<НЕКРАСОВ УБИВАЕТ ДОЛГОРУКОВА> (2 варианта)


Ой да, на заре-то было ранней утренней

Ой да, на заре-то было ранней утренней,
На заре-то было, вот, да на зорюшке,
Ой, на закате, вот, было да светла месяца,
На восходе было да красной солнушки.
Собирались они, все донские козачки,
Ой да, собирались они во единый круг,
Да во единый круг, а, вот, на единый луг.
Собирались они ко дому князя-бояра,
Князя-бояра да, вот, князя Долгорукова,
Да выходил же, а он, князь-бояр Долгоруков,
Выходил же он да, вот на высок-то крылец,
Выносил он царску грамоту скорописную,
Да читал он казакам грамоту облыжную:
- Ой да, вы послухайте, донские козачки,
Да послухайте, что написано-напечатано:
Ой да, как и всех что старикох – казнить, вешать,
Молодых-то казачкох да всех в солдаты брать,
Малых деточек-малолеточек в Тихий Дон бросать,
А жен с девками – всех на боярский двор.
По кругу-то ходит, а он, все Игнат-сударь.
Ой да, а он, Игнат-сударь, как сокол, летает,
Ой да, сам на вострую шашечку, а он упирается.
- Ты прости, прости, - взговорит Игнат-сударь, -
Ой да, ты прости меня, весь и род-племин!
Как подходит он, сын Некрасовец, до князя-бояра,
Ой да, он срубал ему, срубал бойну голову.
Воскрутился тут да возмутился, а он, батюшка,
Ой, а он, батюшка, да весь славный Тихий Дон,
Как от самой от вершинушки до самых устюжей.

Песня дана в тексте бывальщины «Будет слуга, да не царю», записанной в хуторе Ново-Некрасовском 4 августа 1948 г. от Марии Григорьевны Волковой (род. в 1880 г. на Майносе; в России с 1912 г.)

Тумилевич Ф. В. Сказки и предания казаков-некрасовцев. Ростов-на-Дону, 1961, № 25


Варианты песни бытуют и на Дону - см. "Да, на заре-то было, братцы, да, вот, на зорюшке". Это значит, что песня была сложена либо в период восстания 1707-1709 (в этом случае участие Некрасова в убийстве Долгорукова отражает не вымысел, а реальность), либо ее сложили некрасовцы во время сидения на Кубани 1708-1741, и от них песня попала на Дон. Исторических документов, подтверждающих причастность Некрасова к убийству Долгоруква, не обнаружено, но эта версия настойчиво утверждается фольклором.


На заре то было ранней утренней

На заре то было ранней утренней,
На заре то было да на зорюшке,
На закате то было да светла месяца,
На восходе было красной солнушки.
Да собирались донския козачки,
Собирались они да во единый круг,
Во единый круг да во единый луг
Да все ко дому князя-бояра-а-а.
Князя-бояра да, вот, князя Долгорукова,
Как выходил же а он, князь-бояр,
Выходил же он на высок-то крылец,
Выносил же он царску грамоту:
- Вы послушайте, донския козачки,
Вы послушайте царску грамоту:
Как стариков – казнить, вешать,
Молодых козачков всё во солдаты брать. -
По кругу-то ходит всё Игнат-сударь,
Всё Игнат-сударь, как сокол летает,
Да на вострую шашечку упирается,
Да горючей слезой заливается:
- Ты прости-та, прости, весь и род-племин. -
Да подходит он, Игнат-сударь, к князю-бояру,
Ой да, он срубил ему бойну голову.
Воскрутился же, возмутился же батюшка,
А он батюшка, славнай Тихой Дон,
Как от самой было от вершинушки,
Ой да, от вершинушки до самой устьюжи.
Как ушел-то, ушел да Игнат-сударь со Тиха Дона,
Ой да, со Тиха Дона на Кубань-речку.

Кроме первой и последней строк остальные поются по 2 раза

Записана 25 июля 1947 в хуторе Ново-Некрасовском от казачки Ивануткиной Анны Ивановны, род. в 1885 на Майносе, неграмотной

Тумилевич Ф. В. Песни казаков-некрасовцев. Ростов-на-Дону, 1947, № 34; Тумилевич Ф. В. Фольклор казаков-некрасовцев. Краснодар, 1948, № 9, датировано: 25 сентября 1947, с орфографическими отличиями: ст. 6-7 "единай", ст. 13 "донски", ст. 15 "старикох", ст. 16 "козакох", ст. 19 "шашку", с прим.: Вариант этой песни записан в станице Рассыпной в 1840 г., опубл. в кн. В. И. Лебедева "Булавинское востание", Госгиз, 1934