 |
ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ОБ АВТОРСТВЕ ПЕСНИ «МЯСОЕДОВСКАЯ»
"Шансон-портал"
Альберт Шиндеровский
МОРИС БУНИМОВИЧ – АВТОР «МЯСОЕДОВСКОЙ»
После бурных именин известного в городе джазового музыканта, я проснулся с назойливо повторяющейся мелодией в голове и набором слов к ней:
"И мама, и папа,
и даже тётя Двойра,
что ходит вечно
в порванных чулках,
шумели, кричали:
"Влюбилась наша Маня"
Четыре дня я ходил под этим беспокойным грузом, затем решил позвонить Морису Бунимовичу. Он был выше среднего роста худющим Мясоедовская улица в Одессе очкариком, некрасивым, но с удивительно обаятельной улыбкой. Сочинял красивые запоминающиеся стихи и к тому же обладал редким профессиональным навыком - создавать тексты к уже написанным мелодиям.
Мы договорились встретиться в ближайшее воскресенье и посидеть рядом с моим кабинетным роялем. Я не сомневался в том, что мелодия понравится Морису, и это было главным и самым убедительным доводом для сотрудничества. Воскресное утро сквозь окна моей квартиры выглядело серой мелкодождливой декорацией к театральной постановке о неверной любви. Морис, как всегда, пришёл вовремя, то есть на пятнадцать минут позже, и уже с порога потребовал самого чёрного кофе и расставленные шахматные фигуры - так начинались наши, творческие встречи. Он играл слабее меня, но чаще выигрывал, так как думал дольше, спокойно меняя одну сигарету за другой. Я решил проиграть ему как можно скорее - мне не терпелось заняться песней и затем послушать его новые стихи.
Морис не хотел замечать мои зевки и подставки и по существу играл с самим с собой. Вдруг он тихо запел припев к очень тогда популярной в Одессе песенке "Мясоедовская улица". Мне показалось, что Морис этим дает мне понять, что песня лучше этой у нас не получится.
"Ты что же - не сможешь написать такой же текст?" - спросил я его, смешивая фигуры. Морис улыбнулся и доставая следующую сигарету, сказал, глядя в окно: "Ты не знаешь, что текст "Мясоедовской" я написал?" Да, я не знал. Я не мог знать. Меня интересовала другая музыка, музыка далёкая от десятки раз проверенного ресторанного репертуара. Именно там родилась и стала популярной эта замечательная песня.
"Ты пойми, продолжал Морис, не я один писал текст этой песни. Хоть я и не верю в высшие или какие-то там ещё силы, но... я был не один. Текст ложился на бумагу с необычайной лёгкостью, а толпа ярких и шумных образов настойчиво требовала выбора каждого из них. Ну, как обычно в Одессе. Здесь, что ни камень - образ, дерево - живой образ, а люди?..". Морис по-прежнему смотрел на серую декорацию за окном. Там среди нависших над городом лохмотьев черно-коричневых туч веселилась его богатая фантазия. Туда же, в обнимку с известными всем строчками, стремилась и его добрая всегда отзывчивая душа:
"Улица, улица,
улица родная,
Мясоедовская улица моя...".
***
Арнольд Малиевский
"ЕСТЬ У НАС В РАЙОНЕ МОЛДАВАНКИ..."
Нет большей радости для журналиста, чем встреча с интересным собеседником. А если к тому же он еще и легендарная личность? Или человек, причастный к историческим событиям?
Однажды в еврейском Доме на 15-м Брайтоне был концерт. Там меня и познакомили с кларнетистом, одесситом Майклом Блехманом...
Что делает человек, когда впервые приезжает в Париж? Он просит показать ему Эйфелеву башню. Человек, впервые попавший в Москву, стремится увидеть Красную площадь. В Санкт-Петербурге туристы сразу попадают на Невский проспект. В 1978 году в Одессе я был свидетелем, как группа журналистов, впервые приехавших в этот город, попросили показать им Мясоедовскую улицу. И ничего удивительного в этом нет. Мясоедовская улица в Одессе Самой популярной и веселой в те годы, впрочем, как и гораздо позже, была песня про эту, вроде бы, ничем не примечательную одесскую улицу. Впрочем, кто знает, что в Одессе примечательно и что как говорят одесситы, не очень? В этом городе можно воспеть любую улицу, и она сделает честь любой песне. Так вот кларнетист Майкл Блехман - автор слов и музыки песни о "Мясоедовской улице", без которой до сих пор не обходится ни один вечер в наших прославленных на весь мир брайтонских ресторанах.
Во втором отделении концерта в Еврейском Доме на 15-м Брайтоне на сцену вышел мужчина средних лет с кларнетом. Раздались звуки "Плача Израиля". Давно я не слышал такого исполнения. В руках Майкла кларнет смеялся, молил, стонал и, честное слово, даже плакал. Я не музыковед, но и мне было понятно, что кларнетист - великолепный мастер. Кларнет Майкла Блехмана переливается звуками еврейского попурри с украинским акцентом...
Пока Майкл играл, я вспомнил свое детство, проведенное на городских окраинах Кировограда. Вспомнил красочную украинскую ярмарку, полную запаха переспелой вишни, дурманящего меда и смородинного варенья. Вспомнил и кировоградских разноцветных девчат с красными и синими лентами...
... Честное слово, если бы не расхожее мнение, что скрипка придумана специально для евреев, то еврейским инструментом я бы назвал кларнет.
А кого не интересует история создания "Мясоедовской улицы"?
После концерта я разговорился с г-ном Блехманом.
- Всю жизнь мечтал познакомиться с тем, кто написал этот знаменитый одесский шлягер.
- Песня эта не была написана. Она случилась.
- Но автор вы?
- Я. Случилась эта песня в 1962 году. Работал я руководителем ансамбля "Гномы" в ресторане "Тополь", куда приходили все - шоферюги, ворюги, работяги, девочки, цыгане. Играл я в то время на кларнете и саксофоне. И еще пел. Однажды в "Тополе" мне заказали спеть про Мясоедовскую улицу, где находился наш ресторан. Такой песни не было и в помине. Мало ли какие заказы поступали? Я, естественно, не обратил никакого внимания на эту просьбу. И вот в один из вечеров мне приносят записку: "Миша, сыграй про Мясоедовскую. Мы уже поспорили на большие деньги. Вам же я плачу сто рублей".
Я подумал - человек поспорил, у него могут быть неприятности. Да и сто рублей для нас это все же неплохие деньги. Мы сделали перерыв. Я немного поразмыслил и написал на каких-то клочках бумаги четыре куплета на мотив цыганской "Парамелы". Помните "Запрягай-ка, батя, лошадь"? Музыку "Парамелы" я чуть изменил, перефразировал, а куплеты подошли, как родные. На все это мне понадобилось минут пятнадцать. Затем мы вышли на сцену и я спел эту песню. На другой день ее пела вся Одесса. И поет до сих пор...
- И не только Одесса...
- Это правда. Кроме того, мы избежали неприятностей с теми еще людьми...
- Наверняка, в те времена в Одессе вы исполняли массу еврейских песен?
- Как раз наоборот. Даже на еврейских свадьбах, согласно инструкции горкома партии, мы могли сыграть не больше, чем ТРИ еврейские песни. После каждого вечера или свадьбы руководители Мясоедовская улица в Одессе ансамблей должны были заполнить рапортичку с перечислениями того, что они играли и сколько раз. Эти рапортички отправлялись Владимиру Белецкому, начальнику Одесское объединения музыкальных ансамблей, который в свою очередь рапортовал выше. В то время работники райкома партии приходили в рестораны с магнитофонами и записывали "лишние" еврейские песни как улику. Потом следовали оргвыводы, заканчивающиеся увольнениями музыкантов. Проверялись и тексты к песням. Нет ли в них чего-либо крамольного. Я помню, как по каким-то причинам нам запрещали играть и петь на идиш "Кузину", пока я ее не перевел на русский язык...
Однажды в кафе "Солнечное", где мы играли еврейскую свадьбу, подошел новый директор и сказал, чтобы я зашел в кабинет, где меня якобы кто-то ждал. Там сидели секретарь и заведующий отделом агитации и пропаганды Киевского райкома. Кто-то из них сказал мне, что сегодня последний день нашей работы, так как мы нарушили инструкцию горкома и играли сверх нормы "Семь сорок", "Мясоедовскую" и "Щеточки".
- Чтобы вашей ноги и ваших инструментов завтра в ресторане уже не было, - прибавило начальство.
Я понял, что это интриги нового директора, который хотел заменить мой ансамбль на свой. Настроение было испорчено. Свадьба превратилась для нас в похороны. Я попросил метрдотеля отнести в кабинет две бутылки самого дорогого коньяка и закуску. Минут через сорок из директорского кабинета вышло начальство и приказало мне сыграть "Мясоедовскую"...
- К-как же т-так, - начал я заикаться.
- Так, - приказали мне гости бывшие уже "под шафе". Теперь будешь играть сколько захочешь. А если кому-то это не понравится, приходи к нам. Мы разберемся.
На такой мажорной ноте закончилась та печальная история.
- Что было потом?
- В конце концов, мне это все надоело, и я уехал в США. Было это почти двадцать лет назад. Прошел всю иммиграцию по полной программе. Готов был работать на любой работе, которую искал, гуляя по берегу Гудзона. Там я абсолютно случайно встретил известного шоумена Джо Фрэнклина. Он до сих пор работает ведущим своей программы на американском ТВ и даже внесен в книгу рекордов Гиннесса как ведущий-долгожитель этой ностальгической программы. Через него, работавшего на WOR-ТV на 9 канале, я попал в шоу к знаменитому Говарду Стерну, а затем к Конону О'Браену и Дэвиду Леттерману. Всех их интересовал иммигрант из Советского Союза. Они мне задавали вопросы, и я на них отвечал. Естественно, что все это подавалось в любимом мною юмористическом стиле. Ведь когда я захочу, то могу быть очень смешным, тем более, что шутил я на своем хорошем английском.
- Вы, надеюсь, выступали не бесплатно?
- Естественно. За передачу, я получал по тем временам неплохие деньги. Я, конечно, на них не разбогател, но о ренте за квартиру, за машину я мог не беспокоиться.
- И много раз вы выступали у этих знаменитых ведущих?
- С какой стороны смотреть. У каждого из них - от четырех до семи раз. У кого-то и четырнадцать.
- Ну, хотя бы один-два примера вашей сотрудничества с известными ведущими этих шоу.
- Я, например, мог сделать стоимостью в million dollar face или произнести пародийную комическую рекламу, произнесенную в динамичном ритме:
- Здравствуйте я - Майкл Блехман, президент по вставлению мужских волос в голову с помощью дрели, молотка, сверла и stapler (машинки для скрепок). Это больно, но через месяц-два боль пройдет. У нас тысячи удовлетворенных клиентов. Приходите к нам, ведь я еще не только президент компании, но и ее клиент. Весь метод вставления волос с помощью молотков, сверел, гвоздей проверен на мне...
В этот момент с моей головы начинала течь кровь, Понятно, что это была красная краска. Эта шуточная реклама часто повторялась многими ведущими ТВ-программами.
Работал к тому времени я в ресторане "Русская изба" на Брайтоне, сотрудничал с композитором Анатолием Днепровым. Вот уже много лет я - менеджер одного из реалстейтов. Открою секрет: совсем недавно я стал писать стихи. Сначала писал на английском, а вот уже несколько месяцев пишу и на русском. В основном, это юмористические стихи.
- Майкл, а почему поэзия, а не проза? Почему все одесситы начинают писать не в строчку, а в колонку? Я лично знаю десятки жителей Брайтона - одесситов, которые пишут ямбом, хореем, пытаясь подыскать, как им кажется, рифму к своим колонкам. Вот и вы, хоть и поздновато, но стали поэтом...
- Сначала я сделал попытку перевести русскую басню на английский язык. Знакомым американцам перевод очень понравился, тогда я решил писать на английском что-то свое. За одно стихотворение, напечатанное в Мясоедовская улица в Одессе американской антологии я получил Диплом за лучшее произведение. С тех пор и пишу. Всего написал уже 150 стихотворений на английском языке. Правда, никуда их еще не посылал. А с некоторых пор стал писать и на русском. Сведущие люди говорят, что получается.
Не так давно Майкл выступал в программе у Джо Фрэнклина. Там он демонстрировал, что можно сделать из ветки дерева.
- Это не столько мои произведения, сколько творения природы. Я кое-что добавляю - и получается произведение искусства. Во всяком случае, так сказал эксперт, приглашенный Джо Фрэнклином на шоу.
А еще я узнал из американских газет, что эксперт заметил, что только воображение ребенка, видевшего в очертаниях тучки то, что не видит никто, сродни воображению мистера Блехмана.
Ничего не скажешь, черта эта у мистера Блехмана завидная!
И еще.
Вы обратили внимание, как разговаривает Майкл? Он говорит "кое-что добавил", "песня случилась"...
А ведь все, что он делает - это филигранная работа ювелира. Может быть, из-за этой совсем не одесской скромности, о нем не кричат русские газеты, а пишут газеты американские? Этот человек знаком с Яковом Смирновым, единственным русским, сверкающим уже много лет на всеамериканском ТВ-небосклоне, сделавшем миллионы в голливудском шоу-бизнесе. А ведь именно Смирнов в свое время, выступая в круизах по Черному морю на теплоходе "Белоруссия" наградил Майкла Блехмана шутливым званием "Мисс-Круиз" на теплоходе "Белоруссия"...
***
Редакция не склонна присоединяться ни к одной из вышеупомянутых точек зрения на авторство популярной песни. Тем более, что их может оказаться больше чем две. Если у вас, дорогие читатели, есть еще какая-либо информация о том, кто является автором песни о Мясоедовской улице, пишите нам. А пока, публикуем один из вариантов песни, которая вызвала столь неожиданную дискуссию.
Редакция
Есть у нас в районе Молдаванки,
Улица обычная, друзья.
Старенькие дворики,
подметают дворники,
Что б сияла улица моя.
Улица, улица, улица родная,
Мясоедовская улица моя.
Улица, улица, улица родная,
Мясоедовская милая моя.
Были годы, здесь бродил Утесов,
Под гитару песни пел свои.
А когда создал он джаз,
То исполнил в первый раз
Песенку, про улицу мою.
Улица, улица, улица родная,
Мясоедовская улица моя.
Улица, улица, улица родная,
Мясоедовская милая моя.
Конечно, про Япончика все знают,
Хоть, он на Мясоедовской не жил.
Прошлое ушло давно,
Вместе с старым миром,
Но и он по нашей улице ходил.
Улица, улица, улица родная,
Мясоедовская улица моя.
Улица, улица, улица родная,
Мясоедовская милая моя.
Есть на этой улице больница
Все ее "Еврейскою" зовут,
Я желаю вам друзья,
Не бывать там никогда,
Пусть наши враги туда идут.
Улица, улица, улица родная,
Мясоедовская улица моя.
Улица, улица, улица родная,
Мясоедовская милая моя
Предложили мне сменить квартиру,
С чудесным видом на Москва-реку,
Я согласен на обмен,
Лишь прошу учесть момент,
Только вместе с улицей моей.
Улица, улица, улица родная,
Мясоедовская улица моя.
Улица, улица, улица родная,
Мясоедовская милая моя.
Мясоедовская милая моя!
"Полезная газета",
рубрика "Одесса на Гудзоне",
N 191, 31 мая 2002
КТО ЖЕ АВТОР “МЯСОЕДОВСКОЙ”?
Дорогие читатели, надеюсь, вы помните, что во втором номере «ОнГ» мы опубликовали два материала на одну тему «Кто является автором песни “Мясоедовская улица моя…”». Появились и первые отклики на публикацию.
«Уважаемая редакция!
С огромным удовольствием прочитал 2-ой номер газеты «Одесса-на-Гудзоне» Поздравляю всех вас, всех одесситов (и себя тоже) с появлением этой прекрасной газеты!
Теперь конкретно: Я несколько раз прочитал заметку Арнольда Малиевского «Есть у нас в районе Молдаванки...» и могу подтвердить все написанное о Майкле (Михаиле) Блехмане. В годы создания песни «Мясоедовская» я работал руководителем одного из оркестров ОМА и был предместкома этой организации. Часто встречался с Мишей. Кларнетист он высокого класса. Мне кажется, что «Мясоедовскую» создал весь ансамбль «Гномы», потому, что впервые песню исполнили вечером, а на следующий день я разговаривал с Фимой Абрамовичем (аккордеонист ансамбля) он рассказал, какую песню они написали.
Что же касается заметки Альберта Шиндеровского «Морис Бунимович - автор “Мясоедовской”», то здесь г. Шиндеровский, мягко говоря, не точен!..
Еще раз - большое спасибо за Вашу (НАШУ!) газету!
С уважением Всеволод Верник».
А вот отрывок из только что вышедшей в Одессе книги краеведа Татьяны Донцовой «Молдаванка» (ксерокопия цитируемых страниц прислана одним из наших читателей).
«”Есть у нас в районе Молдаванки...” - этими словами начинается знаменитая «Мясоедовская» - лихая песенка Мориса Бенимовича, ставшая с конца 1960-х настоящим шлягером. Как утверждают сведущие люди, написана она была за час-полтора по заказу оркестра ресторана «Тополь» в парке Ильича. Туда, собственно, и приводит эта самая Мясоедовская. Уму непостижимо, как незатейливый текст, примитивная мелодия смогли превратить обычную (так и у автора!) молдаванскую улицу в королеву района. Мало того, слава песни, слившись воедино с домами и двориками Мясоедовской, выплеснулась за пределы Молдаванки, Одессы, Союза, достигнув берегов Америки. А там лавры покойного поэта даже пытался присвоить себе не совсем порядочный экс-одессит, ныне гражданин США. В общем, судьбе было угодно возвести скромную Мясоедовскую на своеобразный пьедестал, где она прочно удерживает почетное второе место среди улиц города. Правда, у фаворитки, Дерибасовской, есть большое преимущество - ее родословная. Сейчас только ленивый не знает, почему так названа любимая одесская улица. Пора восстановить справедливость, подкрепив популярность ее молдаванской соперницы весомыми историческими фактами». Так что точку в нашей дискуссии ставить пока еще рано...
Не успел я написать эти строки, как почта принесла письмо, которое вносит новый штрих в старую дискуссию.
«Об авторстве «Мясоедовской»...
Однажды летом 1935 года недалеко от булочной, где продавались вкусные пирожки и пирожные, я встретил старого приятеля Илюшу Зугерта. Как всегда, сначала он рассказал свежий анекдот, а потом пригласил меня и мою жену Иду к себе на день рождения: «Я тебя познакомлю с моим племянником Мотей. Он студент консерватории уже и сочиняет разные красивые мелодии».
Ну, кто в Одессе отказывается от именин? Мы перешли на разговор за одесскую футбольную команду, в которой играл сын моей двоюродной сестры и в этой игре он забил такой красивый гол, что в Горсовете было специальное совещание и его таки наградили хорошими деньгами. Когда пришли к Илюше на именины, его племянник уже сидел возле черного пианино с поломанными подсвечниками и что-то писал, а потом нажимал на белые и черные клавиши. Илюша хорошо знал, что я люблю петь, и он тут же попросил Мотю сыграть новую песню. Вы, конечно же, будете очень удивляться, если я скажу, что эта песня и была «Мясоедовская». Только был у нее тогда один куплет и я его хорошо помню.
За порогом маленького дома,
где проживает вся моя родня,
тут проходит улица, как дальняя дорога,
Мясоедовская улица моя.
Кто мог подумать, что когда-то этого племянника будет знать вся страна и даже сам Сталин, и что это будет Матвей Блантер. Никто не хочет признаться, что он написал эту замечательную песню. Может быть это потому, что мало уже осталось одесситов с хорошей памятью. Моя жена Ида поздравляет вас с хорошей газетой, а я желаю всем здоровья, Зиновий Нитурва».
Кто следующий?..
Ждем писем.
По поручению редакции
Эдуард Амчиславский
"Полезная газета"
рубрика "Одесса на Гудзоне",
N 195, 28 июня 2002
Михаил Фришт
КТО ЖЕ НАПИСАЛ ПЕСНЮ "МЯСОЕДОВСКАЯ"?
"Мясоедовская" - одесская народная песня." Много лет тому назад мне довелось увидеть такую запись в рапортичке одного из ресторанов города Риги.
Действительно, по своеи популярности и признанию эта песня приобрела общенародный характер. Однако, эта песня имеет и конкретного автора, хотя единого мнения о личности этого автора нет. Так, например, живущий ныне в США одесский музыкант Михаил Блехман утверждает, что таковым автором является он.
Считаю уместным возразить этому утверждению. Могу ответственно сказать, что автором текста "Мясоедовская" является Морис Бунимович.
Основанием для этого служит воспоминание из моего личного прошлого.
Начиная с 60-х годов в течении нескольких десятилетий, как ни странно это звучит - прошлого века, - большой популярностью в Одессе пользовался ВИА "Бородачи", в котором я был солистом (первый состав). В те годы я работал на заводе ЭМА, где работал Морис. Кроме работы мы часто встречались у общих друзей и в течение многих лет поддерживали отношения, интересовались жизнью друг друга, обменивались новостями.
Однажды, если я не ошибаюсь, это было в 1969 или 1970 году, проходя мимо хорошо известной одесситам аптеки Гаевского, я встретил Мориса. Разговорились, и он сказал: "На днях вместе с музыкантами из ресторана "Тополь" я написал песню "Мясоедовская". Он был очень рад и тут же напел ее. Мне понравилось, и я спросил Мориса, могу ли я записать слова, так как запомнить мелодию было нетрудно. Морис согласился, тут же вынул из портфеля лист бумаги (будучи инженерами, мы всегда в портфеле имели лист-другой), любезно предложил мне свою спину вместо стола, где под его диктовку я и записал этот текст. Так "Бородачи" стали вторым ансамблем в Одессе, исполнившим знаменитый теперь шлягер.
Недавно я прочитал несколько статей на тему авторства "Мясоедовскои" и захотел поделится своими воспоминаниями, как говорится - из первых рук. Полагаю, что сомнении в авторстве текста "Мясоедовскои" не должно быть. Им безусловно является Морис Бyнимович.
Шлю привет всем Одесситам-музыкантам, живушим в разных странах.
Михаил Фришт,
солист первого состава "Бородачей"
Специально для портала
© "Посвящается русскому шансону".
Август 2008
Sydney, Australia.
Дмитрий Шварц, 16.8.2008
В 1969 году я заканчивал службу в армии. Мы служили в одной дивизии с Вадимом Бодникевичем. Осенью приехал Вадика навестить его отец - Николай Павлович (организатор и руководитель анс. "Бородачи"). Он нам рассказал о новой песне, которая появилась в Одессе, и даже напел. Это была "Мясоедовская". Хотя об авторе он не упомянул, а мы и не спрашивали.
Очень жаль, что Морис Бунимович ушел от нас около двадцати лет назад, и нет возможности узнать, как было на самом деле.
Большое спасибо Мише Фришту, что он внес ясность в эту старую историю.
Константин Швуим, 18.8.2008
Позволю вставить свои 5 коп.
Никакой ясности никто пока никуда не внёс.
Я не утверждаю, что автор текста песни Мясоедовская - не Морис.
Но и доказательств этому не вижу.
Может быть потому, что часто смотрю Tru TV - это такая передача о расследованиях.
То, что Морис написал Мише текст песни и напел её возле аптеки, не есть доказательство того, что он является автором текста.
Фразу (и то это по памяти Мишы Фришта) "на днях вместе с музыкантами из ресторана "Тополь" я написал песню "Мясоедовская"", можно трактовать по-разному.
Единоличный автор текста, соавтор текста, автор/соавтор музыки (даже несмотря на то, что Морис не был музыкантам, он мог и напеть свои фразы каким-то образом)?
Так что не будем ставить точку.
Пока есть ещё один создатель Мясоедовской - это Фима Мойсеев. И весь Лос-Анджелес знает, что он автор песни. Что тоже не доказано.
Фима тяжело болен болезнью Паркинсона.
Он в Лосе.
Чёрт, очень я разленился, нужно с ним поговорить.
Да и Миша Блехман не говорил бы о своём авторстве, если бы всё было так просто.
Ещё раз, давайте не будем ставить точку.
Дмитрий Шварц, 18.8.2008
Очень давно Миша Блехман мне рассказал, что на какой-то свадьбе Фима-почтальон спел какие-то свои куплеты на мотив "Гоп-со-смыком", а припев был: "Улица, улица, улица родная - Мясоедовская улица моя".
Это и служило толчком к написанию песни. "Мы переделали мотив запева", - сказал мне Миша. - А припев оставили".
А, вообще, на почтальона это очень похоже. Он писал про все и про всех. Про таксистов, дальнобойщиков, семь сорок, много песен на идиш.
Мог и про Мясоедовскую. Ведь была у него песня про "Костецкую".
Улочка, улочка - вроде переулочка.
На проект взираю не тая.
В недалеком будущем станешь ты красавицей,
Улица Костецкая моя.
Но такой популярности "Костецкая" не имела, хоть и часто пели ее на свадьбах.
Костя, мне кажется, ты прав. Это могло быть и "коллективное творчество" Мориса Бунимовича с "Гномами".
Дмитрий Шварц, 10.9.2008
Вчера разговаривал с Аликом Мочаном. Солистом и барабанщиком анс. "Гномы". Алик с полной ответственностью заявил,что песня "Мясоедовская" была написана ими. Всем коллективом. Изначально песня имела всего четыре куплета. Кто и сколько куплетов потом дописал - этого никто не знает. Да и надо ли это знать? Песня стала народной,а это главное.
P.S. О Бунимовиче Алик узнал на много позже.
Константин Швуим, 24.9.2008
17 сентября 2008 года в Одессе я задал вопрос об авторстве "Мясоедовской". За столом сидели Голощапов, Горбатюк, Кравченко, Астафьев, Бугаев. И я тоже, но пил мало. Горбатюк сказал, что пару корявых куплетов написали Топольцы, а Бенимович на следующий день принес 50 куплетов на выбор. Откуда такая инфо, он не сказал. Все остальные сказали - Блехман. Валера Бугаев сказал тихо мне (он не пьет вообще, громко не разговаривает и нас связывает 43-ехлетняя дружба). Он жил рядом с "Тополем" и иногда после работы заходил к ребятам. Как-то он спросил у них у всех, кто написал. Миша сказал, что он, и никто не возразил. Тем не менее, вопрос не закрыт. Копаем дальше.
Константин Швуим, 10.4.2009
АЛЕКСАНДР БИРШТЕЙН О "МЯСОЕДОВСКОЙ"
На страницах сайта Всемирного Клуба Одесситов я нашел рубрику Александра Бирштейна "Прогулки по Одессе", где он упомянул о знакомстве с Морисом Бенимовичем. Морис Бенимович - одно из действующих лиц в нашем споре об авторстве песни "Мясоедовская". С помощью директора ВКО Леонида Рукмана я связался с Александром. Александр - автор книг "Но есть надежда...," "Пустыня", "Одесса", "Жуковского, дом, №...", "Что наша жизнь". Печатается в ряде изданий клуба — альманахе “Дерибасовская – Ришельевская”, юмористическом журнале “Фонтан” и в ряде журналов и газет в Украине и за рубежом. Александр Бирштейн “запустил” сейчас в “Живом Журнале” свой новый проект – под условным названием “Прогулки по Одессе” с собственными комментариями. Я попросил Александра просветить ситуацию, что ему известно о сочинении "шедевра одесской песни" - "Мясоедовской".
Александр Бирштейн:
"Здравствуйте, г-н Шварц!
Леонид переслал мне Ваше письмо. Отвечаю.
Песня действительно была написана Морисом (Морицем, как мы его звали) Бенимовичем (или просто Беней). Об этом говорил мне он сам, а также его близкий друг и руководитель нашей литстудии Сергей Александров. Написаны стихи Морисом были на салфетке в каком-то (боюсь соврать) кафе или ресторане. Мне чего-то запомнилось, как Морис, прищелкивая пальцами и приплясывая, напевал эту песенку, попутно передавая слова руководителя оркестра ресторана:
- Это же бабки!
Не помню, сильно ли Морис обогатился. Уверен, что нет."
Это письмо является еще одной маленькой гирькой, склоняющей чашу весов в пользу авторства Мориса Бенимовича.
Сейчас хочу предложить Вашему вниманию отрывок из "Прогулки по Одессе" Александра Бирштейна. Фотографии автора.
"В песне моего доброго приятеля того времени Мориса Бенимовича дальше шли строки «…Мясоедовская улица моя…». Но мы с вами не на Молдаванке, а в самом что ни на есть центре. Но и продолжать как-нибудь, типа «…улица Жуковского моя…» не станем. Во-первых, улицы Жуковского мы посмотрим только маленький кусочек, а во вторых, у нас и свои, если понадобится, песни найдутся.
И еще я вспомнил, что водил вас этим маршрутом, водил… Но без фотографий. Так что, те, кто уже гулял со мной, пойдут, если захотят, еще раз. А те, кто еще не гулял тут, пошли, а!
В прошлый раз я начал с этого дома. 19 век. Атланты… Как вы думаете, что тут было до революции? Те, кто знает, молчите! Не угадали. Тут, говорят, был роскошный публичный дом! Это тут мадам кричала из окна истопнику:
– Хаим! Не топите так сильно! Клиенты соскальзывают!"
Атланты, конечно, в жутком состоянии. Шутка ли, столько лет… Причем с 1917 года даром… А до того их, говорят, погреться к девочкам пускали. Так что, они работали за стол и кровать. В хорошем смысле этого слова.
Пройтись по улицам Одессы с автором можно здесь: http://albir.livejournal.com/303291.html
Александр Бирштейн о Морисе Бенимовиче - авторе "Мясоедовской", 10.04.2009
Попросили написать что-то типа воспоминаний об авторе слов песни "Мясоедовская" Морисе Бенимовиче. Написал. А потом подумал, что, может, это еще кому интересно...
БЕНЯ
Пытаюсь вспомнить, каким был Морис Бенимович. Беня…
Ну, внешне легко. Думаю, все видели фильм «Добро пожаловать или посторонним вход запрещен». Помните директора пионерского лагеря Дынина? Так это практически вылитый Беня.
Лысина, длинные кудри по бокам, которые, стоило ему выпить, становились дыбом. Лицо очень подвижное, любая эмоция тут же отражалась на лице.
Он дружил с Сергеем Александровым, который тогда работал директором Дома медработников. Сережа подобрал нас, мальчишек, пишущих стихи, буквально с улицы и учил, разбирая, причем довольно жестко, наши тексты. К нему приходил Морис. Познакомились…
Морис был лет на пятнадцать старше, но вел себя, как мальчишка. Веселый он был, жизнелюбивый. Еще добрый и обидчивый.
Женщины его любили. Таяли…
Морис инженерил где-то в НИИ. Но работа не слишком его обременяла, ибо довольно часто появлялся он в баре «Красной», куда часов с двенадцати стекались все. И художники, и актеры, и поэты…
Не могу сказать, что мы с Морисом были близкими друзьями. Точнее было бы сказать, что в 1965-68 гг. мы были в одной компании.
Чего-то вспоминается, как Морис с Серегой Александровым, качая бедрами в такт, пели для моей приятельницы Инны Кашежевой пародию на магомаевский шлягер, придуманный Беней:
А ты стояла и молчала,
И я стоял, и я молчал,
А море бедрами качало,
Я тоже бедрами качал…
Еще он пел про Валиховский переулочек, где убитого нашли…
Да, точно, именно тогда Морис завел дружбу с лабухами и стал пытаться написать что-то ресторанное. Ибо выяснилось, что это очень даже выгодно, ибо Юре Михайлику в ресторане морвокзала за одну только песню – одну! – заплатили семьдесят рублей!
Среди литстудийцев большой, настоящей литстудии во Дворце студентов, которую вел тот же Сергей Александров, Морис не выделялся. Звездами тогда были Алексей Цветков, Борис Владимирский и, наверное, Гена Барыгин.
Однажды, первого мая 1965 года – даже это помню! – мы над Беней подшутили. Праздновали мы всей компанией первомай в одном хорошем доме. И замечено было, что Беня припрятал бутылку коньяка в духовку. Коньяк был тайно изъят и выпит, а вместо него в бутылку налили чай. В разгар вечера Морис решил полакомиться. И.. Те слова, которые он потом скандировал, пишут только на заборе.
Потом мы как-то разбежались.
Как-то я встретил Александрова и тот рассказал, что Беня сочинил-таки шлягер, который поют во всех кабаках города. Поехали мы тогда в «Море». И послушали Бенину «Мясоедовскую».
Потом сам Морис рассказал, что написал песню во время какого-то застолья на салфетке.
Умер Морис совсем молодым. От астмы.
А песня его жива. Сколько лет прошло, а жива!
И я думаю, что это справедливо. Морис был очень жизнелюбивым, добрым по-детски и веселым человеком.
И он остался с нами в «Мясоедовской».
А это самое большее, о чем может мечтать поэт.