Волкова ваховские остяки.
Эту операцию председатель Сургутской уездной чека Роберт Валенто отразил в коротком рапорте на имя своего губернского начальника Петра Студитова-Парфенова: «Согласно заданию скрывающийся бандит Волков пойман 23 ноября 1920 года в лесах у речки Кулун-еган, где скрывался с декабря 1919 года, промышляя охотой и рыбной ловлей. При обыске его жилища у святого места туземцев обнаружено и изъято: трехлинейка — 1, японка — 1, бердана 4-линейная — 1, наган — 1, Смит-Вессон — 1, ножи — 2, патроны — много, два ящика с золотыми и серебряными вещами и тетрадь с их характеристикой, мешок со звонкой монетой золотой и серебряной царской чеканки, деньги николаевские, керенские и сибирские — много. Бандит Волков попытался бежать и был смертельно подстрелен; труп не найден по причине сильного бурана. Оружие и ценности сданы военкому Зырянову временно до начала навигации».
Слухи о неуловимом «большом уряднике» много лет будоражили ваховских остяков. Они были убеждены, что Волков придет за золотом, спрятанным по жертвенным местам в лабиринте притоков Ваха.
Молчанов, изучив секретную ведомственную переписку о розыске колчаковских кладов, добился освобождения из тюрьмы Шатилова, но за свободу потребовал от него выяснить у вождей и шаманов ваховских остяков систему жертвенных мест, где Волков спрятал часть сокровищ. Для выполнения этого задания Молчанов организовал для Шатилова экспедиции по Ваху «для исследования хозяйственно-бытовых особенностей жизни туземцев».
Проклятие шамана
Шатилов и его спутники (кроме него в экспедиции работали Попов, статистик, и остяк Игляков, студент Ленинградского туземного рабфака, переводчик) прошли вверх по реке около 700 километров до ее правого притока Корельки-еган; «выше этого пункта имеется по Ваху всего одна юрта в шести днях пути» (общая длина Ваха – 964 километра).
«Сургутский округ, — отмечено в отчете экспедиции, — в пределах которого находился до 1925 года Ваховский район, является краем с ярко выраженным туземным населением. Всего населения в Сургутском крае по данным 1904 года числится 9137 человек; из них русских — 2375 человек, т.е. 26%, и остяков 6762 человека (74%).
Еще в большей мере эта черта сказывается в отношении Ваховского района, где единицы русских буквально теряются в массе остяцкого населения. Если к тому же учесть, что эта незначительная часть русского населения вся пришлая, с краем не связана, что русские живут всего в двух пунктах - с. Ларьяк и юрты Охтын-Урье, что почти все это — агенты фактории или же бывшие местные торговцы, то Вах можно признать краем совершенно изолированным от внедрения русского населения, краем исключительно остяцким...».
Остяками управлял Иван Кунин, до революции самый богатый человек в бассейнах рек Вах и Толька. По слухам, оленье стадо Кунина насчитывало до пяти тысяч голов. Он продавал оленей, сдавал их в аренду, а в качестве платы брал деньги или пушнину, поэтому считался крупным поставщиком «мягкого золота». Каждую весну в Ларьяке устраивалась пушная ярмарка, куда Кунин привозил свой товар. Он даже в Норвегию проторил торговый путь. Царская власть поручила ему собирать ясак и вершить правосудие. Он считался также всемогущим шаманом. Остяки в буквальном смысле слова боготворили его и называли не иначе как «кан», что в переводе на русский означало «царь».
В начале 20-х годов, будто предчувствуя скорую смерть, Иван Кунин разделил свое имущество между тремя сыновьями. Но единственным хозяином тундры стал младший наследник Ефим по прозвищу Шатин или Шата. В его чуме обычно останавливался «большой урядник» Волков. Впрочем, Шата радушно принимал не только белогвардейцев, но и советских работников, представителей «Уралпушнины» и Сибирской торговой экспедиции.
По воспоминаниям секретаря ларьякского туземного комитета Ивана Борщева, «Кунин-Шатин был сорокалетний, высокий, крепкого телосложения мужчина с басистым говором и богато одетый. При нем всегда была охрана из батраков. Туземное население рек Ваха, Сабуна и Тольки находилось у него в полной зависимости. Часть своих оленей он сдавал малообеспеченным остякам, а в качестве арендной платы брал беличьи шкурки. Полученную таким образом пушнину сбывал на ярмарках в Ларьяке и в магазинах «Сибторга». Годовой оборот от такой торговли достигал 100 тысяч рублей. По примеру своего отца Шагин дважды (в 1924 и 1928 годах) совершил торговые поездки в Норвегию, продав там пушнину за валюту. Когда умер его отец, то на покойного надели бархатный халат, обшитый золотыми монетами царской чеканки. Рядом положили золотые и серебряные вещи, когда-то спрятанные Волковым в жертвенных местах. Пять шаманов увезли Кунина на оленях далеко в урман. Такова местная легенда».
Не случайно этнограф Шатилов повышенное внимание уделил жертвенным местам коренного населения: подробно описал их (всего 15) «в порядке наблюдения вниз по течению Ваха, начиная от устья его правого притока р. Кулун-еган, часть из которых (восемь мест) обследованы и сфотографированы».
Только ли научными целями руководствовался Шатилов, изучая ритуальные святыни остяков? Может быть, разбирая приклады жертвенных мест, бывший туземный министр искал учрежденные в июле 1918 года Временным сибирским правительством вместо отмененных царских наград ордена «Освобождение Сибири» и «Возрождение России»? Он знал о короткой и печальной судьбе этих орденов. После военного переворота 18 ноября 1918 года их упразднили. Адмирал Колчак, непримиримый противник любой самостоятельности, распорядился приобщить к золотому запасу России отчеканенные из драгоценных металлов сибирские ордена с их характерной территориально-природной чеканкой и хранить в церковных кладовых Тобольска вместе с ценной храмовой утварью. При отступлении белых из Тобольска в августе 1919-го все ценности вывезли пароходом в Сургут, а потом они пропали в лабиринте притоков Ваха.
Шатилов не успел отчитаться перед Молчановым о результатах своих переговоров со знатью остяков: 16 мая 1925 года по постановлению ВЦИК был образован Сибирский край в составе пяти губерний, а в октябре губернии упразднили и образовали шестнадцать округов.
Полпреда ОГПУ по Сибири Ивана Павловича Павлуновского перевели в Закавказье, а главным чекистом Сибири назначили Леонида Михайловича Заковского (Генриха Эрнестовича Штубиса). Молчанов переехал в Иваново-Вознесенск, а через пять лет службы, неожиданно для всех заслуженных чекистов, занял на Лубянке пост руководителя советского политического сыска.
Музеевед и этнограф Шатилов исчез «на 10 лет без права переписки». «Царь» ваховских остяков Кунин-Шатин был схвачен чекистами в декабре 1932 года на ярмарке в Ларьяке, увезен в Остяко-Вогульск. Его судьба неизвестна.
Начальник окружного отдела ОГПУ Николай Николаевич Петров пытался отыскать могилу Кунина-старшего и спрятанные в ваховских урманах белогвардейские сокровища, но, как указано в рапорте, «безрезультатно».
Проклятье последнего остяцкого шамана настигло Молчанова 28 ноября 1936 года. Его сняли с должности начальника секретно-политического отдела Главного управления государственной безопасности НКВД и откомандировали в Минск в качестве наркома внутренних дел Белоруссии. Время тянулось в ожидании ареста. 3 февраля 1937 года за ним пришли...
Кстати, начальник царской охранки Зубатов, отправленный в 1903-м из-за ведомственных полицейских интриг в отставку, не вынес в 1917-м краха самодержавия, охране которого посвятил всю свою жизнь, и застрелился во Владимире. Расстрел Молчанова, его советского преемника, Сталин, Каганович и Молотов утвердили 3 октября 1937 года.
Никто не знает мест захоронений Шатилова, Кунина-Шатина и Молчанова.
Никому не известен тайник с ценностями сибирского белого движения в лабиринте притоков реки с непонятным названием Вах.
От редакции. О том, как в 30-е годы искали эти сокровища чекисты, читайте в подготовленной к изданию третьей книге Александра Петрушина «На задворках Гражданской войны».