Вячеслав Ященко, кандидат филологических наук, краевед

ЗАГОВОР КОМАНДАРМА МИРОНОВА И МЯТЕЖ КОМБАТА ВАКУЛИНА


30 декабря 1920 года Филиппа Козьмича Миронова, командарма 2-й Конной армии, награждали последней в его жизни наградой - Почетным Революционным Оружием. Такой чести он удостоился за «неоценимый вклад в победу над Врангелем». К тому времени Филипп Козьмич имел длинный послужной список и богатое революционное прошлое. Он прошел русско-японскую и империалистическую войны. В 1906 году за выступления против использования казаков для подавления народных волнений его временно уволили из армии.

Революцию Миронов принял безоговорочно. В конце 1917 года большевики доверяют ему организацию 32-го Донского полка. В годы Гражданской войны он командует дивизиями (1-й Усть-Медведицкой, 23-й стрелковой), Белорусско-Литовской армией, Особым Донским конным корпусом и заканчивает войну командармом 2-й Конной армии. При жизни о нем слагали легенды. Его искренне уважали и сослуживцы, с которыми он делил тяготы ратной жизни, и население Тихого Дона, включая тех, с «кем ему было не по пути».

Приказ № 607 о награждении был зачитан Миронову в то время, когда над его головой сгущались тучи. В 1920 году в окружение Миронова были вновь внедрены тайные агенты ЧК. Чекистов пугало «маниакальное» желание казачьего командарма «подчистить тылы»...


Мятеж в Михайловке

«Черная и озверелая кучка, заранее тайно сколоченная…из войсковых частей местного гарнизона, дезертиров, хулиганов и заключенных в тюрьмы воров, ночью зверски, с оружием в руках напала на…»¹. Так начинался один из архивных документов, рассказывающий о первых часах мятежа караульного батальона слободы Михайловки Усть-Медведицкого округа.

…Вечером 17 декабря 1920 года на собрании Михайловского эскадрона бойцы обсуждали вопрос помощи местным властям в проведении государственной разверстки². Собравшиеся горячо поддержали ораторов, выразив, таким образом, свою лояльность политике РКП(б). После окончания собрания бойцы спокойно отправились в свои казармы на ночлег. Но, поспать в ту ночь в Михайловке не удалось никому. Около десяти часов вечера в слободе прозвучали первые выстрелы. Началось восстание.

За ночь мятежниками почти без сопротивления были захвачены Ревтрибунал четвертого отдела войск Донской области, Управление милиции Усть-Медведицкого округа, управление уголовного розыска округа. Из тюрем были выпущены заключенные, среди которых было много уголовников, дезертиров, крестьян и белогвардейских офицеров. Тут же камеры стали заполняться большевиками, комиссарами и советскими работниками, теми, кого не успели расстрелять на месте. Десятки партийцев и ответственных работников были «пущены в расход» в первую же ночь мятежа. В своей квартире были убиты зампредревтрибуналом т. Кокуидзе с женой³. Труп Ильина, военкома восставшего батальона, лежал у ворот штаба «саженях в 300 от казармы»⁴. Видимо, он выступил против мятежа. Его супруга была также убита.

«Чистка тыла» из Михайловки тут же переместилась в соседние станицы и волости. Там также повстанцы производили аресты и расстрелы ответственных и партийных работников. Так, около трех часов утра 18 декабря на станции Арчеда был захвачен эшелон, битком набитый партийцами, часть из которых ехала в Москву на очередной Всероссийский съезд. Все они, включая отряд красноармейцев, были обезоружены и арестованы. Допросом задержанных занялась контрразведка мятежников⁵.

Повстанцы изъяли солидные ценности. В окружном финотделе денежный ящик с 35 миллионов рублей охраняли три бойца мятежного батальона⁶. В Донпотребсоюзе изъято 1,8 миллиона рублей. В окрпродкоме Михайловского Единого потребительского общества (ЕПО) помимо денег забрали 8 лошадей. Та же участь позже постигла и слободские окрестности: «во многих местах ограблены ЕПО, увезено народное достояние»⁷. Реквизированное добро мятежники щедро раздавали в станицах. Правда, распределялось оно только среди людей, открыто поддержавших восставших⁸. Надо отметить, что сразу же после ухода повстанцев население, получившее реквизированное имущество, в добровольном и принудительном порядке вернуло его в Михайловский военкомат⁹.

Власти были явно растеряны. В течение первых суток они даже не знали, кто поднял восстание. Осенью отряды тамбовских партизан появлялись в Северо-Западной части Хоперского округа¹⁰, поэтому вначале грешили на антоновцев. Позже стало известно, что поднял восстание Кирилл Тимофеевич Вакулин, командир караульного батальона слободы Михайловка, коммунист с 1918 года, кавалер ордена Красного знамени. Причины столь смелого поступка были известны. «Госразверстка и неумелый подход к массе продагентов, состоящих наполовину из перебежчиков, преступные действия ответственных руководителей хлебной заготовки, дискредитирующие вообще Советскую власть, обострили отношения населения с местной властью», - сообщал в секретный отдел ДонЧК причины Михайловского мятежа чиновник Политбюро УМО. Именно преступления совработников «будируют массу»¹¹, - заявлял чиновник. По его словам, до начала восстания «контрреволюционные явления, в связи с продразверсткой, наблюда[лись] во всех хуторах и станицах» в виде устной агитации «скрытого характера» и в «письменных формах»¹².

Впрочем, выдвигались и несколько экзотические версии. Так, по предположению М.Т. Молостова, помощника начальника Саратовского полкового округа, «Вакулина заставили пойти на гнусный, недостойный шаг его острой формы последние стадии сифилиса и неврастении»¹³.

Руководителями восстания, помимо Вакулина, были Петров (бывший комендант Михайловки, бывший офицер), Кузнецов (бывший помощник коменданта, коммунист с 1918 года), а также студент Волков, занявший должность начальника штаба повстанцев. Высшим органом власти восставшего батальона являлась революционная пятерка (Реввоенсовет Пяти), состоящая из местных жителей. В нее вошли, кроме Волкова, Иван Руднев, Березкин, Ткачев и Матцев.

В начале выступления силы мятежников составляли до 500 штыков и 80 сабель. В мятежный батальон влились освобожденные из тюрем узники и часть милиционеров. Как полагали чекисты, руководители восстания до начала мятежа имели также тесную связь с «хорьками» - бандами дезертиров, скрывавшихся в окрестных лесах¹⁴.

Цель руководители мятежа поставили перед собой глобальную: «побудить к поголовному восстанию население Дона, не останавливаясь перед распространением этих действий и за пределы Донской области. Лозунг восставших - «Долой комиссаров, да здравствует власть народная на принципах братства, равенства и свободы»¹⁵. Поэтому не удивительно, что с первых же дней восстания повстанцы развернули широкую PR-компанию. Ими издавались газета «Вольный гражданин» и многочисленные популистские приказы. Повсеместно мятежниками устраивались митинги, проходила вербовка добровольцев, создавались зоны, свободные от большевизма.

Так, 21 декабря в станицу Глазуновскую явились «казаки с фронта». Они представились делегатами «от Миронова». В станичном театре прошло собрание, которое затем переросло в митинг на площади. Оратор спросил станичников: есть ли у них жалобы на исполнительный комитет. Граждане дружно пожаловались на работу станичной мельницы, руководство которой за помол муки незаконно взимало с них яйца, масло и сало. В ответ на это оратор тут же предложил избрать новую власть в виде «Пятерки». Он также высказался за необходимость введения свободной торговли и закончил свою речь словами: «Долой коммунистов и их вождя Троцкого!». Собравшиеся станичники заподозрили, что происходит что-то неладное (многие не знали о Михайловском мятеже) и стали потихоньку расходиться по домам. В течение всего дня повстанцы агитировали казаков станицы добровольцами вступать в их ряды, а перед уходом «мобилизовали» у обывателей подводы¹⁶.

Активную агитационную работу у вакулинцев проводила Антонина Андреевна Григорьева (Яковлева)¹⁷, двадцати четырехлетняя уроженка сл. Михайловка, бывшая сотрудница Донобсоюза. Являясь сожительницей Матцева, она приняла активное участие в подготовке мятежа. По словам свидетелей, в штабе Вакулина Антонина служила машинисткой. Но, помимо обязанностей секретарши, она самоотверженно «выступала в роли руководительницы женского движения». Антонина помогала Шкуратову, редактору газеты «Вольный гражданин», в подготовке журналистского материала. Под псевдонимом «Одна из многих» Григорьева публиковала свои агитационные статьи с призывами к женщинам поддержать восстание и «идти за истинными коммунистами». Одна из первых ее статей называлась «Многие женщины в уезде идут рука об руку с нами». Антонина часто выступала на митингах и собраниях «с призывом к населению по снабжению [армии повстанцев – В.Я.] и против Советской власти». Она работала сестрой милосердия, вербовала сотрудниц в штаб Вакулина. Так, например, в штабе служила ее подруга Лидия Ежова, бывшая сотрудница Госиздата¹⁸. В околотке¹⁹ повстанцев сестрами милосердия работали взятые в плен сотрудницы совучреждений, с которыми Григорьева также проводила агитационные беседы²⁰.

Повстанцы активно привлекали в свои ряды молодежь и подростков. Так, 18 декабря в Арчеде и Михайловке была сформирована Добровольческая повстанческая дружина, в которую силком записали местных подростков-комсомольцев. Дружинники «активно участвовали в агитации и разложении масс против коммунистов и Советской власти», несли караульную службу. Так, 18 декабря Тимофея Левина, шестнадцати лет, привели в исполком силой. По дороге он успел порвать свой комсомольский билет. В Совете Левину вручили винтовку и отправили на пост. В дружину были также приняты его товарищи сирота Самуил Барышников (14 лет), Иван Кадыков, Иван Сбычаков, Ефим Кузнецов, Игнат Благовещенников и Григорий Еругин (15 лет), который до этого успел два года прослужить в Красной армии. В первую же ночь Еругин самовольно покинул пост за что, по его словам, «утром мне надавали хороших лещей». Дружина бывших комсомольцев, вероятно, участвовала в первых боях под Арчедой. 23 декабря, после поражения вакулинцев, ребята «схоронились» в станичной мельнице, где и были во время облавы схвачены красноармейцами. Следователь внес их в категорию «взяты в бою с оружием в руках». Впрочем, позже в ходе судебного разбирательства выяснилось, что все комсомольцы-мятежники были «трибуналу не подсудны», в связи с чем, их поставили на учет в «комиссию о несовершеннолетних» и передали на поруки родителям и комсомольской ячейке²¹.

На занятых территориях мятежники учреждали повстанческие органы власти – «Пятерки». Так, 18 декабря вакулинцы освободили из Михайловской тюрьмы престарелого казака Андрея Федотовича Тараканова, который отсиживал свой срок за агитацию против государственной разверстки. На следующий же день его избрали членом «Пятерки» станицы Арчеда. По приказу Калинкина, председателя станичной «Пятерки», Андрей Федотович неделю провел в поездках по окрестностям станицы, где он помогал хуторянам организовывать новую власть²².

Четыре дня войсковые части и милиция бездействовали. Советские учреждения ближайших к Михайловке станиц и хуторов в спешном порядке эвакуировались. По заснеженным степям в противоположенных направлениях от очага восстания разбегались полураздетые беженцы. 20 декабря в Даниловке в спешном порядке формировался штаб обороны, которому для сдерживания повстанцев не хватало ни людей, ни боеприпасов, ни денег²³.

Бежавшие из плена делегаты всероссийского съезда сообщили, что бандиты, именуют себя «махновцами, мироновцами и буденовцами»²⁴. Связь мятежников с Махно и Буденным была маловероятна. А вот существование сильного влияния на их умы со стороны командарма 2-й конной армии была явной.

В годы гражданской войны Вакулин служил командиром 203 полка пехоты бывшей 23 дивизии Миронова. Вместе с ним он участвовал в антибольшевистском мятеже казачьего корпуса под Саранском. 22 августа 1919 года Миронов созвал митинг под лозунгом «Долой коммунистов!» Причиной восстания послужили грабежи и насилия, которые производили большевики на захваченных ими территориях Войска Донского. Тактическая задача мятежников – «пробраться на Пензу, подойти к Южному фронту и, разбив Деникина, восстановить свою власть, освободив население от коммунистов (из речи Миронова)»²⁵. «Что остается делать казаку, объявленному вне закона и подлежащему беспощадному истреблению, - вопрошал Миронов, - только умирать с ожесточением». «Чтобы спасти революционные завоевания, - заявлял он, - остается единственный путь – свалить партию коммунистов», отомстив им «за поруганную справедливость»²⁶.

4 сентября 1919 года мятежный корпус Миронова в количестве 2000 всадников занял Балашов. Вскоре, окруженные «полу-казачьими» войсками Буденного мироновцы, слагают оружие. Жертв во время восстания не было²⁷. Видимо, это и стало одним из определяющих доводов у властей для того, чтобы заменить расстрел руководителей восстания на их помилование.

Этот значимый эпизод из общего для Миронова и Вакулина недавнего прошлого объясняет то, почему во время Михайловского мятежа Вакулин так активно использовал имя и авторитет Филиппа Козьмича в своих воззваниях к населению.


Рейд в Заволжье

Население Тихого Дона не поддержало восставших. Более того, оно их отторгло. 23 декабря части Красной армии и курсанты выбили мятежников из Михайловки и рассеяли их по окрестным лесам. 24 декабря командование всеми вооруженными силами Царицынской губернии объявило «всю территорию Царицынской губернии на военном положении»²⁸.

Разрозненные группы вакулинцев отходят по обоим берегам Медведицы на север. Здесь их встречают отряды особого назначения, собранные из коммунистов и «комсомолов» (ЧОН)²⁹. Так, отряд мятежников под руководством Макарова (50 всадниках при двух пулеметах) появился между хуторами Большой и Фатеев (дорога Михайловка – Даниловка). У хутора Буянов он натолкнулся на разъезд чоновцев, который вакулинцы некоторое время преследовали. Коммунисты ближайших хуторов расставили посты и караулы, попытались установить телефонную связь с 10-м полком Войск внутренней службы (ВНУС), что, впрочем, им так и не удалось сделать. У хутора Ильменский завязался бой. При этом комячейка хутора Сенной ушла с позиций самовольно. Пехота чоновцев была рассыпана в две цепи. Мятежникам же было крайне необходимо прорваться к переправе, поэтому атаки вакулинцев следуют одна за другой. Они поливают коммунистов пулеметным огнем. Отстреливаясь, чоновцы отходят к хутору Месюгину. Вскоре в чоновских цепях пополнение – прибыли партийцы станицы Етеревской. После двухчасового боя вакулинцы «закружились на месте Ильменского». Их труба играет «сбор». Вскоре в бой вступает артиллерия 10-го полка ВНУС, появившаяся между хуторами Сенный и Глушица в разгар сражения. Вакулинцы под орудийным огнем прорываются через Старую Глушицу к переправе и скрываются на левом берегу Медведицы³⁰ . Это один из типичных примеров мелких стычек противоборствующих сторон, которые имели место 23 – 25 декабря по обоим берегам Медведицы.

Разрозненные отряды вакулинцев собрались в районе Даниловки-Березовской-Малодельской. Здесь у хуторов Плотников и Муравлев они вступают в бой с правительственными войсками. В обоих сражениях красноармейцы отступают³¹. Но, несмотря на тактические поражения, правительственным частям удается вытеснить вакулинцев из Усть-Медведицкого округа. Повстанцы движутся на север в сторону Балашовского уезда, вероятно, с целью соединения с тамбовской партизанской армией эсера Антонова. До Саратовской губернии их преследовали только отряды особого назначения. При этом настроение чоновцев было «переменчивое»³².

3 января в селе Краишевка под Еланью мятежники учинили кровавую баню. Зверски убиты 14 партийцев и милиционеров «с членом Аткарского уисполкома во главе». Коммунисты были захвачены врасплох³³. Жестокие расправы над совработниками и милиционерами происходят в дальнейшем почти во всех занятых повстанцами населенных пунктах. Больше всего доставалось коммунам, кооперативам и совхозам³⁴. Впрочем, необходимо отметить, что руководство мятежников боролось с мародерством, самовольными арестами и обысками. Аресты и обыски могли производить только члены Следственной комиссии повстанцев. Эти темы обсуждались с красноармейцами вакулинского батальона на митингах и собраниях³⁵.

Продвижение на север мятежникам преградили части ВНУС и бронелетучки. Впрочем, не смотря на численное превосходство, они «не проявили достаточной стойкости» и позволили вакулинцам уйти на восток в Заволжье³⁶.

18 января мятежный батальон перешел по льду Волгу в районе Банновки³⁷. Месячный рейд вакулинцы завершают в окрестностях Палласовки, блокировав, таким образом, доставку хлеба по линии железной дороги Урбах-Астрахань.

Ряды повстанцев заметно пополнились. Так как власти недооценили возможностей восставших, путь им преграждали в основном мелкие и «политические темные» отряды красноармейцев. Они, часто без боя, сдавались мятежникам, иногда самостоятельно расстреливая своих комиссаров. Так, 19 января под Беляевкой вакулинцы взяли в плен 101 красноармейца, 21-22 января под Палласовкой – 500 человек. Спустя три дня под Савинкой на милость мятежникам сдалось еще 500 бойцов 77-й бригады ВНУС. Ряды восставших пополнили также 400 добровольцев из деревень Новая и Старая Вахневка.

«Банда за нами грабит ссыпные пункты, кооперативы железной дороги и райпрофсожские склад[ы], затем начали производить поиски коммунистов, - докладывал Матвеев, один из защитников Палласовки, - бандитами розданы крестьянам оружие и часть разграбленного продовольствия». Матвеев также указывал на то, что вакулинцы захватили в Палласовке поезд, на котором они производили переброску своих сил в северном направлении³⁸.

Высшее командование правительственных войск было настолько растеряно, «что на местах не на кого было надеяться, - сокрушался председатель Новоузенского уревкома, - Особенно нервностью, непродуманностью и бессистемностью отличалась деятельность штаба 77-й бригады ВНУС». По его словам, штаб часто не знал где находятся мятежники и не информировал свои части о ситуации.

В Савинке повстанцы занялись переформированием своих частей. «Всосав» в себя пленных и добровольцев, мятежный батальон превратился в небольшой полк (1000 штыков, 400 кавалерии, 17 пулеметов и 2 орудия при 200 снарядов), увеличив свою мощь в три раза.

Власти были уверены, что Вакулин намерен из Савинки идти двумя колоннами на Малый Узень и на Новоузенск, открыв, таким образом, сильный фронт. Защита этих заволжских городков была крайне слаба, поэтому руководство Саратовской губернии было крайне обеспокоено сложившейся ситуацией. Власти серьезно готовились к эвакуации совучреждений и формировали Новоузенскую группу войск. Но произошло нечто невероятное. Простояв в Савинке пять дней, вакулинцы резко повернулись на 180^o и устремились обратно к Волге³⁹…


Чистка тыла

«Миронов 6 февраля приезжал в станицу Усть-Медведицкую через слободу Михайловку. Он не явился ни в Нарком, ни в Ревком, ни в штаб командующего Усть-Медведицкого Военного округа, а остановился ночевать у кулака станицы Арчединской, наказав в Исполкоме лошадей на утро следующего дня для дальнейшего передвижения», - докладывал секретный осведомитель окружного Политбюро. По его словам, утром, явившись в Арчединский Исполком, Миронов в присутствии граждан избил предисполкома тов. Барышникова за «неприготовление» лошадей к просимому времени. Избиение тов. Барышникова, бывшего белогвардейца, которого Миронов брал в плен в 1918 году, сопровождалось словами: «Неудивительно, что такие старые революционеры, как Вакулин, восстают против такой сволочи из коммунистической партии, где сапожники не делают дела, а управляют государством»⁴⁰.

В течение нескольких дней Филипп Козьмич выступал в станицах округа на многочисленных митингах и собраниях. 9 февраля в Михайловке на партконференции, на которой его как почетного гостя усадили в президиум, Миронов указывал на преступную работу тыла. Именно тыловики, по словам командарма, вынудили честных командиров (намек на Вакулина) поднять восстание. Агент так цитировал речь Миронова: «Вакулина я знаю как старого сослуживца по своей 23 дивизии, как честного полкового революционера… Он восстал, видя неправильности работы тыловиков». Смысл пламенной речи Филиппа Козьмича сводилась к следующему: Красная армия выполнила свои задачи. Теперь она должна обратить свой взор на работу тыла «и очистить его от примазавшихся работников». Миронов выступил против таких дискредитировавших себя явлений, как заградотряды и продразверстка, «которая проводится насильственно, с помощью вооруженной силы, чего не должно быть». Характерно, что на конференции всех возражающих ему и инакомыслящих Миронов называл господами⁴¹.

На одной полуконспиративной сходке Миронов коснулся формы правления РСФСР и подчеркнул, что в данное время правит государством не народ, а маленькая кучка людей, которые бесконтрольно распоряжаются достоянием народа. Он акцентировал внимание собравшихся на «инородническом» происхождении лидеров партии и заявлял, что такое положение ненормально. Миронов остановился также на политике расказачивания Тихого Дона. Такая политика Советской власти, по мнению командарма, приведет Республику к краху, который произойдет весной или осенью 1921 года. Возбудив в умах участников собрания антисоветские настроения, Миронов предложил организовать ячейки и рекомендовал на первых порах не отходить от Советов, а работать в них. Задача этих ячеек — бороться с коммунистами и развивать в массах идею необходимости учредительного собрания.

Прошло несколько заседаний подпольных ячеек. Присутствовавший на них агент ЧК сообщил, что на тайных встречах для технической связи и конспирации Миронов ознакомил участников собрания с шифром, раздал каждому слепок сургучной печати и схему организаций контрреволюционных ячеек. Он также призвал собравшихся начать вербовку сочувствующих в ряды «чистильщиков тыла»⁴².

В то время, когда Миронов проводил в округе мощную PR-акцию, на станции Арчеда в нескольких километрах от Михайловки ждали своего часа несколько верных ему кавалеристских частей. Разведка окружного политбюро подозревала также в неблагонадежности 10 полк ВНУС, который «держал себя очень загадочно». Полк состоял из бывших бойцов мироновской армии, красноармейцев вакулинского батальона и полка Чекунова (командира эскадрона мятежников). Все они были настроены про-мироновски. В округе распространялись упорные слухи о том, что «к нам придя, Миронов будет делать определенную чистку и восстановит свой порядок».

В этих условиях, секретный осведомитель сделал вывод о том, что Миронов может восстать в любой момент. Население же ждет «только первого клича Миронова, чтобы пойти за ним». В Михайловке могли повториться события двухмесячной давности. Только в этом случае на призыв пассионария Миронова могло подняться все население Тихого Дона. Вероятность такого исхода событий усиливалась «на почве голода», царившего в это время в округе⁴³. Зная это, чекисты начали работу на упреждение. 10 февраля к станции Арчеда из Царицына на всех парах мчался эшелон с летучим отрядом верных ленинцев⁴⁴...


Попытка прорыва

…27 января повстанцы Вакулина вновь перешли Волгу севернее Камышина. Цель рейда – Донская область. 30 января, заняв села Гуселка и Перещепное, вакулинцы пытаются сходу взять Красный Яр. Атака отбита. Тогда пройдя со второй попытки через железнодорожное полотно у станции Неткачи, они занимают Красный Яр со второй попытки. Против повстанцев в этом районе активно использовалась бронелетучка. Она успешно отбивала атаки мятежников. Далее вакулинцы движутся вниз по реке Медведица, последовательно занимая села Лопуховка, Бурлук, Островская. Согласно оперативным сводкам, мятежники «мечтают занять ст. Михайловскую Донской области, почему они так быстро двигаются в этом направлении».

В отряды повстанцев «примыкают исключительно дезертиры и кулацкие элементы». В занимаемых селах вакулинцы забирают у населения лошадей, фураж и зерно. Производят расстрелы. В связи с этим, отношение крестьян к восставшим отрицательное⁴⁵.

Пробиться к Михайловке Вакулину так и не удалось. Под ударом правительственных войск он поворачивает на восток: 2 февраля занимает Котово, спустя два дня – Дворянское⁴⁶ и 5 числа, после короткого боя с гарнизоном, входит в Камышин. Здесь два дня следственная комиссия повстанцев, во главе которой стоял Николай Гричинев⁴⁷, производила аресты ответственных работников и коммунистов⁴⁸. Из камышинской тюрьмы освобождены 35 узников, осужденных за контрреволюционные действия, бандитизм, содействие бандитизму и шпионаж в пользу повстанцев⁴⁹.

В это время основные силы большевиков были заняты изгнанием из Саратовской губернии крестьянской армии тамбовского эсера Антонова, поэтому Вакулину противостояла небольшая группировка войск⁵⁰. 7 февраля она успешно выбила мятежников из Камышина. Вакулинцы вновь переходят по льду Волгу и занимают Николаевск.

Военспецы пытаются разобраться в хитросплетениях передвижений повстанцев. Так, согласно конспиративным сводкам, из Камышина мятежники планировали широким фронтом двинуться на Юг в район междуречья Иловли и Волги (Ольховка – Балыклей). Но под ударами войск они уходят в Заволжье с целью «введения противника в заблуждение». Стратегической целью Вакулина, по данным агентуры, был захват 11 февраля Царицына. Здесь, «по донесению конспирации, имеется самая сильная связь, которой Вакулин дал задание держать себя осторожно до его подхода к Царицыну. И как только подойдет Вакулин одновременно приступить к работе и, таким образом, занять Царицын». По донесению разведки, Вакулин намеревался получить в Царицыне подкрепление людьми, вооружением и припасами: «Вакулин думает распространить свои действия по всей Царицынской губернии и Донской области»⁵¹.

С большой долей вероятности в захвате Царицына должны были принять участие и восставшие мироновские части, но 12 февраля⁵² Миронов и пять его сподвижников были арестованы и тайно переправлены в Москву⁵³.


Начало конца

Переправившись повторно на левый берег Волги, вакулинцы разбиваются на две группы, «из которых одна идет на север, другая на юго-восток»⁵⁴. Возвращение повстанцев породило панику в Заволжье. Так, ходили слухи, что вакулинцы заняли Житкур и движутся в направлении Ленинска.

«Пришлось встать под ружье, - докладывал руководству Корчин, сотрудник губревтрибунала, находящийся в это время в Ленинске. – Целые ночи просидели в боевой готовности…подготовили опорный пункт, где могли бы держаться до прихода подкрепления из Царицына».

Накануне чрезвычайный уполномоченный провел в окрестностях Ленинска массовые репрессии: в каждом селе было арестовано по пять человек («сделал, как он говорит, «нажим»). В связи с этим, гарнизон Ленинска, «состоящий из местных жителей, сынков кулаков, вернувшихся недавно из партизан», встал, «на дыбы» и стал требовать объяснений, «почему это арестовали их отцов». Властям Ленинска пришлось освободить арестованных. «Мне кажется, если бы в ту ночь бандиты [вакулинцы – В.Я.] совершили налет на гарнизон, то гарнизон повернул бы винтовки против нас», - предположил Корчин⁵⁵.

«Доморощенные» партизанские отряды Заволжья «подняли головы и доходили до такой наглости, что нападали на … продовольственные обозы и, не взирая на то, что обозы сопровождались вооруженными пулеметами отрядами, все же … угоняли их»⁵⁶.

Власти на этот раз серьезно подошли к вопросу обороны. К Палласовке были стянуты крупные воинские формирования: 77-я бригада ВНУС из Саратова, три батальона из 178-го и 232-го полков из Уральска и из Астрахани прибыли 78-я бригада ВНУС, батальон милиции и отряд матросов с танком и тремя броневиками. Всего 1500 бойцов. Также для разгрома мятежников в течение 48 часов был создан летучий отряд из «отборных» бойцов и лошадей 21-й кавдивизии (1000 сабель), взвода артиллерии и батальона стрелков 22-й стрелковой дивизии. В зоне оперирования мятежников курсировали 4 бронепоезда и бронелетучка⁵⁷. У вакулинцев к тому времени было около 2300 штыков, 900 сабель, 20 пулеметов и 2 орудия.

Развязка наступила 16 февраля. Из Савинки мятежники ворвались в село Водянка (севернее Палласовки), где в жестоком бою они потеряли пленными около 180 человек, «главарь банды Вакулин убит в рукопашном бою», «сестра его взята в плен». Артиллерией разбит обоз повстанцев. Красноармейцы взяли богатые трофеи: 350 винтовок, 12 пулеметов и 1 орудие. Судя по всему, повстанцы попали в засаду⁵⁸. В то же время свидетели боя утверждают, что это была всего лишь обычная перестрелка⁵⁹.

Вырвавшись из окружения, мятежники уходят на восток (деревня Петропаловка) и затем вступают в пределы Самарской губернии (современная Саратовская область). Командование повстанцами берет на себя Федор Попов⁶⁰, помощник Вакулина, бывший комполка конной армии Буденного⁶¹. Под его руководством дивизия повстанцев превратиться в многонациональную армию около 9000 бойцов⁶² (обычная численность двух пехотных полков боевого состава), которую военспецы переквалифицируют уже «в категорию наиболее опасных банд, не только пользующихся симпатиями местного населения, но являющихся побудителем бандитско-эсеровского движения»⁶³. В марте колонна повстанцев, обремененная обозом в 1000 подвод⁶⁴ и растянутая на несколько десятков верст, пройдет заволжские степи Саратовской, Самарской и Пензенской губерний.

К весне 1921 года повстанческое формирование будет иметь четкую структуру. Три полка будут собраны по принципу землячеств: 1-й Усть-Медведицкий (комполка Буржаковский), 2-й Астраханский (Луковенко), 3-й Самарский. Полки включали в себя три батальона, каждый из которых был поделен на три роты. В каждом полку имелось по пять пулеметов. Помимо этого в состав армии входила пулеметная команда (15 пулеметов). Между пулеметчиками была установлена связь посредством 8 телефонов. Также в состав армии Попова входили: кавалерийский дивизион (Курыленков), включающий в себя три эскадрона по 100 сабель при двух пулеметах каждый; легкая полубатарея с одним орудием (Руянов); околоток с врачом, несколькими фельдшерами и сестрой милосердия; следственная комиссия, занимавшаяся допросами арестованных. Дисциплина в Повстанческой армии «существует только в ядре, остальные тянуться за ними. Интендантство снабжало вакулинцев из райпродкомов, которое имело в своем распоряжении 200 подвод с продуктами. Норма выдачи: хлеба мукой 1,5 фунта, мяса – 1 фунт, жалование – 3000 рублей в месяц и командному и рядовому составу⁶⁵. Для сравнения, в милиции Донской области в то время каждому рядовому сотруднику выдавали «по норме тылового пайка»: 1 фунт хлеба мукой, четверть фунта мяса и мануфактуру. Причем, выдачу довольствия задерживали на несколько месяцев. Ощущался также острый недостаток в обмундировании: милиционеры «совершенно раздеты и разуты», «форменно голодуют»⁶⁶. Такая же ситуация складывалась и в системе Ревтрибунала. Сотрудники юстиции выражали центральным органам власти свой протест против «ничтожной оплаты труда», находящейся ниже прожиточного минимума и угрожали объявить стачку, если долги по зарплате не будут полностью погашены. Они резонно замечали, что в таких условиях сотруднику Ревтрибунала «нет никакой возможности быть материально независимым»⁶⁷.

2 апреля 1921 года во дворе Бутырской тюрьмы во время прогулки при невыясненных обстоятельствах охранником был застрелен Миронов⁶⁸. В это же время армия вакулинцев, вернувшись в Донскую область, рассеивается и исчезает, оставив после себя богатое наследие - многочисленные организованные очаги сопротивления большевистскому режиму: свободные зоны, новые отряды партизан. Расцвету повстанчества в крае способствует голод: рабочие питаются желудями, совработники посылают коллективные жалобы на задержку зарплат и пайков, Продкомитеты и потребсоюзы ссылаются на пустые закрома. Общее политическое состояние в крае «неудовлетворительное, выражавшееся в явном контрреволюционном брожении населения»⁶⁹. Антибольшевистское сопротивление в крае в это время вступает в свою новую фазу, фазу расцвета.

<2007>


¹ ГАВО. Ф.240. Оп.1. Д.30. Л.1.
² См.: ГАВО. Ф. 141.Оп. 1. Д. 221. Л. 175.
³ См.: ГАВО. Ф.240. Оп.1. Д.30. Л.1, 3.
⁴ См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 221. Л. 171.
⁵ См.: ГАВО. Ф.240. Оп.1. Д.30. Л.1, 3, 4.
⁶ См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 221. Л. 171.
⁷ См.: ГАВО. Ф.240. Оп.1. Д.30. Л.1, 3, 4.
⁸ См.: ГАВО. Ф.141. Оп.1. Д.217. Л.10.
⁹ См.: ГАВО. Ф. 614. Оп. 1. Д. 40. Л. 6, 8.
¹⁰ См.: ГАВО. Ф. 12. Оп. 1. Д. 20, Л. 59-60.
¹¹ Так, в хуторе Сенный станицы Раздорской председатель присвоил 10 пудов пшеницы. Был уличен населением. Продагентура станицы Етеревской и хутора Ильменский брала из ссыпного пункта хлеб, варила из него самогон и «занималась пьянством». В округе есть вопиющие факты бесхозяйственности: поморожен картофель и птица, изъятые продработниками у населения в виде разверстки (См.: ГАВО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 30. Л. 3).
¹² См.: там же.
¹³ См.: Крестьянское движение в Поволжье. 1919-1922 гг.: Документы и материалы/ Под. ред. В. Данилова и Т. Шанина. – М.: «РОССПЭН», 2002, С. 724.
¹⁴ См.: ГАВО. Ф.240. Оп.1. Д.30. Л.3-4, 6, 7.
¹⁵ См.: ГАВО. Ф.153. Оп.1. Д.9. Л. 13.
¹⁶ См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 169. Л.7, 13.
¹⁷ Во время заволжского рейда Антонина вышла замуж за повстанца Яковлева, там же в походе она овдовела и после распада мятежной армии в апреле 1921 года под фамилией мужа пыталась легализоваться в станице Великокняжеской. Здесь она вновь сумела устроиться машинисткой в Донобсоюз. Во время отпуска она навестила свою мать в Михайловке, где была опознана и арестована. В конце 1922 года ее приговорили к трем годам тюрьмы, но освободили «ввиду добровольной явки» (См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 221. Л. 279, 301, 371).
¹⁸ См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 221. Л.278, 279, 281, 285, 287-289, 292, 301, 307, 318.
¹⁹ Околоток – санитарное учреждение при полку. В околотке находились на излечении выздоравливающие, а также легко раненые и больные, лечение которых не требовало отправки их в лазарет.
²⁰ См.: там же. Л. 258.
²¹ См.: ГАВО. Ф. 141. Оп.1. Д.217. Л.2, 6,10, 12, 16.
²² См.: ГАВО. Ф. 141. Оп.1. Д. 221. Л. 164.
²³ См.: ГАВО. Ф.153. Оп.1. Д.9. Л.12.
²⁴ См.: ГАВО. Ф.153. Оп.1. Д.9. Л.12.
²⁵ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 300.
²⁶ А.И. Деникин. Очерки русской смуты. М., 2003, Т. 4, 5, С. 91.
²⁷ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 302, 301.
²⁸ См.: ГАВО. Ф. 105. Оп. 1(3). Д. 405. Л. 22.
²⁹ Части (отряды) особого назначения (ЧОН) военизированные отряды коммунистов, которые в годы Гражданской войны создавались при партячейках и комитетах РКП(б) всех уровней для оказания помощи местным органам Советской власти в борьбе с контрреволюцией, политическим и уголовным бандитизмом. Постановление ЦК РКП(б) от 17 апреля 1919 года придало созданию ЧОН организованный характер. ЧОНы формировались из коммунистов, комсомольцев, сочувствующих им рабочих и профсоюзных активистов в возрасте от 17 до 55 лет. Чоновцы проходили военное обучение в системе Всевобуча, а с июля 1921 года в системе военно-учебных заведений и курсов РККА. ЧОН действовал в тесном контакте с отрядами ЧК и ВНУС. Реформированы в 1924 - 1925 годах (См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 793).
³⁰ См.: ГАВО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 31. Л. 16.
³¹ См.: ГАВО. Ф.141. Оп. 1. Д. 221. Л. 140.
³² См.: ГАВО. Ф. 240. Оп.1. Д.30. Л. 3.
³³ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С.621-623, 639.
³⁴ См.: ГАВО. Ф. 249. Оп. 1. Д. 83. Л. 79; Ф. 444. Оп. 2. Д. 69. Л. 98; Газета «Борьба» 9 февраля 1924 г.
³⁵ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 813.
³⁶ См.: там же. С. 654.
³⁷ См.: ГАВО. Ф. 153. Оп. 1. Д. 9. Л. 138.
³⁸ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 632-633.
³⁹ См.: там же С. 630-631, 632-633.
⁴⁰ Лосев Е. Ф. Миронов. М., 1991 (http://militera.lib.ru/bio/jzl_mironov/03.html)
⁴¹ См.: ГАВО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 30. Л. 16.
⁴² См.: там же.
⁴³ См.: там же.
⁴⁴ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 654.
⁴⁵ См.: ГАВО. Ф. 153. Оп. 1. Д. 9. Л. 128
⁴⁶ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С.650.
⁴⁷ См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1.Д. 221. Л. 180.
⁴⁸ См.: там же. Л. 140.
⁴⁹ См.: ГАВО. Ф. 153. Оп. 1. Д. 9. Л. 59.
⁵⁰ См.: РГВА. Ф. 7. Оп. 2. Д. 535. Л. 12.
⁵¹ См.: ГАВО. Ф. 153. Оп. 1. Д. 9. Л. 20.
⁵² По другим сведениям в ночь с 15 на 16 февраля (см.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 664).
⁵³ См.: ГАВО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 30. Л. 16-17.
⁵⁴ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 654.
⁵⁵ См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 7. Л. 139.
⁵⁶ Там же.
⁵⁷ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 654, 659.
⁵⁸ См.: там же. С. 659, 661.
⁵⁹ См.: ГАВО. Ф. 141.Оп.1. Д.221. Л. 136.
⁶⁰ См.: там же.
⁶¹ См.: Крестьянское движение в Поволжье. Указ. соч. С. 661.
⁶² См.: там же. С. 703.
⁶³ См.: там же. С. 686.
⁶⁴ См.: ГАВО. Ф. 153. Оп. 1. Д. 9. Л. 128.
⁶⁵ См.: там же. С. 662.
⁶⁶ См.: ГАВО. Ф. 161. Оп. 1. Д. 3. Л. 3, 40, 59.
⁶⁷ См.: ГАВО. Ф. 141. Оп. 1. Д. 43. Л. 126, 134.
⁶⁸ Ф.К. Миронов реабилитирован Военной коллегией Верховного суда 15 ноября 1960 году «за отсутствием состава преступления».
⁶⁹ См.: ГАВО. Ф. 240.Оп. 1. Д. 30. Л. 16.