В широких немецких песчаных горах
Бараки большие стояли.
Не сотни, а тысячи русских бойцов
Голодных в тифу помирали.

Лежали в бараках, в соломе сырой,
Дышали известкой вонючей,
Вокруг тех бараков в два ряда столбы
Обтянуты дротом колючим.

Ветер бушует, снег вихрем летит,
Бараки насквозь продувает,
А пленные в страшном тифозном бреду
На мокром снегу умирают.

Вдруг щелкнул замок, отворилася дверь,
И немцы пришли с автоматом:
Больных расстреляли сначала в упор,
Голодных кормили прикладом.

«Тащи за барак, - закричал офицер, -
Пускай на снегу заночуют,
Их ночью шакалы проведать придут,
А завтра вороны учуют».

Над трупами кружатся стаи ворон
И щелкают клювом кровавым,
А солнце дрожит, и бледнеют лучи
Над этой кошмарной расправой.

Напрасно их дети, жена или мать
Из плена домой ожидают:
Они не вернутся с «культурной» страны,
Их кости шакалы глотают.

Пусть крепко запомнит весь русский народ
Эти кровавы расправы,
А также погибшим положит венок
На эти могилы кровавы.