 |
УМЕР БЕДНЯГА В БОЛЬНИЦЕ ВОЕННОЙ
Умер бедняга в больнице военной,
Долго родимый лежал.
Эту солдатскую жизнь постепенно
Тяжкий недуг доконал.
Рано его от семьи оторвали,
Горько заплакала мать,
Всю глубину материнской печали
Трудно пером описать!
С невыразимой тоскою во взоре
Мужа жена обняла,
Полную чашу великого горя
Рано она испила.
И протянул к нему с плачем ручонки
Мальчик, малютка грудной…
Из виду скрылись родные избенки,
Край он спокинул родной.
В гвардию был он назначен, в пехоту,
В строй наш на долгом пути,
Сдали его в государственну роту
Царскую службу нести.
С виду он был новобранец хороший,
Бойкий, смышленый, живой,
Кровь с молоком, во всю щеку румянец,
Ну молодец-молодцом.
Цингу, и голод, и холод
Русский солдат испытал,
Все же перед самою смертью
Он Порт-Артур вспоминал.
Крепость, ты, крепость, была недоступная,
Но все же пришлось нам отдать…
В нашу гавань заходили корабли. Вып. 4. М., Стрекоза, 2001.
Очень популярная в начале XX века песня композитора Якова Пригожего на основе стихотворения К. Р. (Константина Романова) "Умер", написанного в 1885 году, см. ниже. Данный вариант - фольклоризованный, посвящен событиям русско-японской войны 1904-1905 гг.
Наиболее известная исполнительница - Надежда Плевицкая (1884-1941), записи на пластинку: фирма "Пате", Москва, 1908 г., 26723; фирма "Зонофон", Москва, 1909, 63836; фирма "Бека Рекорд", Москва, 1909, 45652. (См.: Очи черные: Старинный русский романс. – М.: Изд-во Эксмо, 2004, стр. 112-113). В дискографии Юрия Морфесси автором указан Ф. Садовский (пластинка фирмы "Граммофон", Петербург, 1913 г., 222267. См.: Там же, стр. 144). Песню исполнял также Михаил Вавич.
Некоторые фрагменты текста перекликаются с Песней о Марии Спиридоновой, легендарной эсерке-террористке (той же эпохи), а также с песнями о расстреле заключенного - см. "Казнь моряка" и более позднюю "Расстрел коммунара". Скорее всего, все эти песни родственны и восходят к "Умер бедняга". На основе песни о Спиридоновой впоследствии возникла популярная блатная песня "Мамочка, мама, прости, дорогая / Что дочку-воровку на свет родила..."
У песни "Умер бедняга" есть также польский вариант - "Zmiarł biedaczysko" (с нотами).
Порт-Артур - главная база русских войск и русского флота в Маньчжурии, был сдан японцам 20 декабря 1904 г. после 157-дневной осады. Смысл капитуляции был непонятен ни военным экспертам, ни солдатам, так как положение не было катастрофическим и крепость оставалась боеспособной.
АВТОРСКОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ
Из цикла "В строю"
УМЕР
Умер, бедняга! В больнице военной
Долго родимый лежал;
Эту солдатскую жизнь постепенно
Тяжкий недуг доконал...
Рано его от семьи оторвали:
Горько заплакала мать,
Всю глубину материнской печали
Трудно пером описать!
С невыразимой тоскою во взоре
Мужа жена обняла;
Полную чашу великого горя
Рано она испила.
И протянул к нему с плачем ручонки
Мальчик-малютка грудной...
...Из виду скрылись родные избенки,
Край он покинул родной.
В гвардию был он назначен, в пехоту,
В полк наш по долгом пути;
Сдали его в Государеву роту
Царскую службу нести.
С виду пригожий он был новобранец,
Стройный и рослый такой,
Кровь с молоком, во всю щеку румянец,
Бойкий, смышленый, живой;
С еле заметным пушком над губами,
С честным открытым лицом,
Волосом рус, с голубыми глазами,
Ну, молодец молодцом.
Был у ефрейтора он на поруке,
К участи новой привык,
Приноровился к военной науке,
Сметливый был ученик.
Старым его уж считали солдатом,
Стал он любимцем полка;
В этом Измайловце щеголеватом
Кто бы узнал мужика!
Он безупречно во всяком наряде
Службу свою отбывал,
А по стрельбе скоро в первом разряде
Ротный его записал.
Мы бы в учебной команде зимою
Стали его обучать,
И подготовленный, он бы весною
В роту вернулся опять;
Славным со временем был бы он взводным.
Но не сбылись те мечты!
...Кончились лагери; ветром холодным
Желтые сдуло листы,
Серый спустился туман на столицу,
Льются дожди без конца...
В осень ненастную сдали в больницу
Нашего мы молодца.
Таял он, словно свеча, понемногу
В нашем суровом краю;
Кротко, безропотно Господу Богу
Отдал он душу свою.
Умер вдали от родного селенья,
Умер в разлуке с семьей,
Без материнского благословенья
Этот солдат молодой.
Ласковой, нежной рукою закрыты
Не были эти глаза,
И ни одна о той жизни прожитой
Не пролилася слеза!
Полк о кончине его известили, -
Хлопоты с мертвым пошли:
В старый одели мундир, положили
В гроб и в часовню снесли.
К выносу тела в военной больнице
Взвод был от нас наряжен...
По небу тучи неслись вереницей
В утро его похорон;
Выла и плакала снежная вьюга
С жалобным воплем таким,
Плача об участи нашего друга,
Словно рыдая над ним!
Вынесли гроб; привязали на дроги,
И по худой мостовой
Серая кляча знакомой дорогой
Их потащила рысцой.
Сзади и мы побрели за ворота,
Чтоб до угла хоть дойти:
Всюду до первого лишь поворота
Надо за гробом идти.
Дрогам вослед мы глядели, глядели
Долго с печалью немой...
Перекрестилися, шапки надели
И воротились домой...
Люди чужие солдата зароют
В мерзлой земле глубоко,
Там, за заставой, где ветры лишь воют,
Где-то в глуши далеко.
Спи же, товарищ ты наш, одиноко!
Спи же, покойся себе
В этой могилке сырой и глубокой!
Вечная память тебе!
Мыза Смерди
22 августа 1885
К. Р. Избранное. Составитель и автор предисловия Е. И. Осетров М., "Советская Россия", 1991. (взято с сайта http://az.lib.ru/k/kr_k_k//text_0040.shtml).
ВАРИАНТ
Умер бедняга
(Народная песня)
К.Р.
Умер бедняга, в больнице военной
Долго, родимый лежал;
Эту солдатскую жизнь постепенно
Тяжкий недуг доканал..
Рано его от семьи оторвали:
Горько заплакала мать, -
Всю глубину материнской печали
Трудно пером описать!
С невыразимой тоскою во взоре
Мужа жена обняла;
Полную чашу великого горя
Рано она испила.
И протянул к нему с плачем ручонки
Мальчик, малютка грудной...
...Из виду скрылись родные избенки,
Край он покинул родной.
В гвардию был он назначен в пехоту,
В полк наш, по долгом пути;
Сдали его в государеву роту
Царскую службу нести.
С виду пригожий он был новобранец:
Стройный и рослый такой,
Кровь с молоком, во всю щеку румянец,
Бойкий, смышленый, живой;
С еле заметным пушком над губами,
С честным открытым лицом,
Волосом рус, с голубыми глазами, -
Ну, молодец-молодцом!
Был у ефрейтора он на поруке,
К участи новой привык,
Приноровился к военной науке, -
Сметливый был ученик.
Старым его уж считали солдатом,
Стал он любимцем полка:
В этом измайловце щеголеватом
Кто бы узнал мужика!
Он безупречно во всяком наряде
Службу свою отбывал,
А по стрельбе скоро в первом разряде
Ротный его записал.
Мы бы в учебной команде зимою
Стали его обучать,
И подготовленный он бы весною
В роту вернулся опять!
Славным со временем был бы он взводным...
Но не сбылися мечты!
...Кончились лагери! Ветром холодным
Желтые сдуло листы,
Серый спустился туман на столицу,
Льются дожди без конца...
В осень ненастную сдали в больницу
Нашего мы молодца.
Таял он, словно свеча, понемногу,
В нашем суровом краю;
Кротко, безропотно Господу Богу
Отдал он душу свою.
Цингу, все болезни, и холод, и голод
Русский солдат испытал
Все ж под конец, перед самою смертью
Он Порт-Артур вспоминал:
«Крепость-то, крепость была неприступная,
Но все же пришлось нам отдать,
Долго сидели в засаде голодными,
Нечем нам было стрелять...»
Умер вдали от родного селенья,
Умер в разлуке с семьей,
Без материнского благословенья,
Этот солдат молодой.
Ласковой, нежной рукою закрыты
Не были эти глаза,
И ни одна о той жизни прожитой
Не пролилася слеза!
Полк о кончине его известили, -
Хлопоты с мертвым пошли;
В старый одели мундир, положили
В гроб и в часовню снесли.
К выносу тела, к военной больнице
Взвод был от нас наряжен...
По небу тучи неслись вереницей
В утро его похорон,
Выла и плакала снежная вьюга,
С жалобным воплем таким,
Плача об участи нашего друга,
Словно рыдая над ним!
Вынеси гроб, привязали на дроги,
И по худой мостовой
Старая кляча знакомой дорогой
Их потащила рысцой.
Сзади и мы побрели за ворота,
Чтоб до угла хоть дойти:
Взводу до первого лишь поворота
Надо за гробом итти.
Дрогам во след мы глядели, глядели
Долго с печалью немой...
Перекрестились, шапки надели
И воротились домой...
Люди чужие солдата зароют
В мерзлой земле глубоко,
Там, за заставой, лишь ветры где воют,
Где-то в глуши далеко.
Спи же, товарищ ты наш, одиноко,
Спи же, покойся себе
В этой могилке, сырой и глубокой...
Вечная память тебе!
Солдатские песни. Сборник военных песен, составленный В.И. Симаковым. №68. Ярославль: Типография К.Ф. Некрасова в Ярославле, 1915. С. 10-13.
Это полное стихотворение Константина Романова, в которое вставлены восемь строк про Порт-Артур:
Цингу, все болезни, и холод, и голод
Русский солдат испытал
Все ж под конец, перед самою смертью
Он Порт-Артур вспоминал:
«Крепость-то, крепость была неприступная,
Но все же пришлось нам отдать,
Долго сидели в засаде голодными,
Нечем нам было стрелять...»