П.Н. Дмитриев, Удмуртский Государственный университет

ЦЕНТРАЛЬНЫЕ ОРГАНЫ ПСР И ПОДГОТОВКА СВЕРЖЕНИЯ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ В ИЖЕВСКО-ВОТКИНСКОМ РАЙОНЕ В 1918 Г.

Гражданская война на Востоке России: Материалы Всероссийской научной конференции (г. Пермь, 25—26 ноября 2008 г.) / Пермский государственный архив новейшей истории. Пермь, 2008.


В 2008 году исполнилось 90 лет мятежу в Ижевско-Воткинском районе, который стал заметным событием гражданской войны в России. С приближением столь памятной даты усилилась полемика по ключевым аспектам его истории, включая организацию заговора по свержению Советской власти (См. напр.: Ижевско-Воткинское восстание: история, проблемы изучения и восприятия. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Ижевск, 19 декабря 2006 г. — Ижевск. 2008). Это обстоятельство побудило более внимательно проанализировать роль в его подготовке ПСР — партии социалистов — революционеров (правых).

После Октябрьской революции политика партии правых эсеров по отношению к Советской власти определялась её принципиальным не принятием и установкой на ликвидацию, но пока мирными политическими средствами. Разгон Учредительного Собрания в январе 1918 г. привел к увеличению в партии рядов сторонников насильственного свержения большевиков. Усилилось давление «непримиримых» на руководство ПСР, что отразилось в партийных документах. В январском обращении ко «Всем членам партии» ЦК ПСР «…основная очередная задача» была обозначена «…как беспощадное разоблачение большевизма, как борьба против него, борьба за полновластное Учредительное Собрание (Искра. Общественно-политический орган Воткинского комитета ПСР. 1918. 2 февраля).

Жесткая, почти военная стилистика не означала, однако, ставки на немедленное насильственное уничтожение нового режима, хотя, как отмечал на процессе правых эсеров в 1922 г. член ЦК партии А.Р. Гоц, уже тогда для руководителей её «…неизбежность грядущего столкновения была совершенно ясна» (ГАРФ. Ф. 1005. Оп. I а. Д. 355. Л. 30).

Более того, продемонстрировав перед радикалами непримиримость к большевизму, ЦК категорически заявил, что борьба против него «…никоим образом не может принять характера заговорщицкой борьбы». Она должна «…вестись в формах организации масс на наших лозунгах, в форме открытой массовой борьбы против большевистской анархии…» (Искра. 1918. 2 февраля).

Свой выбор руководители партии объясняли тем, что «…большевизм в отличие от царского самодержавия, опирается на все ослепленные солдатские и народные массы, которые ещё в нем не изверились и не видят всей его гибельности для дела рабочего класса…» (Искра. 1918. 2 февраля).

Эта трезвая, вынужденная характером существующих политических настроений масс и соотношением сил позиция подразумевала в случае их изменения переход к иной, радикальной тактике борьбы. Принципиально эсеры никогда не отвергали насилие в борьбе за власть вплоть до установления диктатуры партии «…в случае надобности» (Программа партии социалистов-революционеров. М., 1906. С. 6.; Протоколы первого съезда партии социалистов-революционеров. Б.м., 1906. С. 159, 269, 309, 314). Можно сказать, что такие представления о роли насилия являлись частью эсеровского менталитета. Очень ярко это проявилось в реакции вятских эсеров на Октябрьское восстание в Петрограде. Факт применения оружия их не смутил. 29 октября 1917 г. в передовице губернской партийной газеты подчеркивалось, что эсеры не против свержения власти «…хотя бы и законной», но при условии что «…эта власть престала удовлетворять народ» (Народное дело. Орган Вятского губернского комитета партии социалистов-революционеров. 1917. 29 октября).

Кризис Советской власти весной-летом 1918 г., усиливший среди правых эсеров и других оппозиционных партий боязнь реставрации монархии, а также перемена в политических симпатиях широких слоев трудящихся дали необходимый импульс к пересмотру форм борьбы. Эти изменения, по словам, лидера правых эсеров В.М. Чернова, «укрепляли в эсеровских рядах непримиримую оппозицию большевистской диктатуре и готовность при первой возможности поднять против нее знамя восстания» (Чернов В.М. Перед бурей. М., 1993. С. 361).

Смена тактики была организационно оформлена VIII Советом ПСР. Он состоялся в мае 1918 г. в Москве. Ижевскую организацию на нем представлял Н. Трофимов (РГАСПИ. Ф. 274. Оп. I. Д. 5. Л. 45). В резолюции по текущему моменту в качестве основной цели «… всей русской демократии…» выдвигалась борьба за восстановление независимости и национально-государственного единства России «… на основе разрешения социально-политических задач, выдвинутых Февральской революцией». Средством её достижения представлялось воссоздание «общенародного фронта, путем прекращения гражданской войны». главным препятствием для осуществления этих задач, — заявляла резолюция, является большевистская власть. Поэтому ликвидация её составляет «очередную неотложную задачу всей демократии». Решение этой задачи, по мнению делегатов, не только не усугубит гражданской войны «в рядах демократии», но послужит восстановлению её единства (Социалист-революционер. Издание ЦК партии С.-Р. VI. 1918. М., 1918. Сб. 3. С. 33-34).

Было решено, вспоминал В.М. Чернов, что «…базой восстания Восточного фронта станут Урал и Поволжье». Из решений Совета, писал далее лидер правых эсеров, вытекало также, что «…иностранные войска не должны принимать участия в собственно гражданской войне. … Непосредственно драться с большевиками иностранные войска могут лишь с того момента, когда тактически будет возобновлен русско-германский фронт и большевистские воинские части на этом фронте будут боевыми союзниками германских войск» (Чернов В.М. Указ. соч., С. 362, 364).

По завершении VIII Совета собрался ЦК ПСР, которому предстояло реализовать намеченную программу действий. Он провел одно — два заседания, где по словам его участника Д.Д. Донского, «…распределялись… роли грядущей вооруженной борьбы и…районы» (ГАРФ. Ф. 1005. Оп. I а. Д. 350. Л. 123). 8 членов ЦК должны были остаться в Москве, 4 — отправлялись в Поволжье, 1 — на Украину, 2 — в Петроград. Два члена ЦК должны были выехать за границу для налаживания контактов с союзниками и социал-демократическими партиями стран Антанты. Крупный деятель партии Рудаков направился в Вологду для связи с находящийся там дипломатическими миссиями и с англичанами, оккупировавшими Мурманск. 21 мая было принято решение о поездке в Сибирь Н.Д. Авксентьева для участия в работе Сибирского Временного правительства (Гусев К.В. Партия эсеров: от мелкобуржуазного революционаризма к контрреволюции. М., 1975. С. 229). Два члена ЦК ПСР — Я. Герштейн и Н.Н. Иванов выехали в Приуралье и на Урал (Капцугович И.С. История политической гибели эсеров на Урале. Пермь, 1975, С.229).

Особое внимание правые эсеры обратили на крупнейшие оборонные предприятия в этом регионе. С учетом специфики населения туда были направлены выходцы из рабочей среды: в Мотовилиху — член Учредительного Собрания А.Д. Корякин, на Ижевский и Воткинский заводы — кандидат в члены ЦК И.И. Тетеркин (ГАРФ. Ф. 1005. Оп. I а. Д. 363. Л. 1, Д. 365. Л. 118; Урал и Прикамье 1918—1919 гг. Париж. 1982. С. 393-394). В ходе поездки по Приуралью и Уралу по поручению ЦК в Ижевско-Воткинском районе побывал и Н.Н. Иванов. По его словам, «…для руководства партийной работой, имевшей целью организовать то стихийное брожение, которое в то время шло там среди рабочих и крестьянских масс и направить его против врагов их… против Советской власти» (ГАРФ. Ф. 1005. Оп. I а. Д. 365. Л. 116–117; также см. ЦГА УР. Ф. Р 1061. Оп. I. Д. 17. Л. 11; Ф. 1082. Оп. I. Д. 3. Л. 3). Обращает внимание, что Н.Н. Иванова в партии считали военным специалистом. Он был сторонником самых решительных, вплоть до террора, методов борьбы с большевиками (Обвинительное заключение по делу ЦК и отдельных членов иных организаций партии. М., 1922, С. 82; ГАРФ. Ф. 1005. Оп. I а. Д. 347. Л. 4).

ЦК ПСР командировал в районы подготовки антибольшевистского восстания также группы видных эсеров. Действовало постановление Центрального комитета, рекомендующее членам партии, особенно бывшим военным, принять участие в организации Красной Армии. Цель заключалась в том, как объяснял на процессе правых эсеров в 1922 г. член военной комиссии ЦК Дашевский чтобы «…повести эту организацию в том направлении, которое мы считали рациональным…» (ГАРФ. Ф. 1005. Оп. I а. Д. 355. Л. 112–113). Эсеровские организации получили директиву о политической и военной подготовке восстания.

Руководство правых эсеров завязало контакты с дипломатическими и военными миссиями Великобритании и Франции, получило от англичан заверения в помощи в восстановлении антигерманского фронта (ГАРФ. Ф. 1005. Оп. I а. Д. 346. Л. 152, 33, 85). Французское консульство субсидировало деятельность их боевых дружин. Финансовую поддержку оказывала ПCP и крупнейшая антибольшевистская организация «Союз возрождения России», получившая значительную часть средств также от союзников (ГАРФ. Ф. 1005. Оп. I а. Д. 346. ЛЛ. 76, 85, 147; Pipes R. The Russian revolution. L. 1992. P. 647).

Впрочем связи эсеров и с этой организацией не ограничивались только финансами. Деловые отношения сложилисьу них также с «Союзом защиты Родины и свободы» во главе с Б.В. Савинковым, который по замечанию видного эсера В.И. Лебедева «был в постоянных сношениях с представителями союзников» (Лебедев В.И. Борьба русской демократии против большевиков. Нью-Йорк, 1919, С. 12). Военная комиссия при ЦК ПСР во взаимодействии с савинсковской организацией занималась переброской офицеров на восток страны, прибегая при необходимости к помощи военного отдела «Союза Возрождения России». Руководил им видный деятель ПСР Б.Н. Моисеенко (Аргунов А.А. Между двумя большевизмами. Париж. 1919. С. 32; ГАРФ. Ф. 1005. Оп. I а. Д. 346. Л. 145, Д. 347. Л. 7, Д. 358. Л. 20).

Организации правых эсеров на местах, по словам В.И. Лебедева, работали «в тесной связи со многими офицерскими организациями». Часть же этих организаций контролировалась Б.В. Савинковым (Лебедев В.И. Указ. соч. С. 12). Офицерские организации имелись и в Удмуртии. В Глазове подпольную антибольшевистскую группу офицеров возглавил поручик Д.М. Михайлов (Ефимов А.Г. Ижевцы и воткинцы: борьба с большевиками. 1918—1920 гг. Сан-Франциско. 1975. С. 12). По имеющимся сведениям, конспиративная офицерская организация складывалась летом 1918 г. в Сарапуле. Лидером её был будущий командующий Сарапульской народной армией, штабс-капитан Н.А. Девятов, его помощниками братья подпоручик и прапорщик Н.Н. и В.Н. Горицкие (ЦГА УР. Ф. Р 1061. Оп. I. Д. 21. Л. 207, Ф. Р 312. Оп. 3. Д. 69. ЛЛ. 3–6). Тяга к консолидации офицеров на антибольшевистской основе наблюдалась и в Воткинске (Урал и Прикамье. С. 428, 431). Офицерское подполье в Ижевске возглавили полковники Д.И. Федичкин и А.А. Власов и, очевидно, штабс-капитан Н.Я. Цыганов (Дмитриев П.Н., Куликов К.И. Мятеж в Ижевско-Воткинском районе. И., 1992. С. 63, 64; ЦГА УР. Ф. Р 460. Оп. I. Д. 3. Л. 11; Урал и Прикамье. С. 339).

До приезда в Ижевск Федичкин входил в казанскую организацию офицеров, которая имела контакты с Добровольческой армией на Дону и савинковским союзом (Дмитриев П.Н., Куликов К.И. Указ. соч. С. 62). Другой активный участник мятежа в Ижевско-Воткинском районе журналист А.Я. Гутман-Ган, как следует из его вос¬поминаний, являлся членом московского отдела «Союза защиты Родины «и свободы» с марта 1918 г., он участвовал в заседаниях его штаба (Гутман-Ган А.А. Россия и большевизм: Материалы по истории революции и борьбы с большевизмом. Шанхай. 1921. Ч. 1. С. 239). Подготовку антибольшевистского выступления в Вятской губернии вел также «Союз возрождения России», причем особенно активно в уездах, граничащих с Удмуртией и Ижевско-Воткинским районом. Координировал эту работу летом 1918 г. уполномоченный северного областного центра союза в Вятской губернии, член губкома ПСР П.Н. Чирков (ГАКО. Ф. Р 876. Оп. I. Д. 9. Л. 471; Вятская речь 1917. 24 октября; Любовиков Н., Нечаев И., Шнипров Н. 1917–1920. Горький. 1932, С. 159).

Совокупность данных свидетельствует, что мятеж в Ижевско-Воткинском районе замышлялся как часть широкого общероссийского заговора по свержению Советской власти, который осуществлялся при финансовой поддержке ряда западных стран. Он не был, как утверждали его организаторы, стихийным движением рабочих и крестьян, а целеустремленно и настойчиво готовился (ГАРФ. Ф. 1005. Оп. I а. Д. 365. Л. 116; Шмелев Н.А. Состояние народной армии к моменту уфимских переговоров // К прекращению войны внутри демократии. М., 1919. С. 29; 1918 год на Востоке России. М., 2003. С. 338–437 и др). Инициативу объединения разнородных политических и военных сил для организации антисоветского антибольшевистского восстания приняла на себя партия правых эсеров. Она выступала под созвучными настроениям широких слоев населения, лозунгами прекращения гражданской войны среди демократии, предлагая в качестве средств их реализации, ликвидацию советской власти, достижение согласия в обществе, созыв Учредительного Собрания.