 |
#Ан3жм
МАЛОЛЕТКА
Ах, зачем я на свет появился,
Ах, зачем меня мать родила.
С детских лет по приютам скитался,
Не имея родного угла.
Раз на Невском проспекте у бара
Мент угрюмо свой пост охранял.
А на той стороне тротуара
Малолетка с девчонкой стоял.
"Уходи, я тебя ненавижу,
Уходи, я тебя не люблю.
Ты же вор, ну а я комсомолка,
Уходи, я комсорга люблю".
И ушел тот парнишка, заплакав.
Он на мокрое дело пошел.
А на деле менты повязали,
Спецэтапом на север пошел.
Поезд мчится далеко-далеко,
И колеса по рельсам стучат.
А в вагоне, прокуренном кайфом,
Малолетки за жизнь говорят.
Открываются двери вагона,
А в дверях малолетка стоит,
Обливаясь горькой слезою.
И такие слова говорит:
"Что творится по тюрьмам советским,
Я не в силах вам все рассказать,
Как приходится нам, малолеткам,
На баланде свой срок отбывать.
Срок отбудем и выйдем на волю,
Ветер будет нам лохмотья трепать.
А чтоб нам поприличней одеться,
Мы по новой пойдем воровать.
А за эти скачки с грабежами
Нас легавые будут вязать.
Позабьют в угол розыски наши,
Нашу молодость в тюрьмах гноят.
Не сидеть нам всю жизнь арестантом,
Срок отбудем и выйдем опять.
Соберутся друзья и надоумят
За тюремную жизнь рассказать.
Как расскажем, так сразу заплачем.
А я плакать совсем не могу.
Так налейте стакан горькой водки,
Русской водки, я горе залью."
С не существющего ныне сайта Александр Кантемировского "Узелочек".
Другие заглавия - "Малолетки", "Гимн малолеток", "Гимн малолетки", "На Невском проспекте у бара" и др. Есть женские варианты. Вообще говоря, это две самостоятельные песни, которые хорошо легли друг за другом - "На Невском проспекте у бара" (о том, как отвергнутый девушкой малолетка попадает в лагерь) и более ранняя "Что творится по тюрьмам советским" (о судьбе малолеток в заключении). Они существуют и раздельно, но часто сливаются в одну, как видим выше. Ниже даны варианты и первой песни, и второй, и смешанные.
ВАРИАНТЫ (9)
1. На Невском проспекте у бара
Уличная питерская песня, 50-е-60-е годы. Не столько уркаганская, сколько фольклор малолеток.
***
На Невском проспекте у бара
Малолетка с девчонкой стоял,
А на той стороне тротуара
Мент угрюмо свой пост охранял.
«Уходи, я тебя не навижу,
Уходи, я тебя не люблю,
Ты ведь вор, ну а я комсомолка,
Я другого мальчишку найду».
И пошёл малолетка, заплакал,
Он на мокрое дело пошёл.
Налетели менты, повязали,
Он на Север этапом ушёл.
Вот что значит любить комсомолок,
Не кадрите вы их, пацаны,
А любите шалав, шалашовок1 –
Они вечно вам будут верны.
Не гуляйте, шалавы, на воле,
Приезжайте вы к нам в лагеря.
Вам на воле цена три копейки,
Ну, а мы вам дадим три рубля.
Две последние строки куплетов повторяются
1 Шалашовка – проститутка. В лесных лагерях проститутки «обслуживали» зэков прямо на делянках, в шалаше. При этом нередко женщины специально нанимались на работу в лагерную обслугу, чтобы торговлей телом заработать приличные деньги.
Жиганец Ф. Блатная лирика. Ростов-на-Дону: Феникс, 2001. С. 156.
2. Малолетки
Песня советских беспризорников. Однако, беспризорников, можно сказать, «новой волны». Скорее всего, родилась после Великой Отечественной войны, когда в стране наблюдался новый, третий по счёту, всплеск беспризорничества (первый — гражданская война, второй — коллективизация и массовые репрессии 30-х). Один из лучших вариантов исполнил Виктор Кайе в передаче «В нашу гавань заходили корабли». Звучала она и у Аркадия Северного. Мне приходилось слышать и другие версии, более расширенные, но менее художественные. Я взял на себя смелость дать, на мой взгляд, лучший текст.
***
Что творится по тюрьмам и ссылкам (1) —
Невозможно вам всё рассказать,
Как приходится нам, малолеткам,
Со слезами свой срок отбывать!
Хорошо, у кого есть родные —
Настроение могут поднять,
Хоть какую-нибудь передачу
Отец с матерью могут послать.
Остальные, как волки, голодны,
С голодухи нас тянет ко сну.
Ну когда же мы будем свободны,
Ну когда же покинем тюрьму?
Скоро, скоро мы выйдем на волю,
Будет ветер фалды развевать,
А когда будет нечего делать,
Мы по новой пойдём воровать!
Посмотрите вы, граждане-люди... и т. д.
(1) Вариант — «Что творился по камерным клеткам». Он, конечно, формально больше подходит, так как рифмуется с третьей строкой. Но неизвестные редакторы правы, нарушив рифмовку ради документальности: ведь малолетки отбывали срок не только в тюремных камерах.
Жиганец Ф. Блатная лирика. Ростов-на-Дону: Феникс, 2001. С. 231.
3. Женский вариант
Как на Невском проспекте, у бара...
Как на Невском проспекте, у бара,
Часовой там свой пост охранял,
А на той стороне тротуара
Михаил полупьяный стоял.
Перед ним на коленях Тамара,
Проститутка из бара была,
Она в чем-то его умоляла,
На глаза набежала слеза.
Ты не мучь, ты не мучь меня, Миша,
Умоляю, прошу я тебя,
Вспомни, как жили с тобой в детском доме,
Называли нас брат и сестра.
А теперь я хреново одета,
Ты с укором глядишь на меня,
Ты – карманник, а я – проститутка,
И теперь я тебе не нужна.
Фонари уж на Невском погасли,
Проститутки из бара идут
И, осеннюю ночь нарушая,
Хулиганские песни поют.
Вот пойду, вот пойду в бар обратно,
Стану телом своим торговать,
Меня купит растратчик богатый,
С ним уеду на остров гулять.
Снова карты, вино и мужчины,
Снова жизнь потечет ручейком.
И забуду тебя, Михаил, я,
Стой как пень ты на стреме своем.
Не гуляйте, дешевки, на воле,
Приезжайте вы к нам, в лагеря,
Вам на воле цена – три копейки,
А у нас вам дадут три рубля.
В нашу гавань заходили корабли. Вып. 5. М.: Стрекоза, 2001.
4. На Невском проспекте у бара
На Невском проспекте у бара
Малолетка с девчонкой стоял.
А на той стороне тротуара
Мент угрюмо свой пост охранял.
«Уходи, я тебя ненавижу,
Уходи, я тебя не люблю,
Ты ведь вор, ну а я комсомолка,
Я другого парнишку найду».
И пошел малолетка, заплакал,
Он на мокрое дело пошел.
Налетели волки, повязали,
Он на север этапом ушел.
- Поглядите вы, граждане люди,
Что творится по тюрьмам у нас.
Как приходится нам, малолеткам,
Со слезою свой срок отбывать.
Не гуляйте, шалавы, на воле,
Приезжайте вы к нам в лагеря.
Вам на воле цена три копейки,
Ну а мы вам дадим три рубля.
Последние две строки куплетов повторяются
С фонограммы Андрея Макаревича, альбом «Пионерские блатные песни», Sintez Records, 1996. Ноты записаны на октаву выше оригинала.
5. Что творится по тюрьмам советским...
Что творится по тюрьмам советским,
Трудно, граждане, вам рассказать.
Как приходится нам, малолеткам,
Со слезами свой срок отбывать.
Срок отбудешь и выйдешь на волю,
Ветер будет лохмотья трепать.
Чтобы быть по привычке одетым,
Ты по новой пойдешь воровать.
А в одном городишке портовом
Проживала семейка одна:
Родна мать да двое братишек,
Да отец проживал хулиган.
Хулигана-отца расстреляли,
Отравилась их родная мать.
Трудно жилось двум родным братишкам,
Старший брат – он пошел воровать.
Трудно жилося младшему брату –
Нужно было себя одевать,
Познакомился он с хулиганом
И пошел вместе с ним воровать.
Как-то раз собрались на крылечке,
Атаман на гитаре играл,
В этот миг подошел незнакомец,
Попросил на гитаре сыграть.
Заиграл атаман на гитаре
И в слезах про себя рассказал:
«Хулиганы мы все, хулиганы,
Хулиганом когда-то я был…
За советские деньги народа
Я по новой пошел воровать!»
И тут вздрогнуло Колькино сердце,
Из-за пазухи вынул он нож.
Метко кинул его в незнакомца,
А тот тихо губами шептал:
«Ах ты, Колька, мой родный братишка,
Как же, как же меня не узнал?
Я твой родный старший братишка,
А теперь я ничей – и пропал».
И тут вздрогнуло Колькино сердце,
Из-за пазухи вынул наган:
«Братец, братец, я тоже с тобою!»
Грянул выстрел, и Колька упал.
В нашу гавань заходили корабли. Вып. 2. М.: Стрекоза, 2000.
После двух куплетов идет совершенно другая самостоятельнгяа песня.
6. Малолетки
Кто томится по тюрьмам и ссылкам,
Грустно, мамочка, все рассказать,
Как приходится нам, малолеткам,
Со слезами свой срок отбывать.
Что ни день - то как волки голодные,
С голодухи нас тянет ко сну.
И когда же мы будем свободные,
Как покинем мы эту тюрьму?
А как только мы выйдем на волю,
Ветер снасти на нас будет рвать.
И, чтоб быть поприличней одетыми,
Мы по новой пойдем воровать.
Через эти скачки и пределы
Уголовка нас снова возьмет...
Так, в колониях, ссылках и тюрьмах,
Наша молодость быстро пройдет!
Черный ворон. Песни дворов и улиц. Кн. 2. / Сост. Б. Хмельницкий и Ю. Яесс, ред. В. Кавторин, СПб.: Пенаты, 1996. С. 31-33.
7. Гимн малолетки
Как на Невском проспекте у бара
Мент угрюмый свой пост охранял
А на другой стороне тротуара
Малолетка с девченкой стоял
Уходи я тебя ненавижу
Уходи я тебя не люблю
Ты же вор, ну, а я комсомолка
Я вора полюбить не смогу
И пошел тот парнишка угрюмо
Он на мокрое дело пошел
Мусора его там повязали
Спец этапом на зону пошел
Открываются двери вагона
Малолетка угрюма стоит
Облеваясь горькой слезою
Он такие слова говорит
Что творится по тюрьма советским
Я не всилах вам рассказать
Как приходится нам малолеткам
Со слезами свой срок отбывать
Вот откинемся, выдем на волю
Будет ветер нам кудри трепать
Ну а чтобы поприличней одется
Мы опять пойдем воровать
Собирутся друзья и подруги
И попросят про тюремную жизнь рассказать
Лучше выпить стакан горькой водки
Чем тюремную жизнь вспоминать
Конец.
Из альбома колониста Можайской воспитательно-трудовой колонии, 1996-1998. Популярная песня, известна в детской колонии в нескольких вариантах. Варианты мало отличаются от публикуемого. См. также: Калашникова М. В. Альбомы современной детской колонии // Фольклор и культурная среда ГУЛАГа. СПб., 1994. С. 92.; «Споем, жиган…»: Антология блатной песни / Автор-составитель М. В. Шелег. Спб., 1995. С. 242.
Ефимова Е. С. Современная тюрьма: Быт, традиции и фольклор. М.: ОГИ, 2004.
9. Гимн малолеток
Ах, зачем я на свет появился,
Ах, зачем меня мать родила.
С детских лет по приютам скитался,
Не имея родного угла.
Раз на Невском проспекте у бара
Мент угрюмо свой пост охранял.
А на той стороне тротуара
Малолетка с девчонкой стоял.
"Уходи, я тебя ненавижу,
Уходи, я тебя не люблю.
Ты же вор, ну а я комсомолка,
Уходи, я комсорга люблю."
И ушел тот парнишка, заплакав.
Он на мокрое дело пошел.
А на деле менты повязали,
Спецэтапом на север пошел.
Поезд мчится далеко-далеко,
И колеса по рельсам стучат.
А в вагоне, прокуренном кайфом,
Малолетки за жизнь говорят.
Открываются двери вагона,
А в дверях малолетка стоит,
Обливаясь горькой слезою.
И такие слова говорит:
"Что творится по тюрьмам советским,
Я не в силах вам все рассказать,
Как приходится нам, малолеткам,
На баланде свой срок отбывать.
Срок отбудем и выйдем на волю,
Ветер будет нам лохмотья трепать.
А чтоб нам поприличней одеться,
Мы по новой пойдем воровать.
А за эти скачки с грабежами
Нас легавые будут вязать.
Позабьют в угол розыски наши,
Нашу молодость в тюрьмах гноят.
Не сидеть нам всю жизнь арестантом,
Срок отбудем и выйдем опять.
Соберутся друзья и надоумят
За тюремную жизнь рассказать.
Как расскажем, так сразу заплачем.
А я плакать совсем не могу.
Так налейте стакан горькой водки,
Русской водки, я горе залью."
Раз на Невском проспекте у бара
Мент угрюмо свой пост охранял.
А на той стороне тротуара
Малолетка с девчонкой стоял.
"Уходи, я тебя ненавижу,
Уходи, я тебя не люблю.
Я ведь вор, ну а ты проститутка,
Уходи, я воровку люблю".
Много сорняков в огороде растут,
Иногда там и розы цветут.
Сколько в тюрьмах сидят малолеток,
А иные от горя поют.
Из альбома воспитанника Пермской воспитательно-трудовой колонии для несовершеннолетних. Конец 1980-х гг.
Калашникова М.В. Альбомы современной детской колонии // Фольклор и культурная среда ГУЛАГа / Сост. В. С. Бахтин и Б. Н. Путилов. Ред. В. Ф. Лурье. СПб.; М.: 1994.