 |
ВЕТЕР В РОЩЕ ЛИСТВОЮ ШУРШИТ…
Ветер в роще листвою шуршит,
В тихом воздухе листьев круженье.
Вспоминаю о том, как прожил
Без весны молодого свеченья.
День за днем пролетали года,
Месяца уносились и годы,
Не вчера ли я был молодым
И веселым юнцом безбородым.
Но прошла и умчалась пора,
Жизнь ушла, как дорожные дали,
Залепили ее мусора,
Понаглумившись, смешно раскидали.
Только радость моя впереди:
Грязь я смою, а грубость запрячу,
Я прижмусь к материнской груди,
<Коль> приеду, и горько заплачу.
С фонограммы Александра Смагула, CD «В нашу гавань заходили корабли» № 2, «Восток», 2001.
Та же самая мелодия, что и в лагерной песне "Не печалься, любимая" (там же см. ноты). Она заимствована у танго "Тоска по родине", которое сочинил для Петра Лещенко в декабре 1944 года в Бухаресте Жорж Ипсиланти на стихотворение советского фронтового художника Георгия Храпака. На пластинку "Тоску по Родине" записала жена Жоржа Ипсиланти певица Мия Побер в 1945 году (прослушать запись можно здесь). Очень похожая мелодия у песен "Девушка в синем берете" и "Серая юбка" (по стилю "Серая юбка" - песня конца 1920-х, т. е. старше, чем "Тоска по родине").
ВАРИАНТЫ (2)
1. Жизнь ушла, как дорожные дали
Ветер в роще листвою шуршит,
В тихом воздухе листьев круженье, (1)
Вспоминаю о том, как прожил
Без весны молодого цветенья.
День за днём уносился, как дым,
Месяца пролетали (2) и годы,
Не вчера ли я был молодым
И весёлым юнцом безбородым?
Но прошла и умчалась пора,
Жизнь ушла, как дорожные дали,
Растоптали её мусора, (3)
По этапам её раскидали. (4)
Только радость моя впереди,
Грязь я смою, а грубость запрячу.
Я прижмусь к материнской груди
И от счастья тихонько заплачу...
Две последние строки повторяются
(1) Вариант — «В тиком сумраке листьев свеченье».
(2) Вариант — «убегали».
(3) Мусор — работник милиции и мест лишения свободы.
(4) Вариант куплета —
«Только выпита юность до дна,
Жизнь погрязла в распутице топкой,
И теперь я сижу у окна
За чугунной тюремной решёткой».
Очень редкая воровская песня. Один из лучших вариантов был исполнен Александром Смогулом в передаче «В нашу гавань заходили корабли».
Жиганец Ф. Блатная лирика. Сборник. Ростов-на-Дону: «Феникс», 2001, с. 135.
2. Дни уходят
Дни уходят один за другим,
Месяца улетают и годы.
Так недавно я был молодым
И веселым юнцом безбородым.
Но пришла и увяла весна,
Жизнь пошла по распутистым тропкам.
И теперь вот сижу у окна -
Постарел за тюремной решеткой.
А на воле осенняя грусть -
Рощи, ветром побитые, стонут.
Все равно я домой возвращусь,
И родные края меня примут.
Не по сердцу мне здесь ничего.
Край чужой - чужеземные дали...
Извели, измотали всего,
В сердце, грубо смеясь, наплевали.
Знаю, счастье мое впереди:
Грусть я смою, а грубость упрячу,
И прижмусь к материнской груди,
И тихонько от счастья заплачу.
Здравствуй, милая, добрая мать!
Обниму я тебя, поцелую.
Может быть, опоздал целовать,
Не застав тебя дома живую.
Как на Дерибасовской... Песни дворов и улиц. Книга первая / Сост. Б. Хмельницкий и Ю. Яесс, ред. В. Кавторин, СПб.: Издательский дом "Пенаты", 1996, с. 264-266.