 |
ДАЛЕКО В СТРАНЕ ИРКУТСКОЙ
Далеко в стране Иркутской
Там построен большой дом,
Обнесен кругом оградой,
Арестанты сидят в нем.
В одной камере тюремной
Друг к расстрелу присужден.
Рано утром на рассвете
Ключник в камеру зашел,
«Собирайся, друг, с постели,
На расстрел тебя – пора».
И друг скоренько собрался,
Разом вышел со двора.
У тюрьмы народ скопился,
С темной ноченьки глухой.
«Ты послушай, люд крещенный,
Ты, свидетель будешь мой.
Я не преступник уголовный,
Я не вор и не злодей.
В Александровский попался,
Нарушив закон царей.
Записана от инвалида первой мировой войны Анания Разуваева, с. Б. Уро Баргузинского аймака, БМАССР, авг. 1936.
Элиасов Л. Е. Народная революционная поэзия Восточной Сибири эпохи гражданской войны. Улан-Удэ, 1957, стр. 117-118.
На основе песни "Далеко в стране Иркутской" (она же "Александровский централ") о быте пересыльной тюрьмы, текст которой был создан не позднее 1880-х годов. Предположительно, это вариант начала революции 1905 года. В песне появилось упоминание РАССТРЕЛА. Именно с этого времени в России в массовом порядке стали применяться расстрелы как форма казни. Ранее, в XIX веке, смертная казнь вообще была редкостью (официально была отменена с XVIII века и применялась лишь в исключительных случаях - декабристы, народовольцы) и обычно через повешение. Традиция расстрелов в России не прерывалась вплоть до конца XX века.
Также см. песню "Сидит в камере мальчишка" с тем же сюжетом - расстрелом заключенного, в которого попадает лишь одна пуля из многих.
ВАРИАНТЫ (2)
1. Далеко в стране Иркутской...
Далеко в стране Иркутской
Там построен большой дом,
Обнесен большой оградой,
Арестанты сидят в нем.
Там сидит прекрасный юныш,
Был к расстрелу пригворен.
Рано утром на рассвете
Ключники в камеру зашел.
- Собирайся, друг, с постели,
Смертный час тебе пришел.
Юныш весело собрался
Разом вышел со двора.
Народ собрался,
Юныш плакал, весь в слезах,
- Ты не плачь, народ крещщеный,
Я свидетель буду твой.
- Я преступник уголовной
Был к расстрелу приключен.
Девятнадцать пуль злодеек
Все взвилися в облака,
А двадцатая злодейка
Прямо к сердцу прилегла.
Текст записан т. Дмитриевым К.А. со слов т.т. Греблищикова А.Д., Лобазерова Г.Т. И Солодухина в с. Б. Куналей, Тарбагатайского района, БМАССР, 1936 г.
Эта песня относится к циклу популярной песни об Александровском централе. О ней см. подробную библиографию в сб. А.В. Гуревича «Фольклор Восточной Сибири», ОГИЗ, Иркутск, 1938 г., стр. 157.
Гуревич А.В., Элиасов Л.Е. Старый фольклор Прибайкалья. Том первый. Улан-Удэ, 1939. С. 4-5. Раздел «Бродяжьи тюремные песни», №7.
2. Александровский централ
Далеко в стране Иркутской,
Между двух высоких скал,
Окружен большим забором
Александровский централ.
Солнце всходит и заходит,
А в тюрьме моей темно.
Часовые днем и ночью
Стерегут мое окно.
Ничего в тюрьме не видно,
Ничего там не слыхать,
Только слышно, кандалами
Заключенные гремят.
Ключник двери отворяет:
- Выходи-ка, брат, сюда.
Посреди двора священник
Стал споведовать меня.
- Ты скажи, скажи, разбойник,
Сколько душ ты загубил?
- Двадцать пять я православных,
Некрещеных - без числа.
- Некрещеных мы прощаем,
Православных - никогда!
Присудил мне тот священник
Сто пять выстрелов в меня.
Девятнадцать пролетело
Мимо буйной головы,
А двадцатая, злодейка,
Загубила жизнь мою.
В воскресенье мать-старушка
К воротам тюрьмы пришла,
Своему родному сыну
Передачу принесла.
Говорит тут ей охрана:
- Передачу забери,
Нет в живых уж тваво сына,
Расстреляли мы его.
Побледнела мать-старушка,
От ворот тюрьмы пошла.
И никто о том не знает,
Что в душе она несла.
А я не уберу чемоданчик! Песни студенческие, школьные, дворовые / Сост. Марина Баранова. - М.: Эксмо, 2006.
Контаминация с песнями, восходящими к "настоящему" "Александровскому централу": "Солнце всходит и заходит" и "В воскресенье мать-старушка".