 |
Владимир Гуркович,
научный сотрудник Рабочей группы Свода памятников истории и культуры Украины по Автономной Республике Крым
КАК СТАЛИН ПОССОРИЛСЯ С ЧЕРЧИЛЛЕМ,
в результате чего предали забвению боевую песню периода Великой Отечественной войны, а смоленский парень Жозеф стал Георгием
Журнал "Историческое наследие Крыма", №9, 2005.
В феврале 1945 года состоялась Ялтинская конференция руководителей трех ведущих держав антигитлеровской коалиции, которая определила аспекты взаимодействия союзников на завершающем этапе вселенского военного конфликта. Впервые в Крыму в весьма широком масштабе юбилейные мероприятия, посвященные этому всемирно-историческому событию, проходили десять лет назад.
В начале 1995 года Оргкомитетом была разработана и отпечатана «Программа», где, казалось, было все: открытие ряда мемориальных досок, а также обновленной экспозиции в Ливадийском дворце-музее, «круглый стол» парламентариев, пресс-конференция, международный научный симпозиум, выступление мастеров искусств, экскурсии... Трое симферопольцев подготовили необычное «историко-хоровое мероприятие», но почему-то оно не было указано в «Программе памятных мероприятий, посвященных 50-летию Крымской (Ялтинской) конференции 1945 г.», хотя и было заявлено заранее.
6 февраля. Кинотеатр ялтинского санатория «Россия». Должна состояться презентация моей иллюстрированной книги «Крымская конференция 1945 года. Памятные места», а потом показ кинохроники военных лет и концерт. Присутствуют ветераны войны, другие гости конференции, участники научного симпозиума... Телевизионщиков, как мне помнится, было три бригады, в том числе «Черноморская» и из Приднепровской Молдавской Республики. Почему-то в поздний час пишущих журналистов было мало, а те, кто присутствовал, впоследствии дали информацию одной строкой, и то неполной. Поэтому, будучи свидетелем событий, поведаю о сути дела.
В декабре 1944 года семнадцатилетний смоленский парень Жозеф Зарубин был призван в Красную Армию и зачислен курсантом в 40-й учебно-стрелковый полк 45-й учебно-стрелковой дивизии. В конце 1945 он был направлен в только что созданное Училище морской пехоты ВМС, которое находилось в городе Выборге и являлось единственным в СССР военно-учебным заведением подобного профиля. Первый набор формировался из молодых солдат и сержантов, отозванных из различных сухопутных и морских частей и подразделений, в том числе с Северного флота. Именно североморцы привезли на Балтику бесхитростную песню «Дымки», сочиненную неизвестным автором, судя по всему, — непосредственным участником боевых действий в Заполярье:
По курсу норд-ост, по курсу норд-ост под клокочущим паром
На северный берег нашей земли
Одеты бронею, с суровым товаром
Сквозь шторм и туман идут корабли.
Суда англичан и советские шхуны,
Маршрут их опасен, и рейс их далек.
Под снежным бураном, по белым бурунам —
Русский дымок, русский дымок и английский дымок.
А если германец, а если германец их рейсы изведает,
Пойдет догонять караван среди льдин,
Ударят с советских подлодок торпеды,
Торпеды с британских, торпеды с британских пойдут субмарин.
И рейсы их рухнут под пеной седою,
Маршрут безвозвратен, и рейд их глубок.
Останутся только дымки над водою —
Русский дымок, русский дымок и английский дымок.
В шинелях, пропитанных пеною горькою,
На северный берег команды сойдут.
Британец затянется русской махоркой,
А русский матрос, а русский матрос сигарету зажжет.
Пойдут вспоминанья про дни штормовые,
Похвалят сердитый морской табачок.
Потянутся рядом дымки голубые —
Русский дымок, русский дымок и английский дымок.
Осенью 1946 года курсанты сидели в «кубрике» (то есть в казарме, на берегу) и пели песни. На гитаре играл Зарубин. Зашел начальник училища генерал-майор Денисевич — бывалый офицер, бывший командир бригады морской пехоты, которая в 1944 году принимала участие в освобождении города Киркенеса в Норвегии. Он молча выслушал «Дымок» и по-дружески сказал молодежи: «Времена, товарищи курсанты, меняются... Политика по отношению к союзникам пересматривается. Одним словом, не рекомендую увлекаться этой песней...».
Генерал, надо думать, прекрасно осознавал «новый курс» в стране и в армии после речи Уинстона Черчилля в Фултоне... И как должностное лицо, и как человек, старший по возрасту, по-отечески предупредил курсантов, многие из которых были и вчерашними школьниками, и вчерашними фронтовиками.
Вряд ли боевой генерал прочел всю «знаменитую» марта 1946 года речь бывшего премьер-министра Великобритании. Кроме И. Сталина и группы приближенных ему лиц, в многомиллионном Советском Союзе с нею могли ознакомиться всего какая-то сотня—вторая политработников высшего звена и газетчиков из «Правды» или «Красной звезды». Дело в том, что эта речь никогда (!) не была полностью напечатана в СССР. Газета «Правда» дала ее в изложении [1]. Сделано было мастерски: в огромной статье (свыше 400 строк) старательно опустили одно, усилили второе, пересказали — как хотели — третье... Через три дня после «правдинского изложения» сам Сталин, сравнивая Черчилля с Гитлером, сказал, что первый думает развязать новую мировую войну, что он поджигатель войны, который грубо, бестактно и оскорбительно клевещет на Советский Союз и коммунистов... [2]. Что же пришлось не по вкусу главе Советского правительства? Есть смысл привести некоторые фрагменты из выступления У. Черчилля, относящиеся к СССР, коммунистам, к «боевому товарищу — маршалу Сталину» и ко всем советским людям:
«Мы не можем закрывать глаза на то обстоятельство, что свободы, которыми пользуются граждане всей Британской империи, не действуют во множестве стран, некоторые из которых обладают весьма значительной мощью. Над обычными людьми в этих государствах установлен контроль всеохватывающего полицейского правления. Власть в этих государствах безгранично осуществляется либо диктаторами, либо узкой олигархией через привилегированную партию и политическую полицию…
Тень опустилась над той сценой, что еще так недавно была озарена союзной победой. Никто не знает, что намереваются осуществить в ближайшем будущем Советская Россия и ее коммунистическая международная организация, каковы пределы, если они вообще существуют, их экспансионистским устремлениям, их стремлениям обратить в свою веру. Я испытываю сильное восхищение и уважение к доблестному русскому народу и моему боевому товарищу — маршалу Сталину. По отношению ко всем народам России в Британии существуют глубокая симпатия и доброжелательность, я, несомненно, присоединяюсь к этому. Существует и решимость настойчиво добиваться установления прочных дружественных отношений, несмотря на многочисленные разногласия и неудачи. Мы понимаем, что русские должны чувствовать себя в безопасности на своих западных границах от возможности возобновления германской агрессии. Мы приветствуем занятие Россией полагающегося ей места среди ведущих наций мира. Мы приветствуем ее флаг на морях. Но прежде всего мы неизменно приветствуем частые и растущие контакты между русским народом и нашими нациями по обе стороны Атлантики…
Железный занавес опустился через весь Континент — от Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике. За этой линией находятся все столицы старинных государств Центральной и Восточной Европы. Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест и София — все эти знаменитые города и население вокруг них находятся в той сфере, которую я должен назвать “советской сферой”. Все они в той или иной форме являются объектом не только советского влияния, но и очень сильного, во многих случаях чрезмерно возрастающего правления из Москвы…
Коммунистические партии, бывшие очень небольшими во всех этих восточноевропейских странах, достигли такого превосходства и могущества, которое далеко превзошло их численность. Эти коммунистические партии добиваются установления тоталитарного контроля повсюду. Полицейское правление установлено почти во всех этих странах, кроме Чехословакии; и до сих пор нигде там не существует подлинной демократии.
Турция и Персия глубоко встревожены и обеспокоены предъявленными им претензиями и тем давлением, которое оказало на них московское правительство. В Берлине русские делают попытку создать квазикоммунистическую партию в своей зоне оккупированной Германии, демонстрируя особое благоволение группировкам левых германских лидеров...
Если Советское правительство попытается сейчас сепаратной акцией создать прокоммунистическое правительство Германии в своей зоне, то это станет причиной новых серьезных затруднений в британской и американской зонах и даст разгромленным немцам возможность торговать собой на аукционе между Советами и западными демократиями. Какие выводы ни могли бы быть сделаны из этих фактов, они существуют реально — это, конечно же, не та освобожденная Европа, которую мы хотели создать сражаясь. Здесь нет ничего, что содержало бы основы прочного мира…
Перед железным занавесом, пролегшим через Европу, существуют и другие причины для беспокойства. В Италии коммунистическая партия создает серьезные затруднения своим стремлением поддержать притязания вышколенного коммунистами маршала Тито на бывшую итальянскую территорию в верховьях Адриатики. Тем не менее будущее Италии висит на волоске... Однако во множестве стран, далеких от русских границ, по всему миру создаются коммунистические пятые колонны, действующие в полном единстве, абсолютно повинующиеся директивам, которые они получают от коммунистического центра. За исключением Британского содружества и Соединенных Штатов, где коммунизм находится в зачаточном состоянии, коммунистические партии, или пятые колонны, представляют собой усиливающийся вызов и опасность для христианской цивилизации. Это мрачные факты... Но мы были бы неблагоразумны, не повернувшись лицом прямо к ним, пока еще остается время.
Также вызывают тревогу и перспективы на Дальнем Востоке, особенно в Маньчжурии. Соглашение, которое было заключено в Ялте и в котором я принимал участие, чрезвычайно благоприятно для Советской России. Но оно заключалось в то время, когда никто не мог сказать, что война с немцами не затянется на все лето и осень 1945 года, и предполагалось, что война с Японией продлится еще 18 месяцев после завершения войны с немцами…
Я отвергаю мысль, что новая война неизбежна, и в еще большей степени, что она близка. Отвергаю, потому что уверен: наша удача все еще находится в наших руках, мы обладаем той мощью, которая спасет будущее... Я не верю в то, что Советская Россия желает войны. Все, чего они жаждут, — это получение плода войны и неограниченной экспансии их власти и доктрин... Мы должны рассмотреть сегодня, пока еще остается время, каким образом добиваться постоянного предотвращения войны и создания условий для свободы и демократии во всех странах... Наши трудности и опасности не исчезнут, если мы будем закрывать на них глаза...
Я видел наших русских друзей и союзников во время войны и пришел к убеждению: ничто не восхищало их так, как сила, и ничего не было для них менее уважаемого, чем слабость, особенно военная слабость...
В прошедшие времена я видел, как все идет к этому (ко Второй мировой войне. — В.Г.) и кричал моим соотечественникам и всему миру, но никто не обратил никакого внимания. До 1933-го или даже 1935 года Германия могла быть спасена от ужасной судьбы, постигшей ее, и все мы могли бы быть избавлены от тех несчастий, которые Гитлер выпустил на человечество... Война могла быть предотвращена, по моему глубокому убеждению, без единого выстрела, и Германия могла бы быть мощной, процветающей и уважаемой сегодня. Но никто в мире не слушал меня, и шаг за шагом мы втягивались в ужасный водоворот. Несомненно одно: мы не должны позволить, чтобы это случилось опять. Сейчас, в 1946 году, это может быть достигнуто только хорошим взаимопониманием по всем пунктам с Россией под общей эгидой Организации Объединенных Наций в течение долгих лет мира при помощи мирового инструмента, поддержанного всей мощью англоязычного мира...» [3].
...6 февраля 1995 года в кинозале южнобережного санатория сидели бывшие советские люди старшего поколения, ветераны Ялты сорок пятого, участники Великой Отечественной, музейные работники, преподаватели, студенты... Пожалуй, они в большинстве своем тоже не читали подлинную речь У. Черчилля, но так или иначе все (!) знали, что в период Второй мировой войны существовал реальный боевой союз между СССР и Великобританией...
Песня «Дымки» была исполнена в аранжировке Валентина Евгеньевича Ишина (зам. начальника Управления искусств и учебных заведений) Юрием Тихоновичем Петровым (техническим директором Крымского украинского музыкального театра) и участником Великой Отечественной войны Георгием Егоровичем Зарубиным, подполковником в отставке.
Песня была исполнена, подчеркиваю, прилюдно. Такой массовой аудитории она не имела многие десятилетия! Итак, реабилитация «жертвы холодной войны» состоялась, хотя этот исторический факт не был отражен в «Программе памятных мероприятий, посвященных 50-летию Крымской (Ялтинской) конференции 1945 г.».
В период учебы в Выборге и после окончания училища Зарубин в свою общую тетрадь записал 81 песню, многие из которых были воистину народные. Песня «Дымки» здесь воспроизводится по оригиналу 1946 года.
Владелец же заветной тетради успешно окончил Училище морской пехоты, и 18 сентября 1947 года ему было присвоено звание лейтенанта. Из выпускной аттестации: «Делу партии Ленина-Сталина и Социалистической Родине предан. За время пребывания в училище показал себя отличным курсантом. Общее и политическое развитие хорошее…» [4]. Молодой офицер 18 ноября 1947 года по пути к месту службы на Камчатку в Комсомольске-на-Амуре записывает в свою тетрадь «Песенку английского моряка, побывавшего в СССР». Автор неизвестен. Сюжет мил и бесхитростен: британец полюбил советскую девушку, которая в итоге ответила ему взаимностью. Там были такие обнадеживающие строки:
…Стали чувства только лучше и нежней,
По-английски она пишет мне сейчас,
И по-русски я отвечаю ей…
Стоит напомнить, что в конце 1947 года «на дворе» во всю набирала обороты «холодная война»… Впрочем, об этой и других песнях из курсантско-офицерской тетради простого советского человека военной и послевоенной поры обязательно будет особое повествование.
Забавно, что в период «холодной войны» пострадала не тетрадь (с явно «политически-сомнительными сюжетами»!), а имя владельца. В полном смысле слова — имя! Дело в том, что будущий собиратель «неофициального эпоса» («тетрадочный самиздатовец») появился на свет 7 ноября 1927 года на Смоленщине. Отца величали Егор Васильевич, а мать, Христиана Петровна, в имени своем несла мало того что русские, но и христианские начала. Родители, хоть и были православными от рождения, являлись самыми что ни на есть трудящимися крестьянами, сознательными и политически грамотными. И поскольку их сын родился в аккурат в день десятой годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, решили назвать новорожденного фамилией выдающегося французского социалиста Жана Жореса, страстного противника милитаризма, основателя газеты «Юманите». Но канцеляристы в ЗАГСе все перепутали и в метрику записали: «Жозеф» (так по-русски воспроизводится популярное французское имя Jozef, впрочем, это имя характерно для многих европейских стран). Итак, Зарубин поступил в военное училище с именем Жозеф. Но окончил его с именем Георгий. Так распорядилось политическое руководство военно-учебного заведения: не патриотично советскому офицеру в период обострения борьбы с тлетворным влиянием Запада иметь такое чуждое по звучанию имя…
Шутки шутками, но замполит обезопасил Зарубина не от каких-то глобальных бед, которые, гипотетически могли быть, а от вполне реальных обидных насмешек и опасных аллюзий. Дело в том, что почти за два десятилетия до рождения смоленского Жозефа в далекой Америке в семье Маккарти появился мальчик, которого папа и мама нарекли аналогичным именем, Joseph. После окончания Второй мировой войны он вошел в американскую историю как лицо, основавшее одиозное политическое направление под названием «маккартизм». Советская историческая энциклопедия писала о Джозефе Маккарти, что он «стал известен как мракобес» — «охотник за ведьмами», ярый антикоммунист. Маккарти оклеветал многих американцев, использовал сенатскую подкомиссию для преследования прогрессивных деятелей и организаций. Курс на тотальную войну против социалистических стран, ликвидацию демократических свобод внутри страны, требования «чистки» государственных учреждений и «проверки лояльности» служащих, травля прогрессивных элементов — таковы отличительные черты «маккартизма». Маккарти со своими сторонниками так далеко зашел в своей клеветнической деятельности, что Сенат 1 декабря 1954 года принял решение, порицающее поведение Маккарти [5].
Нынешний критически мыслящий читатель может сказать, что это, дескать, односторонняя характеристика советского, хотя и академического, но официального издания. Ан, по большому счету, нет! Вот строки из американской книги, которая была напечатана в 1961 году в Нью-Йорке на русском языке для «полуподпольного» распространения в Советском Союзе: «Когда в 1950 году открылась благоприятная для действий демагога возможность, то ею воспользовался выдвинувшийся на общественную арену сенатор из штата Висконсин Джозеф Мак-Карти. Крикливый, лишенный сдерживающих начал и ловкий, он узрел возможность достичь высокого положения в стране и даже власти посредством диких, сфабрикованных обвинений, наглых нападок, предательских ударов и обращения к невежеству и предрассудкам. Вскоре для зрителей телевидения стали привычными черты лица этого забияки, его дребезжащий голос и вся механика беззастенчивой лжи. У него был дар к газетным сенсациям. Свое первое большое выступление он посвятил Государственному департаменту, тогда возглавлявшемуся Ачесоном, обвинив это ведомство в том, что в его лоне нашли себе приют двести пять известных коммунистов… В Государственном департаменте не было обнаружено ни одного коммуниста…
До тех пор, пока Мак-Карти пользовался трибуной Сената для своих грязных наветов, он был защищен парламентским иммунитетом от преследований за клевету. Некоторые его высказывания были настолько оскорбительны, что обращались против него самого. Например, в 1951 году он подверг нападкам министра обороны Джорджа Маршалла, обвинив его в потворстве гигантскому заговору коммунистов в США. Он покушался на добрую репутацию послов, редакторов газет и даже собственных коллег по Сенату. Всякий раз, когда обнаруживалась лживость его утверждений, он доказывал, что его противники занимаются реабилитацией коммунизма. Его филиппики против правительства подрывали достоинство и эффективность государственного аппарата. Хуже всего было то, что поднимавшийся им шум наносил неисчислимый вред Соединенным Штатам во всем мире, который считал, что в стране нарастало фашистское движение» [6].
Вот так характеризовала деятельность печально известного американского лгуна и провокатора Джозефа книга, рассказывающая гражданам тоталитарного Советского Союза о Стране Великих Демократических Свобод.
Так что, пожалуй, правильно поступил «большевистский комиссар», обезопасив, может быть, сам того не ведая, в определенном смысле жизнь простого советского человека, защитника социалистической Родины, владельца тетради эпохи «холодной войны», где была песня о дружбе и взаимопонимании простых людей из стран противоположных политических систем.
К сожалению, исполнение песни «Дымки» 6 февраля 1995 года было последним для Георгия Егоровича. Он умер полгода спустя после юбилейных ялтинских мероприятий, 17 июня. Подполковник Г.Е. Зарубин, кавалер ордена Красной Звезды, был похоронен на симферопольском кладбище «Абдал» с воинскими почестями.
Можно предположить, что с песней «Дымки» была знакома супруга упомянутого выше премьер-министра Клементина Черчилль. Напомню, что ее имя было широко известно в нашей стране, так как она на протяжении всей войны была председателем Фонда помощи России, который отправил советскому народу тысячи тонн медикаментов, продовольствия, одежды.
Весной 1945 года Клементина Черчилль посетила Советский Союз, где ей был оказан самый теплый прием. 24 апреля она прибыла в Севастополь. После посещения легендарного города делегация Фонда помощи России направилась на Южный берег. Англичане посетили ялтинский мемориальный дом А.П. Чехова, где хранительница уникального музея Мария Павловна подарила Клементине Черчилль сборник избранных произведений своего брата.
В санатории Черноморского флота делегация почтила своим вниманием выздоравливающих после ранений и болезней моряков, посетила Никитский ботанический сад, радостную встречу устроили англичанам пионеры «Артека».
Для размещения почетных гостей британской общественной организации был подготовлен Воронцовский дворец, тот самый, где ранее, в феврале 45-го, размещалась правительственная делегация Великобритании во главе с Уинстоном Черчиллем. Именно в этом дворце вечером одного апрельского дня (вероятно, 26-го числа) для руководства Комитета Фонда помощи России был дан концерт Ансамбля песни и пляски Черноморского флота. «Ансамбль исполнил песню, посвященную морякам английского королевского флота, занятым транспортировкой грузов в СССР. Г-жа Черчилль поблагодарила ансамбль и выразила уверенность, что дружба между советскими и британскими моряками будет расти и крепнуть так же, как и дружба Советского Союза и Великобритании». Это строки, принадлежащие безвестному корреспонденту ТАСС, относятся, по моему предположению, именно к песне «Дымки». Понятно, что, как историк-исследователь, я вправе об этом говорить как о рабочей гипотезе, при этом весьма основательной, ибо другой, аналогичной по сюжету, отечественной песни не было. Последнюю точку может поставить спецрепертуар «концерта для г-жи Черчилль». Он, несомненно, утверждался в «высоких» инстанциях и ныне находится, скорее всего, в архивных документах Политуправления Черноморского флота…
Список использованной литературы
1. Черчилль бряцает оружием: Передовая «Правды» за 11 марта // Красный Крым. — 1946. — 12 марта. — С. 1.
2. Интервью тов. И.В. Сталина с корреспондентом «Правды» относительно речи г. Черчилля // Красный Крым. — 1946. — 15 марта. — С. 1.
3. Уинстон Черчилль: Я испытываю уважение к русским. Из речи в Вестминстерском колледже 5 марта 1946 года, Фултон, штат Миссури / Пер. и публ. В. Воронова // Родина. — 1991. — № 6—7. — С. 134—135.
4. Аттестация к представлению воинского звания «лейтенант». Составлено командиром выпускной роты Училища морской пехоты подполковником Драчевым 5 сентября 1947 года // Архив Военкомата Железнодорожного района г. Симферополя. Личное дело № 3945А подполковника Зарубина Г.Е.
5. [Маккарти] // Сов. ист. энцикл. — Т. 8. — М., 1965. — С. 936.
6. Невинс А., Коммаджер Г. История Соединенных Штатов Америки: пер. с англ. В. Оболенского, Б. Прянишникова. — Нью-Йорк: Изд-во Фредерик А. Прегер, 1961. — С. 562—563.