Ренев Евгений Геннадьевич, к.и.н., доцент кафедры культурологиии Ижевского государственного технического университета

«КНИГИ МЕРТВЫХ» ИЖЕВСКА О ПОСЛЕДНИХ ДНЯХ ИЖЕВСКО-ВОТКИНСКОГО РАБОЧЕГО ВОССТАНИЯ

Гражданская война на Востоке России: Материалы Всероссийской научной конференции (г. Пермь, 25—26 ноября 2008 г.) / Пермский государственный архив новейшей истории. Пермь, 2008.


В 450-ти летней совместной истории Удмуртии и России одной из самых ярких и трагических страниц является история Ижевско-Воткинского рабочего восстания 8 августа — 13 ноября 1918 года. Казалось бы, что уже сотни работ авторов самых различных взглядов написаны о тех событиях и ничего неизвестного в них событиях уже не осталось. Однако думается, что это далеко не так. Что, в частности, доказывают результаты исследований невведенных до сих пор в научный оборот источников — церковных метрических книг города Ижевска и записей органов ЗАГСа. В предлагаемой работе предполагается остановиться на одной проблеме — так называемом штурме Ижевска красными частями 7 ноября 1918 года.


Красный день календаря

7 ноября 1918 года считается днем взятия Ижевска частями 2-й армии под руководством В.М. Азина. Вот картина этого боя, практически ставшая официальной:

«В 12 часов дня, когда туман полностью рассеялся, началась артподготовка красных. Но противник, предупредив атаку красных, сам перешел в наступление… Со стороны противника появились цепи и колонны наступающих. Шли они ровными рядами под бой барабанов и ритмы духовых инструментов, неся впереди красно-зеленые знамена и хоругви. Шеренга за шеренгой ровно и четко, чеканя шаг, приближались батальоны к цепи красных, которые на первых порах смотрели на это красивое, одновременно жуткое зрелище с недоумением и нарастающим страхом… Да, это была первая психическая атака белых в гражданскую войну. Враг готовил её как козырную карту в своей колоде с тем, чтобы сокрушить красных и обратить их в бегство. Но эта атака уже была актом отчаяния…

Офицерские батальоны (здесь и далее выделено мною; откуда взялись эти батальоны — неизвестно; чтобы убедиться в этом достаточно пролистать списки личного состава Ижевской Народной армии, хранящиеся в ЦГА Удмуртской республики. — Е.Р.) с отчаянием обреченных шли ещё в психическую атаку…

Нелегко было удержаться бойцам в окопах и при психической атаке белых на пироговских высотах… На помощь спешили эскадроны, вселившие в бойцов дух твердости и решимости. Завязался рукопашный бой, который длился около двух часов (!). Противник был опрокинут, а остатки его стали отходить в город….

Жестокой ценой заплатил белоучредиловские мятежники за свою авантюру. Только на Пироговских высотах осталось лежать на полях около 1000 чел., а всего за 7 ноября они потеряли убитыми до 1500 чел. Азинской дивизией было захвачено 6 орудий, 60 бомбометов, 23 пулемета, несколько тысяч винтовок, броневой поезд, 30 исправных локомотивов для узкоколейки…» (Куликов К.И., Дмитриев П.Н. Мятеж в Ижевско-Воткинском районе». — Ижевск, 1992 г. — С. 260–267, 270).

Потери же штурмующих, по их уверениям, составили всего 40 человек убитыми и более 400 ранеными. Эти цифры при таком описании боя вряд ли можно воспринимать всерьез.

В представленной работе мы не будем разбирать реальность утверждения, что между ижевскими повстанцами и азинцами шел почти двухчасовой (а по другим рассказам победителей и их воспевателей — четырех часовой (!)) рукопашный бой и что именно в этом бою красные положили большую часть ижевцев (некоторые победители заявляли, что положили их в этот день до четырех с половиной тысяч) (Российский Государственный военный архив. Телеграмма главкому Каменеву от начальника штаба 2-й армии… Ф. 106, оп. 3, д.61, Л. 59–61).

Если брать эти утверждения всерьез, то получается, что при взятии Ижевска красные войска совершили чудо, недоступное даже богатырям северокорейского вождя Ким Ир Сена, которые по уставу Народно-Освободительной армии Кореи должны биться один против десяти врагов и побеждать их.


«Книги мертвых» 7 и 8 ноября 1918 года

Однако обратимся к нашим источникам. Троицкая церковь, главная кладбищенская церковь Ижевска (в самом известном соборе Ижевска Свято-Михайловском последнее отпевание октября прошло 21 числа). За 25 октября (7 ноября по новому стилю) «убитыми в бою» (или «на фронте») числятся 7 человек и двое за следующий день 26 октября (8 ноября). В этот же день 7 ноября по новому стилю три человека получили в бою раны, от которых через несколько дней скончались, и ещё один получил такие же раны на следующий день — 8 ноября, то есть когда согласно советской историографии красные уже полностью контролировали город. С примечанием «убит (а) снарядом» за день 25 октября (7 ноября) записано ещё 6 человек и 1 жертва артобстрела от 26 октября (8 ноября). И ещё 8 человек 25 (7-го) проходят как «убитые в военном отделе» и столько же, как «разстрелянные». Не спадает пик смертей и 26 октября (8 ноября) — «убитыми красными» в этот день записаны 11 человек, «разстрелянными» - четверо.

Итак, общий итог по кладбищенской Троицкой церкви — всего погибшими за 7—8 ноября (25—26 октября по старому стилю), записанными в 1918 году, числится 55 человек (большинство из них «разстреляно красными»). Из них только 9 (! — Е.Р.) — как «убитые в бою» 7 и 8 ноября и четверо, как умершие от ран, полученных в этих боях (Метрическая книга кладбища Свято-Троицкой церкви о смерти 1917–1919 годы. — ЦГА УР, — ф. 7, оп. 1, д. 6, Л. 201–208, 212–226, 230 и др.)

Ещё более удивительные записи сохранила «книга мертвых» Пророко-Ильинской церкви. В ней нет ни одного «убитого в бою» именно 25 октября (7 ноября), но 10 человек — 26 октября (8 ноября, то есть когда официально бои уже кончились и ижевцы «бежали» в сторону Воткинска), двое — 27 октября (9 ноября) и ещё один — 28 октября (!) (Метрическая книга записи Единоверческой Пророко-Ильинской церкви города Ижевска о Рождении и Смерти 1918 год. — ЦГА УР, — Ф.20 ОП.1 Д. 46, Л. 82 и др.).

Вторит ей и «книга мертвых» ижевской Николаевской церкви. Эта церковь стояла ближе всех к описанной выше «битве» на Пироговских высотах (в которой, как мы помним, ижевские повстанцы будто бы, если пользоваться выражением Салтыкова-Щедрина, «не столько сражались, сколько оказывались сражаемы»). Так вот, по этой книге пресловутого 25 (7-го) не погиб ни один человек, но вот 26 октября (8 ноября) «убитыми на фронте» значатся четверо, «убитым в перестрелке» — один, шальной пулей — один, просто «убитыми» — одиннадцать, «убитыми красными» — двое человек (Метрическая книга о рождении, о браке, о смерти. Николаевская церковь Ижевского завода. За 1917—1919 гг. — ЦГА УР, — ф. 65, оп. 1, д. 14, Л. 375–378, 462–463, 470–479).

Так же молчит о боях 25 октября (7 ноября) и «книга мертвых» Покровской церкви (как чистовой, так и сохранившийся черновой варианты). Убитым в бою в черновике числится только один человек, но следующего дня — 8 ноября (Покровской церкви Ижевского завода Сарапульского уезда Вятской губернии метрическая книга родившихся и умерших за 1918—1919 гг. (Черновик).- ЦГА УР, — ф. 70, оп. 1 д. 49. Л. 37 (об) — 39). А вот «просто» убитыми 25 (7-го) — три человека (один среди них совсем мальчишка — Ижевский гражданин Петр Васильев Маргазов, 16 лет), но 26 октября (8 ноября) — 8 человек (Метрическая книга записи родившихся, бракосочетавшихся и умерших по приходу Покровской церкви Ижевского завода за 1918 г. — ЦГА УР, — ф. 70, оп. 1, д. 48, Л. 275–276).

Всего же за 25 октября (7 ноября) записано восемь человек (в том числе и дети) как «убитые снарядом» (среди них семья 79-ти летнего ижевского кафтанщика Ермолая Сосулина) (там же).

Теперь обратимся, так сказать, к мирским источникам. В «Актовых записях о смерти граждан Ижевского отдела городского хозяйства» за 1918 год все записи погибших в конце октября начале ноября указанного года приходятся только на одну дату — 26 октября (8 ноября) (в том числе и погибшие в бою). Всего их восемь человек и все они записаны так же в церковных метрических книгах как «убитые в бою» или «просто» убитые, что подтверждает правильность выбранного для данной работы метода (Актовые записи о смерти граждан Ижевского отдела городского хозяйства. 1918 год. - ЦГА УР, — ф. Р-1700, оп. 1, Т. 2, д. 80, С.7 — 18, 123 и др.).


Из журнала боевых действий азинцев

Нет гекатомб убитых в ижевских боях по записям журнала боевых действий одного из двух ударных азинских полков, а именно — Третьего сводного, которому приписывается решающая роль в штурме Ижевска. Согласно им всего за 7 ноября «убито в бою под Ижевском» — 21 человек, пропало без вести — 5, умерло от ран — 2, ранено — 23 (ещё 1 под Пирогово) бойца. Ещё 6 человек получили ранения в предыдущий день — 6 ноября, и четверо — 8 ноября (именно, как записано, в бою под Ижевском (!), когда согласно официальным данным город был взят) (Сведения об убитых, раненых и пропавших без вести 28-й Стрелковой дивизии, 2-й армии Восточного фронта за время с 1-го ноября по 1-е декабря 1918 года. (Цитировано по: Биографические данные командного и политического состава 28-ойстрелковой дивизии (копии документов ЦГА Красной Армии. Выявлены Щеголевым Г.). — НИИ при Совете Министров УАССР. — Ф. РФ, 2-Н, д. 35, С. 57–60).

Казалось бы, эти последние данные в целом не очень противоречат данным телеграмм, посланным Ленину и др. советским начальникам. Но вот что любопытно, в боях на подступах к Ижевску, а именно за Малую Венью, Большую Венью и Старый Бор (в документах значатся как Старая Венья и Старая Бодья (иногда Борья), находящихся в километре-полутора друг от друга, потери этого полка сопоставимы с потерями при штурме Ижевска. Так «в боях под Малой и Старой Веньей» 28—29 октября красные потеряли ранеными — 21, убитыми — 8 человек, умер от ран — 1, пропало без вести — 8 бойцов. 1-го ноября в по 5 января в этом небольшом районе потери красных составили: 30 октября — ранено 3 человека; 1 ноября — убитыми 1 красноармеец; 2 ноября — 1 убит, 10 ранено, пропавших без вести — 4 человека; 3 ноября — 9 раненых, убитых — 2 человека и ещё 3 контуженных; 4 ноября — 3 ранено; 5 ноября — 4 ранено, убито — 2, без вести пропал 1 человек. И буквально накануне штурма 6-го ноября ещё «в бою под дер. Старо-Борья и Малая Венья» было ранено 3 человека (там же).

Таким образом, из приведенных выше данных складывается картина, совершенно не совпадающая с официально на сегодня принятой. Не может не возникнуть вопрос, а куда же делись остальные почти полторы тысячи ижевских повстанцев, которых большевики убили, по сообщениям их начальников Ленину и пр. сов. руководителям в одном только 2-х часовом рукопашном бою 7 ноября? Помимо того, стоит ещё обратить внимание на то, что после захвата Ижевска колчаковцами 13 апреля 1919 года последовало перезахоронение многих погибших в боях за Ижевск августа—ноября 1918 года. Но по всем соборам «убитыми в боях» около даты 25 октября (7 ноября) числятся только двое!

Следовательно, можно утверждать, что, по меньшей мере, два постулата советской историографии Ижевского восстания вызывают серьезные сомнения. Один из них касается самой даты «штурма» Ижевска, второй — характера самого этого «штурма». И было бы все это неким курьезом, если бы и уже в наши дни не воспроизводилось множеством авторов: от восторженных бардов и журналистов до весьма серьезных историков.


Сведения об авторе

Сфера научных интересов: философия истории, Ижевско-Воткинское рабочее восстание Наиболее известные публикации: монография «Созидая историю». — Ижевск, — 2007. — Изд-во «Медиа-Пресс». Статья: «Мифы Ижевского рабочего восстания // Россия и Удмуртия. История и современность. Материалы международной научно-практической конференции. — Ижевск, 2008.