 |
СУДИЛИ ДЕВУШКУ ОДНУ...
Сейчас скажу я вам рассказ,
Своими видела глазами…
Судили девушку одну,
Она была дитя годами.
Она просила говорить,
И судьи ей не отказали.
Когда ж закончила она,
Весь зал наполнился слезами.
- В каком-то непонятном сне
Он овладел, безумец, мною,
И тихо вкралась в душу мне
Любовь коварною змеею.
И долго я боролась с ней,
Но чувств своих не победила,
Ушла от матери родной…
О, судьи, я его любила!
Но он другую полюбил,
Стал издеваться надо мною.
Меня он гнал и презирал,
Не дорожил, безумец, мною.
Однажды он меня прогнал,
Я отомстить ему решила…
Вонзила в грудь ему кинжал.
О, судьи, я его убила.
Не говорите мне о нем,
Еще былое не забыто.
Он виноват один во всем,
Что сердце девичье разбито.
Он виноват, что я грустна,
Что людям верить перестала,
Он виноват, что я, дитя,
Еще млада, а жить устала...
Прощай, мой мальчик дорогой,
Тебя я больше не увижу.
А, судьи, вас, а, судьи, вас,
А, судьи, вас я ненавижу.
И пошатнулася она,
Последний вздох в груди раздался.
И приговор в руках судьи
Так недочитанным остался.
С фонограммы Ирины Муравьевой, CD «В нашу гавань заходили корабли» № 2, «Восток», 2001. Если поет мужчина, то вторая строка будет «Своими видел я глазами...»
Женский сюжетный аналог песни "Судили парня молодого" (мелодии у них различны). Восходит у романсу "Не говорите мне о нем" (слова и музыка Марии Перроте, 1909), с которым частично пересекается текстом. Не ясна роль шансонетки "Экспертиза" в истории этой песни. Шансонетка в исполнении г-жи Миликетти записана на пластинку "Зонофон" №63333 (полный текст см., например, сборник либретто "Зонофон" 1911 года). В "Экспертизе" тоже упоминаются и суд, и супружеская измена, и она выглядит как пародия на "Судили девушку одну", однако, во-первых, нам неизвестны дореволюционные фиксации "Судили девушку..."; во-вторых, "Экспертиза" может быть старше даже самого романса "Не говорите мне о нем", так как пластинка, вероятно, записана в 1908 г.:
Мой муж профессором служил
В громадном университете,
Он глубоко все изучил
И знал почти что все на свете.
Любя науку просто страх,
Не изменял ее девизу,
За честность принят был в судах
Производить там экспертизу.
<...>
Быть может, романс следует датировать более ранним временем, и тогда все встанет на свои места: романс - шансонетка - блатная песня.
Варлам Шаламов в очерке "Аполлон среди блатных" упоминает один из вариантов этой песни - "Мурочка Боброва":
"Подчас фраерские романсы подвергаются значительному изменению, насыщаясь блатным духом. Так, романс «Не говорите мне о нем» превратился у блатарей в длиннейшую (тюремное время — длинное время) «Мурочку Боброву». Никакой Мурочки Бобровой в романсе нет. Но блатарь любит определенность. Блатарь любит также и подробности в описаниях.
Подъехала карета в суд.
Раздался голос — выходите,
Сюда, по лестнице кругом,
По сторонам вы не глядите.
Приметы места даны экономно.
Блондинка, жгучие глаза,
Покорно голову склонила,
И побледнела вся она,
И шарфом все лицо закрыла.
Ей председатель говорит:
Скажите, Мурочка Боброва,
Виновны ль в этом или нет,
Вам предстоит сказать два слова.
Только после этой подробной «экспозиции» следует обычный текст романса:
Не говорите мне о нем,
Еще былое не забыто —
и т.д.
Все говорят, что я грустна,
Что людям верить перестала,
Все говорят, что я больна,
А может, просто жить устала.
И, наконец, последняя строфа:
Лишь только кончила она,
Ужасный крик в груди раздался,
И приговор их на суде
Так недочитанным остался.
То, что приговор остался недочитанным, всегда очень умиляет блатарей".
Есть еще одна похожая песня - старый бытовой романс "Мария":
В семье богатого купца
Жила, резвилась дочь Мария.
Одна лишь дочка у отца,
Всех красотой своей пленила...
ВАРИАНТЫ (7)
1. Мурочка Боброва
Друзья, вам песню пропою,
Своими видел я глазами:
Судили девушку одну –
Она дитя была годами. (1)
В Ростовском областном суду (2)
Народу толпы собирались,
Сидели судьи у окна,
Они убийцу дожидались.
Подъехала карета в суд,
Раздался голос: «Выходите!
Сюда, по лестнице, кругом,
По сторонам вы не глядите». (3)
Блондинка, жгучие глаза,
Покорно голову склонила,
И побледнела вся она,
Шарфом лицо своё закрыла.
Ей председатель говорит:
«Скажите, Мурочка Боброва,
Виновны в этом вы иль нет,
Вам предстоит сказать два слова».
И Мура стала говорить
Простыми, ясными словами.
Когда же кончила она,
Весь зал наполнился слезами:
«Смотрите, всем я хороша,
Мой возраст юн ещё годами,
Себя виновной признаю,
И вот стою я перед вами.
Не говорите мне о нём,
Ещё былое не забыто,
Пылает страсть в груди огнём,
И сердце бедное разбито.
В каком-то непонятном сне
Он овладел, коварный, мною,
И тихо вкралась в душу мне
Любовь гремучею змеёю.
И долго я боролась с ней,
Но я её не победила,
Ушла от матери своей...
О судьи, я его любила!
Но он другую повстречал,
Стал насмехаться надо мною.
Меня он дерзко презирал,
Не дорожил моей любовью.
Когда же он меня прогнал,
Я отомстить ему решила —
Вонзила в грудь ему кинжал...
О судьи, я его убила!
Все говорят, что я грустна,
Что людям верить перестала,
Все говорят, что я больна,
А может, просто жить устала.
Я снисхожденья не молю
И признаю себя виновной;
Судите, судьи, поскорей,
А то и так уж сердцу больно.
Прощай, мой мальчик дорогой,
Тебя я больше не увижу.
Прости за всё меня, родной,
А вас я, судьи, ненавижу!»
И Мура серые глаза
Свои печально опустила,
Никто не видел, как она
Кусочек яда проглотила. (4)
И пошатнулася она,
Ужасный крик в груди раздался,
И страшный приговор суда
Так недочитанным остался. (5)
Друзья, я песню вам пропел,
Своими видел я глазами:
Сгубили девушку одну,
Она дитя была годами…
(1) Один из замечательных вариантов первого куплета сообщила мне моя мать:
«Вот входит в комнату она,
А на столе лежит записка.
Явиться вам в народный суд
По делу вашего убийства...»
Не говоря уже о потрясающем осмыслении ситуации (убийцу приглашают в суд на рассмотрение дела повесткой на дом!), завораживает изящная формулировка — «по делу вашего убийства». Непонятно, кто же в конце концов кого убил? Но стиль с замечательной точностью передает канцелярскую стилистику советских судов со всей ее безграмотностью и абсурдностью...
(2) На основании этой строки нельзя приписывать рождение песни именно ростовским неведомым авторам. Есть варианты, отсылающие слушателей в другие места нашей необъятной Родины, например —
«В Москве, в большом судебном зале,
Своими видел я глазами...»
(3) Вариант -
«K суду подъехал воронок,
Раздался голос: «Выходите!
Держите руки за спиной,
По сторонам вы не глядите».
(4) Вариант -
«Она с руки кольцо сняла
И незаметно покрутила;
Никто не видел, как она
Кусочек яда проглотила».
В других вариантах вместо кольца фигурирует «перстень».
(5) В некоторых вариантах песни сердобольные авторы добавляли «жестокой страсти» и драматизма ещё несколькими куплетами, из которых выяснялось, что Мурочка немного поспешила с самоубийством:
«Тут подбежала мать ея,
И в зале снова зарыдали:
Проснись, любимое дитя, -
Тебя же судьи оправдали!»
Или же:
«И над могилою ея
Большие розы расцветали…
Проснись, проснись, моё дитя, -
Тебя ведь судьи оправдали!»
Своеобразная блатная переработка известного романса «Не говорите мне о нём», на что указывал Варлам Шаламов, старый лагерник и замечательный писатель. Из серии так называемых «судебных» песен, в которых главные персонажи предстают перед правосудием. По мелодии явно перекликается с песней «Среди бушующей толпы / Судили парня молодого», представленной в этом сборнике. Я привожу один из самых ранних вариантов, где сохранено имя (и даже фамилия) героини. Несмотря на то, что песня широко известна и поётся до сих пор, этот вариант не знает почти никто.
Жиганец Ф. Блатная лирика. Сборник. Ростов-на-Дону: «Феникс», 2001, с. 178-181.
2. Суд
Вам расскажу про страшный суд.
Своими видела глазами:
Судили девушку одну,
Она юна была годами.
К суду подъехал «воронок»,
Раздался оклик: - Выходите!
Держите руки за спиной,
По сторонам вы не смотрите!
Она хотела говорить,
И судьи ей не отказали.
Услышав первые слова,
Все в зале громко зарыдали.
- Я полюбила цыгана,
И воровать я с ним ходила,
Ушла от матери, отца.
О, судьи, я его любила!
А он в кругу своих друзей
Нарочно хвастался другою,
Меня он гнал и презирал,
Не дорожил моей любовью!
И в старом парке у реки
Я отомстить ему решила,
Вонзила в грудь ему кинжал!
О, судьи, я его убила!
Девчонка – серые глаза
Тихонько голову склонила.
Никто не видел, как она
Кусочек яда проглотила.
Тут подбежала ее мать,
И в зале снова зарыдали:
- Проснись, проснись, мое дитя,
Тебя ведь судьи оправдали!
И над могилою ее
Большие розы расцветали…
- Проснись, проснись, мое дитя,
Тебя ведь судьи оправдали!
В нашу гавань заходили корабли. Пермь, "Книга", 1996.
Близкий вариант:
Девушка с глазами бирюзы
Вам расскажу про страшный суд, -
Своими видела глазами:
Судили девушку одну,
Она юна была годами.
К суду подъехал "воронок",
Раздался оклик: "Выходите!
Держите руки за спиной,
По сторонам вы не смотрите!"
Она хотела говорить…
И судьи ей не отказали,
Услышав первые слова,
Все в зале громко зарыдали.
- Я полюбила цыгана,
И воровать я с ним ходила,
Ушла от матери, отца…
О, судьи, я его любила!
А он в кругу своих друзей
Нарочно хвастался другою,
Меня он гнал и презирал,
Не дорожил моей любовью.
И в старом парке близ реки
Я отомстить ему решила:
Вонзила в грудь ему кинжал, -
О, судьи, я его убила,
О, судьи, я его любила…
Девчонка – очи бирюза -
Тихонько голову склонила.
Никто не видел, как она
Кусочек яда проглотила.
Тут подбежала ее мать,
И в зале снова зарыдали.
- Проснись, проснись, мое дитя,
Тебя ведь судьи оправдали!
И над могилою ее
Большие розы расцветали…
- Проснись, проснись, мое дитя,
Тебя ведь судьи оправдали…
Сиреневый туман: Песенник / Сост. А. Денисенко - Серия "Хорошее настроение". Новосибирск, "Мангазея", 2001.
3. В московском городском суде
<страница с началом песни отсутствует>
Любила парня одного
И воровать я с ним ходила
И деньги краденые мной
Я просто милому дарила
А он в кругу своих друзей
Не редко хвастался другою
Он гнал меня и презирал
Не дорожил он простомною
И вот в один прекрасный день
Я отомстить ему решила
Вонзила в спину ему нож
О судьи я его любила.
Никто не видел как она
Кольцо с руки своей сняла
Ни кто не видел как она
Кусочек яда проглотила
А рядом плачет ее мать
Весь зал наполнился слезами
Очнись дитя мое очнись
Тебя ведь судьи оправдали.
Из альбома колониста Можайской воспитательно-трудовой колонии, 1996-1998. Известная тюремная баллада «В московском городском суде». Варианты см.: Баллады. Предисловие и публикация С. Б. Адоньевой // Русский школьный фольклор. От вызываний «Пиковой дамы» до семейных рассказов. Сост. А. Ф. Белоусов. М., 1998. С. 175, 176.
Ефимова Е. С. Современная тюрьма: Быт, традиции и фольклор. М.: ОГИ, 2004.
4. Отплата
Любовь все знают хорошо.
Она взаимною бывает.
Но иногда все же она
Людские жизни отнимает.
Один вам случай расскажу,
Своими видел я глазами.
Судили девушку одну,
Такую юную годами.
Когда вели ее на суд,
Конвой очистил ей дорогу.
А привели ее на суд,
Зал переполнен был народом.
Она просила говорить,
И судьи ей не отказали.
Когда окончила она,
То в зале многие рыдали.
«Не вспоминайте мне о нем,
Еще былое не забыто.
И только он повинен в том,
Что сердце девичье разбито.
Он виноват один во всем.
Я молода, но жить устала.
Ушла от матери родной
И людям верить перестала.
В московском парке вечерком
Он познакомился с другою.
Меня он гнал и презирал,
Не дорожил он больше мною.
В московском парке вечерком
Я отомстить ему решила:
Кинжал, подаренный мне им,
Я в сердце милому вонзила.
Я снисхождения не жду,
Судите, судьи, по закону.
Судите, люди, я прошу.
А то и так уж сердцу больно».
Она кольцо с руки сняла,
Перед глазами покрутила.
Не догадались, что она
Кусочек яду проглотила.
Смертельный вздох
В груди раздался,
И приговор в руках судьи
Так недочитанным остался.
Вот на полу она лежит,
И люди в зале зарыдали.
Проснись же, девочка, проснись,
Тебя ведь судьи оправдали.
Песни нашего двора / Авт.-сост. Н. В. Белов. Минск: Современный литератор, 2003. – (Золотая коллекция).
5. Друзья, я песню вам спою…
Друзья, я песню вам спою,
Своими видел я глазами:
Судили девушку одну,
Она дитя была годами.
Она просила говорить,
И судьи ей не отказали.
Когда ж закончила она,
Весь зал наполнился слезами.
- В каком-то непонятном сне
Он овладел коварно мною,
И лихо вкралась в душу мне
Любовь коварною змеею.
И долго я боролась с ней,
Но чувств своих не победила,
Ушла от матери родной...
О судьи, я его любила!
Но он другую полюбил,
Стал насмехаться надо мною.
Меня открыто презирал,
Не дорожил, коварный, мною.
Однажды он меня прогнал...
Я отомстить ему решила,
Вонзила в грудь ему кинжал.
О судьи, я его убила!
Прощай, мой мальчик дорогой!
Тебя я больше не увижу.
А, судьи, вас, а, судьи, вас,
А вас я, судьи, ненавижу!
Девчонка серые глаза
Свои печально опустила.
Никто не видел, как она
Кусочек яду проглотила.
И пошатнулася она,
Последний стон ее раздался.
И приговор в руках судьи
Так недочитанным остался.
Друзья, я песню вам пропел,
Своими видел я глазами:
Сгубили девушку одну,
Она дитя была годами...
А я не уберу чемоданчик! Песни студенческие, школьные, дворовые / Сост. Марина Баранова. - М.: Эксмо, 2006.
6. Вчера я был перед судом
Вчера я был перед судом.
Своими видел я глазами:
Судили девушку одну,
Она дитя была годами.
Я в зал судебный захожу,
А он наполнен был народом.
И чтоб пройти в передний ряд,
Конвой прочистил мне дорогу.
Она просила говорить,
И судьи ей не отказали.
Когда закончила она,
То зал наполнен был слезами.
"Смотрите, всем я хороша,
Мой возраст юн еще годами.
Себя виновной признаю
И вот стою я перед вами.
Среди товарищей своих
Он гордо хвастался другою,
Меня он дерзко презирал,
Не дорожил, безумец, мною.
Однажды выгнал он меня,
Я отомстить ему решила,
И за измену, за позор,
О, судьи, я его убила.
Прощай, соперница моя!
Тебе я больше не мешаю.
Отбила друга у меня,
Но я за все тебя прощаю.
Я снисхожденья не прошу.
Я признаю себя виновной.
Судите, судьи, поскорей,
А то и так уж сердцу больно".
К губам вдруг перстень поднесла,
Прозрачный камень приоткрыла,
Никто не видел, как она
Из перстня яду проглотила.
Тут покачнулася она,
Последний вздох в груди раздался,
А приговор в руках судьи
Так недочитанным остался.
Песни узников. Составитель Владимир Пентюхов. Красноярск: Производственно-издательский комбинат "ОФСЕТ", 1995.
7. Суд девушки
Порой любовь так хороша,
Когда взаимно отвечают.
Порой проклятая любовь
У многих жизни отнимает.
Сейчас я случай расскажу,
Своими видела глазами.
Судили девушку одну,
Дитя она была годами.
Наутро в здании суда
Уж собралась толпа народа.
Все судьи заняли места,
Конвой ей проложил дорогу.
Блондинка, карие глаза,
Покорно голову склонила,
И, чтоб не видеть ей друзей,
Глаза рукой она закрыла.
Она просила говорить,
И судьи ей не отказали.
Как начала рассказ она,
Все в зале сразу замолчали.
«Когда была я влюблена,
И воровать с ним я ходила,
И стыд, и девичий позор
Я на груди его забыла.
Вот как-то в парке, над рекой,
Он познакомился с другою.
Он бил меня и прогонял,
Не дорожил уже он мною.
Однажды случай был такой:
С добычей я к нему спешила,
И только двери отворила -
Он там стоял уже с другой.
Он там, обнявшись, с ней стоял,
Я отомстить ему решила,
Вонзила я ему кинжал,
О судьи, я его убила!
Я оправданья не пошу,
Я признаю себя виновной.
Судите, судьи, поскорей,
А то и так уж сердцу больно!»
Она сняла с руки кольцо,
Перед глазами покрутила.
Никто не видел, как она
Кусочек яда проглотила.
Тут на колени пала мать,
Весь зал наполнился слезами,
«Проснись, дитя, открой глаза,
Тебя ведь судьи оправдали!»
Порой любовь так хороша,
Когда взаимно отвечают.
Порой проклятая любовь
У многих жизни отнимает.
Русский шансон / Авт.-сост. И. Банников. М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА. - (1000 советов от газеты «Комсомольская правда»), с. 144-146.